Куколка (СИ) - Воробей Ирина Леонидовна - Страница 20

– Да нет, случайно просто... – начала отвечать Татьяна, но отец, оказалось, не спрашивал, а утверждал.

– Будь осторожнее, Куколка. А то такие преследователи могут быть порой невменяемы. Кстати, а что ты тут делаешь?

– Я? – задумалась Татьяна на миг, но адреналин еще находился в крови, поэтому решение пришло быстро. – Бюстгальтер решила купить. А то последний, что я купила, трет.

– Аа, понятно, – протянул отец и обернулся на своего кавалера, который продолжал нервно топтаться у входа в торговый центр.

Татьяна тоже обернулась.

– А ты, пап? – с удивлением спросила она. – На свидании, что ли?

Теперь прокашлялся отец и опустил глаза.

– Да так, просто с коллегой в кино собрались, – ответил он, неловко уворачиваясь от ее пристального взгляда.

Татьяна впервые в жизни видела партнера отца, хоть это и было издалека и нечетко. Она порой замечала по поведению и внешнему виду, что отец идет на свидание, но не знала, был ли это один и тот же мужчина или каждый раз разные. В любом случае, до знакомства с ней дело никогда не доходило. Эта случайная встреча тоже осталась отцом проигнорированной. «Как тесен мир», – с досадой подумала Татьяна. Ей сейчас было не до пассий отца. Она всегда думала, что к его отношениям она относится спокойно. Они ее никак не касались. Наверно, потому что отец еще никого не приводил в дом. Она только сейчас догадалась, что это была его жертва ради нее. Возможно, он отказывался от своих отношений, лишь бы не мешать ей. Татьяне стало бесконечно жаль его, как до этого было жаль Вадима. Полностью расстроенная она отправилась домой, забыв купить бюстгальтер, а отец с импозантным мужчиной пошли смотреть кино.

***

Выпускной спектакль близился, а вместе с ним нарастала и паника у Татьяны. Она по-прежнему постоянно сбивалась, хоть и тренировалась больше всех и в зале, и дома. Она вечно витала в облаках. Мысли путались. Сконцентрироваться было невозможно. Как бы ни старалась, она не могла изгнать воспоминания о Вадиме из своей головы. Она уже и злилась на него, и ненавидела себя за это. Но ей не давала покоя мысль, что все вот так закончилось. Было стойкое ощущение, что еще не закончилось и что не она одна ждет продолжения.

В вечер перед генеральной репетицией спектакля, она поняла, что так и не успокоится, если что-нибудь не предпримет, потому решила написать ему смс, а дальше будь, что будет.

Это оказалось сложным занятием. Татьяна уже второй час сидела, формулируя простое предложение. Наконец, осознала, что лучше все равно не придумает, поэтому на 121 раз решила оставить, как есть: «Уважаемый (ая) Вадим! Студенческое объединение шоу-балет «Подсолнух» приглашает Вас завтра в 14.00 на генеральную репетицию спектакля «Лебединое озеро», которое состоится по адресу: …. Вход бесплатный по промокоду: «Татьяна Буравина».

Еще минуту она не могла нажать на кнопку отправить. Ее сердце колотилось с бешеным ритмом, будто она только что пробежала стометровку за 8 секунд. Кажется, она так не волновалась с момента, когда сдавала вступительные испытания в академию. Но, собрав свою волю в кулак и закрыв глаза, все-таки нажала на стрелочку. И наступило облегчение, теперь от нее ничего не зависело.

Уже через 20 секунд зазвонил телефон. Татьяна переполошилась. Она сидела в это время на кухне, пила чай с очередным кулинарным изыском отца. Отец был в гостиной, но мог прийти сюда в любую минуту, поэтому она испугалась. Еще не подняв трубку, она соскочила со стула и пулей устремилась в свою комнату. Только заперев дверь на внутренний замок, девушка ответила.

– Я же просила не звонить мне самому! – сразу прошипела она в трубку.

– Ты же мне сама написала! – оправдывался парень.

– Ну, и что! Я же именно, что написала.

Парень устало вздохнул, потом улыбнулся. Это слышалось по его голосу.

– Я спросить хотел, что да как. Я на балет-то никогда не ходил. Там, что, костюм нужен? Туфли? Галстук? Все, как положено?

Татьяна тихо рассмеялась.

– Совсем не обязательно. Это же всего лишь репетиция. Просто генеральная. Но там будет полноценное представление с костюмами и декорациями.

– Отлично. А меня точно впустят?

– Должны, если назовешь мое имя. Многие приглашают туда своих друзей и родных.

– То есть я теперь твой друг?

– Это в благодарность за кино, – быстро ответила Татьяна, надеясь, что не дала ему возможности убедиться в своих словах.

– Черт, меньше всего я хотел угодить в твою френдзону, – с наигранной грустью сказал Вадим. – Оттуда, вообще, выбираются?

Ее мини-план провалился, но Татьяна заулыбалась, точнее не смогла удержаться. На его риторический вопрос, который, тем не менее, прозвучал с надеждой в голосе, она отвечать не стала.

– Только, пожалуйста, не опаздывай. Этого никто не любит. А если раньше придешь, будет возможность сесть в первых рядах.

– Там что аншлаг будет?

– Нуу... не весь зал, конечно, но самые лучшие места точно будут заняты.

– Понял. Ладно, пойду дальше работать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Девушка нажала на красный кружок с белой телефонной трубкой в центре на экране и тоже продолжила работать. Только теперь у нее все гораздо лучше получалось. Она сама себе поражалась и все пыталась понять, как это работает. В рамках курса анатомии они, конечно, мимоходом проходили, как функционируют гормоны, как некоторые из них увеличивают работоспособность организма в определенных ситуациях, а другие, наоборот, помогают расслабиться или получать удовольствие. Что из этого в ней сейчас кипело, Татьяне было неведомо. Но было ведомо, что что-то кипело и вырабатывало много положительной энергии, которой ей давно не хватало. Но разум по-прежнему отказывался связывать все эти следствия с Вадимом. Хотя в памяти фоном, словно рисунок на рабочем столе компьютера, постоянно стояли его добрые улыбчивые глаза.

Татьяна волновалась сильнее, чем ожидала от себя, поправляя тени на глазах перед зеркалом. Нервозности добавляла торжественность обстановки настоящего театра. Все здесь было таким великим, императорским, старинным и наполненным духом балета. Изысканная лепнина, высоченные потолки, канделябры, колонны и красный бархат – все это одновременно восхищало и угнетало, потому что такому месту нельзя было не соответствовать.

– А ты говорила, к тебе никто не придет. Я твоего отца видела, – сказала ей Даша, вбегая в гримерку. – Он с моими в третьем ряду.

– Что?!

От внезапной плохой новости Татьяна только больше размазала тени на правом веке. Даша стерла лишнее ватным тампоном, что только что взяла для себя.

– Ты что, не рада?

– Он только на выпускной собирался, – тихо и медленно проговорила девушка, опуская взгляд на столик с косметикой.

Ее сердце заколотилось с двойной силой. Она и так себе от волнения места не находила, пошла подкрашивать глаз, который и так был хорошо накрашен, лишь бы чем-то заняться в последние минуты перед выходом на сцену. В итоге, еще больше разволновалась и только испортила себе макияж. Даше пришлось взяться за нее. Пока она красила Татьяну, говорила:

– А еще там какой-то высокий красавчик в первом ряду сидит, один, с букетом подсолнухов. Чей-то кавалер, однако. Но почему-то никто не признается. Не твой ли случайно, а, Тань?

На последнем предложении Даша, сузив глаза, присмотрелась к Татьяне. Девушка поняла, о ком она говорила, но тоже не призналась, помотав головой. Подруга, кажется, поверила.

– Неужели Муравьевой? – задумалась она. – Откопала же где-то такого недоумка! С букетом! Ха! Еще и подсолнухов! Где он только их достал?

Мимо пробежали близняшки Лиза с Верой. Даша поделилась с ними информацией об ухажере Муравьевой, и они все прыснули ехидным смехом. Татьяна молча их слушала, боясь, что Вадим как-нибудь ее выдаст. «Блин, подсолнухи?! Какие подсолнухи? Зачем он их припер?» - думала она с досадой и злилась на парня за то, что он поставил ее в такое положение на грани позора. Если девчонки смеялись над Муравьевой так, то над ней и подавно будут издеваться. Они высмеивали его простецкий вид, глупую улыбку на лице и сами подсолнухи. Им все казалось смешным, но больше всего то, что парень принес букет на репетицию. Это ведь даже не был сам спектакль, еще не с чем было поздравлять, тем более цветами, тем более подсолнухами. «Да как он только до этого додумался?! – бесилась в душе Татьяна, а внешне показывала безразличие к разговору подружек. – Пригласила на свою голову. Еще и папа...».