Штурмовик (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 25

Комендант без эмоций смотрел на наши попытки показать начальству, что есть люди, которым безразлично, что вообще происходит. Дворяне — народ спесивый, горячий, способный создать головную боль на ровном месте. Может, как раз такой человек, как Амельфи, и был нужен нам.

Я стоял спокойно, стараясь не переговариваться ни с одним из попутчиков. Для себя я решил, что связи и знакомства надо наводить со старожилами, а не с теми, кого, возможно, прирежут сами же штурмовики. Почему у меня мелькали такие дикие мысли? Сущность Вестара Фарли подсказывала, что ему ни разу не приходилось вживую сталкиваться с этим контингентом, и вся информация состояла из сплетен и слухов. Штурмовики были кровожадны, зело ужасны и не знали пощады, когда сталкивались с представителями их же сословия, но не лишенных титулов. По мне, так просто бредни, иначе такими темпами аристократов давно бы вырезали.

— «Добро пожаловать» говорить не буду, — пробасил Амельфи, медленно вертя головой на массивной шее, — потому как ничего доброго я для вас не вижу. Я — комендант этого форта, и я отвечаю за ваши грязные душонки. Для меня вы — предатели, мерзавцы, трусы и подонки. И относиться я к вам буду исходя из моих убеждений, что вы недостойны звания аристократа. Здесь нет лордов, графов, виконтов и прочего блистательного отребья. Здесь вы или станете хорошими друзьями старожилам, или они вас просто прибьют на второй день. Господин Бальди, начинайте перекличку.

Писарь стал выкрикивать имена, причем без надлежащего титула, и столкнулся с полным презрением к сухопутной и штатской крысе. Никто его не слушал. Одни пялились на скучные пейзажи форта, другие переговаривались, иные посвистывали от скуки. Но Бальди это обстоятельство не смутило. Он по какому-то наитию определил, кто есть кто. И из всего десятка вновь прибывших не угадал лишь троих. Подозреваю, что помощник изначально хорошо изучил дела тех, кому суждено было пополнить ряды штурмовиков в ближайшее время. Меня, кстати, он угадал. Когда выкрикнул имя — посмотрел в мою сторону. Вот интересно, а может, у них в дела вклеены фотографии или что там используется? Если магия заставляет летать корабли, то принцип получения и сохранения изображения для местных чародеев — не сложнее подчинения гравитонов.

— Думаете пощекотать мою толстую шкуру? — хмыкнул Амельфи. — Я не обращаю внимания на эти детские шалости. Мне интересно посмотреть на вас денька через три. После знакомства с самыми отъявленными головорезами форта. Да, хочу предупредить, что два дня назад большая часть штурмовиков вернулась с задания, где потеряла своих друзей.

Амельфи переглянулся со своим помощником, а тот с самым серьезным видом кивнул, словно подтверждал невысказанные слова. Многим товарищам по несчастью стало плохо. Лица их скисли, развязанность куда-то исчезла.

— Ладно, не буду мешать вашему знакомству с отрядом, — довольный произведенным эффектом, произнес комендант. — Одорик!

— Я, господин комендант! — откуда-то из-за наших спин вынырнул моложавый военный в мундире пехотного полка. Судя по нашивкам, он был в звании лейтенанта, а ярко-зеленый с золотыми вставками, похожими на листья дуба, шеврон на рукаве говорил, что парень из егерей-пластунов. Те еще ребята, по отмороженности не уступят штурмовикам. Впрочем, они друг друга стоят.

— Одорик, видите этих грустных господ? Их надо определить по отрядам. Где у нас больше всего потерь?

— Третий, «Бешеные псы», — тут же ответил помощник, даже не глядя в бумаги.

— Во! Туда семь человек определите, — кивнул Амельфи. — Зачитайте имена.

Бальди хорошо поставленным голосом выкликнул фамилии тех, кому предстояло познакомиться с третьим отрядом. Меня в этом списке не было. Я мысленно пожал плечами. Слишком все выглядело экзотично, хотя для графа Фарли, замершего где-то в глубине матрицы, это представление внушало если не ужас, то трепет точно. Он не хотел быть штурмовиком ни одной клеточкой своего тела, а я, наоборот, испытывал какую-то странную потребность окунуться в мир новых ощущений. Вот, честно, никак себя не отождествляю с графом Фарли, фрегат-капитаном прославленного воздушного Флота! Видимо, еще не пришло время полного единения! Что ж, буду самим собой, Игнатом Сиротиным, тоже умеющим показывать зубы.

— Один человек к «Ястребам», в первый отряд, — продолжал распределять комендант новоприбывших.

Снова прозвучала фамилия — и снова не моя.

Я был заинтригован. Куда же соизволит комендант затолкать меня, в какой экзотический бестиарий?

— Господа флотские, — в голосе Амельфи не было даже намека на издевательство, — Вестер Фарли и Рич Ворвик — вы будете служить в четвертом отряде «Ночные душители». Там собрались сплошные подонки из южной провинции, мнящие себя аристократами до сих пор, и мне нужно, чтобы кто-то, наконец, повлиял на них в лучшую сторону. Вы же люди отчаянные, смелые, и, если судить по сопроводительным документам — любите брать на себя инициативу. Да? Молчите, значит, соглашаетесь. Если у вас получится сколотить из этого сброда хоть какую-то видимость нормального подразделения — буду ходатайствовать перед Имперским Судом о вашем досрочном освобождении. Только предупреждаю: у них уже есть командир, и он неплох.

Странная и непонятная презентация. Или глубоко закинутая наживка? А для чего? Сместить верхушку отряда и самим взяться за перевоспитание аристократов? Если ли в этом действии смысл? Я переглянулся со своим соседом — тем самым Ричем — вполне нормальным и адекватным молодым парнем, невысоким, коренастым, и со странной поволокой в глаза, словно он все время находился в мечтаниях и грезах.

— Зачем тогда тратить усилия? — нарушил я молчание строя, потому что Амельфи явно ожидал ответа. — Не проще ли оставить все как есть? Даже лучше будет. Имперских штурмовиков должны бояться, а не восхищаться ими. Мы же не балерины, чай.

Одорик насмешливо фыркнул, умело спрятавшись за спиной коменданта. Наверное, имел опыт общения с этими самыми штурмовиками.

— Гляжу, ирония из вас так и брызжет, — Амельфи сохранил спокойствие, — вот поэтому к «Душителям» я вас и отправляю. Там таких весельчаков — ступить шагу невозможно. Лейтенант, отведите этих двух субъектов сразу в четвертую. Жажду увидеть, чем для них закончится день.

Лейтенант кивнул нам и показал направление, куда мы должны были двигаться. Рич пошел первым, а лейтенант пристроился сбоку ко мне и спокойно сказал, словно разговаривал с приятелем, а не со штрафником:

— Главное: не реагируйте на грубость. Вас будут проверять, прощупывать на твердость духа. Если уверены, что сможете дать отпор — лучше сразу сломайте самому ретивому руку или нос. Враз угомонятся.

— А ночью прирежут в постели? — я ухмыльнулся.

— Бывало и такое, — подтвердил Одорик, — вот поэтому и предупреждаю, чтобы вы остались живы. Южане — взбалмошный народ, любит сразу хвататься за нож.

— Разве оружие разрешено на территории форта? — спросил Рич.

— Нет, оно надежно закрыто в арсенале, — охотно продолжил разговор лейтенант. — Выдается только для ведения боевых действий вне стен форта. В тренировках используется затупленное учебное оружие. Но и им можно серьезно ранить человека, если у него нет навыка защиты. Поверьте: чаще убивают во время обучения.

— Ладно, разберемся, — сплюнул я на землю.

— Капитан, вы умеете драться? — Рич приостановился, чтобы идти со мной бок о бок, отчего лейтенант немного отступил в сторону, чтобы контролировать нас. Разговоры разговорами, но руку свою на палаше он держал все время, показывая, что расслабляться не собирается, даже если испытывает к нам симпатию.

— Так, немного, — я и сам не был уверен, что мои профессиональные навыки остались при мне. — Думаю, сумею сохранить свое лицо без синяков.

— Хм, — Рич сделал попытку улыбнуться, но вышла гримаса. — Вы же привыкли командовать, капитан, не в обиду вам. Рукопашная схватка для вас — развлечение, на которое вы смотрели издали. Держитесь за мной, если начнется свалка, и смотрите за моей спиной. Увидите нож в чьей-то руке — просто предупредите криком.