Айдол-ян - 3 (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич - Страница 47

…И раз… и два! И раз и два!

А сейчас ещё завтрак… Надеюсь, это не та фигня, которой меня вчера потчивал из сухпайка ЧжуВон. Ужин в части мне понравился гораздо больше, чем обед на реке…

…И раз… и два! Переходим к приседаниям…

Приседания, так приседания… Вчера, после того, как на буксире заглох двигатель, я, махнув на это рукой, решив, что хватит с меня смелых организационных решений. Ну, сломался, так сломался, чего тут поделаешь? Лично я, для выполнения задания, сделал, что мог. Был ещё шанс отловить и взять на абордаж плывущее мимо по реке какое-нибудь другое ржавое корыто или белоснежную яхту, но, ничего мимо проплывать не торопилось. Как я потом узнал, этот участок реки не является судоходным. Там дальше совсем недалеко граница, проходящая прямо по реке и все, кто начинает тусоваться в её «предбаннике» вызывают подозрение у «погранцов». А если зачем-то вдруг взять и как-то проскочить мимо этих «погранцов», то дальше можно нарваться на пулю с той стороны или, можно даже попасть в плен. И сколько ты там в этом плену потом сидеть будешь, об этом только один Аллах знает. Ну, или ещё там кто, из тех, «кто ведает». Поэтому, тут никто не плавает. Там, в Сеуле, это пожалуйста. Речные «пароходики», «трамвайчики», экскурсии, очень популярное дело. А тут — пустынная водная гладь и, наверное, уже где-то снайпера сидят в камышах. Мечтая о повышении в звании после удачного выстрела…

В итоге, капитан ржавого буксира вылез из его вонючего машинного отделения, в которое я решил даже не заходить, отдал якорь, и мы «зависли» недалеко от правого берега в ожидании «спасения». Кстати, «спасать» первыми «прилетели» таки пограничники. Обнаружив на борту потенциального нарушителя съёмочную группу, а также меня в роли «старшего», они очень сильно удивились, а удивившись, принялись докладывать обстановку своему руководству и просить от него инструкций, что им делать в неожиданной ситуации. Их руководство, похоже, помня о состоянии «повышенной боеготовности частей армии и флота» и не имея желания «накосячить» в столь ответственный для их карьеры момент, обратились за инструкциями уже к своему руководству. Те, похоже, в ответ пошли — выше. В общем, минут сорок ожидали принятия «окончательного решения», по которому — бросив капитана нашей развалюхи дожидаться на ней исправного буксира, перегрузили меня и мою команду на свой катер, и увезли к себе на базу — выяснять подробности. В дороге и потом на базе, все на меня только и пялились. Из-за этого приходилось всё время «держать лицо» и строить из себя реального командира. Устал от этого лицедейства, как собака, которая всю ночь гавкала…

— Закончить разминку! — требует госпожа сержант, которая тут нами командует.

Закончить, так закончить. Сейчас в душ, а потом — завтрак!

Место действия: воинская часть, утро

Время действия: время приёма пищи военнослужащими, завтрак

— ЮнМи, тебе нравится? — интересуется лейтенант ЁнСукчу, сидящая за столом справа от меня.

— Угу, — киваю в ответ я и, проглотив кусок, добавляю, чтобы не показаться невежливым. — Очень вкусно.

— А мне это уже давно надоело. — вздыхает в ответ ЁнСукчу и жалуется. — Хочется, чтобы на завтрак давали чего-то нового…

Отправив в рот следующий кусочек курицы, жую, искоса смотря на неё. Хочу понять, «понтуется» она или действительно, разнообразия ей не хватает?

— А что дают айдолам в агентстве на завтрак? — спрашивает у меня девушка, сидящая напротив меня. Лейтенант Ли. У меня за столиком все лейтенанты, один я тут, самый низший в звании. Не знаю, правильно или нет, что я сижу с ними, но ЁнСукчу пригласила сесть с ней, ну я и согласился, поскольку ничего тут не знаю и иметь под боком того, кто может подсказать «как правильно делать», вполне себе хорошая «подпорка» на первых парах. ЁнСукчу, это та девушка, с которой мы ходили, когда я осматривал территорию части. А остальные, сидящие за столом — её сослуживицы, ну и по совместительству — подруги. Сейчас между мной и ими осторожное знакомство происходит, как я понимаю. Я к ним не рвусь, они меня тоже, рассматривают, как бы издали, видимо не зная, чего ожидать от человека не их круга.

— Очень легкомысленную еду дают. — отвечаю я на вопрос, чем кормят в агентстве. — В армии, более основательный поход. Мне нравится.

Вижу, что девушки улыбаются.

— А у тебя нет лишнего веса? Ты не на диете? — невинным тоном интересуются у меня.

Чёрт, вот обязательно взять и испортить человеку настроение прямо с утра! Видит же, человек кушает? Нет, нужно напомнить о диете!

— Я не знаю калорийности этих блюд. — с умным видом отвечаю я. — Прежде чем вводить ограничение, нужно понять — на сколько хватит мне энергии из этой пищи? А для этого мне нужно съесть всё и посмотреть, в каком состоянии я дотяну до следующего приёма пищи. В армии, я слышала, практикуют физические нагрузки. Может, мне даже и не хватит? Упаду где-нибудь, буду выглядеть глупо.

Уу…у — понимающе и одобрительным тоном угукает в ответ задавшая вопрос.

Ну, вроде за умного сошёл. Можно жрать спокойно дальше…

— ЮнМи, а почему ты без косметики? — получаю я следующий вопрос.

… Пфф!

— Она мне не нравится. — решив «не множить сущности», чтобы потом не забыть, что я врал, просто объясняю я.

— Не нравится косметика? — искренне удивляется задавшая вопрос, а все остальные, издают удивлённые возгласы.

— Да. — пожимаю я плечами, показывая, что мол, вот так вот обстоят дела.

— Но ведь ты же девушка?

— Ну и что? — удивляюсь я этому вопросу. — Это совсем не означает, что я автоматически должна любить косметику.

— А как же быть красивой? — не понимают меня. — Разве для тебя это не важно? Ты же айдол?

— Когда я айдол, тогда я сижу и молчу, пока визажисты мажут мне на лицо всё, что они считают необходимым намазать. — говорю я. — А когда я не айдол, то я смываю с себя всё, что на меня намазали и отдыхаю. Я считаю, что если кожа хорошая, то косметика её портит. А у меня кожа хорошая.

Девушки внимательно смотрят на моё лицо, не торопясь что-то говорить по поводу моего спича о вреде косметики.

— Да, кожа у тебя очень хорошая. — наконец раздаётся констатационное признание и по тону, с каким оно было сделано, мне кажется — недовольное.

— То есть, ты ничем не пользовалась перед ужином? — ещё раз, на всякий случай, уточняют у меня.

— Ничем. — отрицательно помотав головой подтверждаю я. — Я считаю, что и так достаточно хорошо.

— Но девушка всегда должна быть накрашена. Разве нет? — продолжает недоумевать уже другая моя соседка по столу.

— Я так не считаю. — говорю я. — Я особенная.

— Ой, та отстань ты! — восклицает ЁнСукчу взмахом руки пытаясь отогнать от себя какое-то довольно большое жужжащее насекомое. — Уйди!

Смотрю на её взмах кистью возле своего уха, которым она пытается избавится от неожиданного внимания, и это движение неожиданно что-то пробуждает в моей памяти.

— Пшла! — между тем продолжает отмахиваться ЁнСукчу. — Пшла отсюда!

При очередном взмахе рукой она попадает по незваному гостю и тот, перестав басовито гудеть, со щелчком улетает к соседнему столику.

— Уф! — восклицает она. — Как я не люблю, когда на меня всякие жуки садятся! Такие противные!

— Да, тебя чуть не съели. — смеётся соседка, сидящая напротив её.

— ЮнМи? — спрашивает ЁнСукчу, смотря на меня. — Ты чего? У тебя, что, инсектофобия?

Похоже, с моим лицом что-то не так…

— ЁнСукчу-сси, ваше движение рукой… Оно такое… красивое! — с паузами «на подумать» отвечаю я.

— Красивое? — удивляется моя недавняя знакомая.

— Да. — говорю я и прошу. — Вы бы не могли его повторить?

ЁнСукчу смотрит на меня озадаченная просьбой, потом поочерёдно на своих подруг.

— Повторить? — переспрашивает она.

— Да, если вам не трудно, пожалуйста. — подтверждаю я свою просьбу.

— Ну… пожалуйста. — помедлив, соглашается ЁнСукчу и пожав плечами, делает взмах рукой.