Свежая кровь (СИ) - Володарский Вадим - Страница 34

— Потому и решил привезти. Для меня это… просто красивая вещь. — Влад вытащил докатку с ее места в багажнике, а за ней и домкрат и ключ, которым нужно было открутить колесо. — Но не самолетом же было везти… О, тут что-то еще… — Это была небольшая сумка из ткани, в которой лежали несколько мелочей, пара ручек и две общих тетради. Все это тоже отправилось в его большую сумку.

— Когда поедем… Пустишь меня за руль? — спросила Марьям.

— Давай, когда будем ехать обратно, уже с нормальными колесами. Хорошо? Мощная машина все-таки, а на докатке…

— Красивая…

— Вот это, я понимаю, причина выбора! — рассмеялся Влад. — Но, если хочешь, мы ее и возьмем.

— Ты разрешишь мне… на ней ездить?

— Почему бы и нет, если уж именно эта тебе понравилась? Ну, готово. Садись, а я открою ворота.

Ближайший шиномонтаж был в нескольких километрах. И по дороге Влад показал, как правильно пользоваться роботизированной коробкой передач «Мазерати». А потом, когда шиномонтажник занес снятое колесо внутрь, — нужно было понять, почему оно спустило, отремонтировать и при необходимости отбалансировать, — они остались сидеть в салоне.

— Но ты справишься, — сказал Влад. — Ничего сложного, на самом деле. На этой машине ездила Злата.

— Почему ты так думаешь?

— Была оформлена на нее, как и еще одна. И именно в ней было установлено детское кресло. Я его Искандеру отдал, он сказал, что у него как раз украли.

— Да, ему нужно…

— На самом деле, — улыбнулся Влад, — ты выбрала здесь почти что самую дешевую машину из всех. Все думают, что «Мазерати» — это страшно дорого. На самом деле такую, две тысячи шестого года, можно у нас купить тысяч за двадцать. Правда, не в таком состоянии… Так что у тебя еще я время передумать.

— Нет, мне нравится…

— Тогда ладно. Поставят нам сейчас колесо — и садись за руль.

Он убедился, что Марьям уверенно водит, хотя, чтобы привыкнуть к машине, нужно было время. Доверять ей мощную машину, — триста девяносто лошадиных сил, — было не страшно. Раньше он не видел ее за рулем.

Потом Влад забрал еще кое-что из одной из машин, — «сотого» «Лендкрузера», — и вернулся за руль «Рейндж Ровера». Марьям выехала на дорогу первой, а через несколько километров настолько привыкла к «Мазерати», что он отстал. Домой она приехала на несколько минут раньше, и, паркуясь рядом с «Мазерати», Влад услышал обычные обсуждения соседских бабушек на любимую тему: где же люди на такие машины денег воруют? Хорошо еще, подумал, они не знают, что эти машины ввезены как наследство, без пошлин. А то бы долго обсуждали, сколько пенсий украдено лично у них. Влад не считал, что что-то им должен. Да, он не заработал эти деньги сам, но и Талаевы ничего у пенсионеров, тем более — украинских, не украли. Если их фирмы и «пилили» российский бюджет, то средства, предназначенные на строительство дорог, да и то, видимо, умеренно, потому что дороги в Каластане были на удивление приличные. Но… он пытался бороться. Всю жизнь. Не всегда успешно, и лишь однажды допустил слабость, впал в отчаяние, когда навалилось слишком много всего сразу; но, возможно, все это, — и Марьям тоже, — такая себе награда судьбы? А о людях, которые даже не попытались бороться, но теперь обвиняли кого угодно, кто жил лучше них, в том, что те украли у них то, чего у них никогда не было, — Влад давно имел собственное мнение.

И он будет продолжать бороться, думал он, поднимаясь по лестнице. Вот только противники изменились. И ставки тоже. А сама жизнь — нет. Она так и остается борьбой.

— Не удалось.

Посредник не знал, где именно находится собеседник. Современные мессенджеры дают возможность такой связи. Даже по номеру ничего не скажешь, — этот был международной компании, продающей сим-карты для путешественников, которые работают во многих странах. А звонок шел не на телефонный номер. Владелец номера, — заказчик, — мог сидеть хоть в Москве, хоть в Нью-Йорке. И звать его могли как угодно. Можно было сказать только, что он — из бывшего Советского Союза. И то только потому, как он говорил по-русски. Правильная литературная речь, очевидно, хорошее образование, — русский мог быть для него родным языком, а мог и не быть…

Посреднику было все равно. Свои деньги он получал в биткойнах. Как он рассчитывается с исполнителями, заказчика не интересовало.

— Что именно случилось?

Чтобы выяснить это, посреднику понадобились сутки. Поэтому он и не сообщал заказчику сразу, как только узнал о неудаче сам.

— Потому что у нас не было информации, где именно она была… Вы нам ее не дали, а мои ребята… не догадались сначала пограничникам запрос сделать. А еще у нее оказался очень хороший адвокат… Суд ее выпустил, даже полностью отказал в мере пресечения. Дело, думаю, закроют. Придется пробовать еще…

— Да какое там пробовать! — Заказчик был раздражен. — Вы все испортили. Теперь, когда всем очевидно, что это заказ, новое дело будет восприниматься еще хуже. И не надо тянуть с меня деньги! Если хотите заработать — надо действительно решить вопрос.

— Как именно? — спросил посредник.

— Мне все равно. Но так, чтобы он действительно был решен.

Посредник понял намек. Но то, что он понял, не означало, что ему это понравилось. Он не любил применять радикальные способы решения проблем без крайней необходимости, — если только не поступало прямого заказа. А тем более — с таким объектом. К тому же, ему никто не объяснил, в чем заключалась сама проблема. Но выхода не было, — первую, менее радикальную попытку, провалили именно его люди.

Заказчик хорошо понимал эту паузу, но, наконец, услышал:

— Хорошо, сделаем.

— Только уже без ошибок!

Сказал и разорвал связь.

Почему, думал он, пока Влад поднимался по лестнице, почему вокруг одни идиоты? Одни испортили его план с самого начала. Другие сказали ему, только, когда все произошло в этой крепости, — хотя, что бы он тогда мог сделать? Теперь еще и эти все завалили. Куда делись люди, которые нормально делают свою работу? Куда делись люди, которые не грызутся только из-за эмоций? Свой план он считал идеальным, с точки зрения логики. Но глупость одних и непрофессионализм других… А сам он не может приехать туда. И делать черную работу сам не будет, возраст уже не тот, навыки притупились… Заказчик сам не был сторонником радикальных методов без необходимости. Но, кажется, сейчас необходимость появилась.

А все почему? Из-за идиотов…

— Ну, вот, думаю, у нас был удачный день, — сказал Влад за ужином. А у Марьям горели глаза.

— Ты знаешь, я уже сколько за рулем, лет пять? Просто себе ездила, когда надо, но… даже не знала, что можно получить от этого такое удовольствие! Это что-то совершенно другое… Мой «Инфинити» — добротная машина, но в ней не хватает чего-то такого… Я теперь буду ждать, когда надо куда-нибудь поехать!

— Я доволен, что ты довольна! — Влад улыбнулся, «утвердив» этой фразой переход «Мазерати» в ее полное распоряжение. Он не был удивлен. Это была нормальная реакция человека, который впервые сел на автомобиль, специально сделанный для удовольствия от вождения. А еще — он был доволен. Такое увлечение — лучшее лекарство после того, что ей пришлось недавно перенести. — Меня, скорее, удивляет, что ты за все эти годы не попыталась сменить «Инфинити» на что-то другое… Только осторожно, я тебя прошу. Почти четыреста сил все же, хотя и с системами стабилизации…

— Обещаю! Кажется, я уже почувствовала эту машину… А то, что ты сказал… — Она на секунду задумалась. — Может, я не привыкла сама выбирать, вот и пользовалась тем, что есть. А может… не чувствовала себя вправе менять то, что осталось от Хусейна. Особенно, когда мировое соглашение с его детьми заключили по поводу наследства… Я уже хотела закончить все это, даже дом им поэтому уступила. И… просто оставила все, как есть.

— Хорошо у нас зарабатывали милицейские генералы! — пошутил он. Марьям не обиделась.