Вмерзшие в S-T-I-K-S (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 32

- К ментату проходите.

Я прошел в еще один кабинет, где высокий молодой брюнет пижон долго задавал мне всякие заковыристые вопросы по типу, не желаю ли я навредить стабу и все такое прочее. Почему долго? Да потому, что немалый блок вопросов был посвящен знакомству с сектантами. И на вопрос «имелись ли контакты с сектантами». Я ответил утвердительно, после чего пришлось долго ему втолковывать способ моего попадания в город.

Потом он куда-то звонил, что-то уточнял. В общем, вышла заминка. Стандартный опросник для меня подходил лишь частично, а новые вопросы ментат генерировал с пробуксовкой. Вот, что, значит, рутина. Мозг совсем засох. Нейропластичность утеряна. Пришлось даже Воронцова вызвать из коридора, совместными усилиями как-то разобрались.

Потом мне вручили пластиковую карточку размером с кредитку, которая этот кредиткой по сути и являлась. Я мог спокойно сходить в банк и перевести любую местную валюту в электронный вид. Только вот аппаратов под карточки пока нигде не было, кроме самого банка, работают так сказать на перспективу. Оно и правильно. Москва, как говорится, не сразу строилась.

На задней стороне карточки был уже знакомый мне логотип шестиугольной цитадели. На документах в левом верхнем углу красовалась моя физиономия. Под ней подпись «гражданин» и цифра шесть.

То есть, шестой категории. Проживу здесь два месяца, стану пятой. Через полгода четвертой. Через год третей. А спустя пять второй. По прошествии десяти лет, присваивается первая категория. Это вроде критерия благонадежности граждан.

Второй интересный момент, это то, что справа пустовало поле. Как мне объяснил Воронцов, туда специальными значками вносятся твои правонарушения. То есть, например, останавливает тебя патруль, смотрит документы и понимает, что в стабе ты меньше полугода, а уже два раза штрафником был, причем не за долги, а за серьезные правонарушения.

Опять же, если у человека документы пробивают по базе и видят, что он в стабе уже два года, а отметок не стоит, то это наводит на мысль, а собственно, чем этот гражданин занимался?

Это они хорошо придумали. Удобно.

- А чего меня сразу с ментатом не допросили? – задал я вопрос Воронцову уже на улице.

- У нас тут только снега много, а всего остального мало, включая ментатов. Дар это редкий. Если подобный специалист попадает за него сразу такая грызня начинается. Тут уж как говорится, кто больше предложит, и кто сильнее надавит. Если у тебя дар ментата, все, считай, жизнь удалась. Думать больше не надо, за тебя уже все давно продумали. Ментаты и ксеры – это самые шоколадные места.

Но свои риски тоже есть. Существует прослойка населения, которая терпеть не может ментатов. Так что при случае их и привалить могут. Поэтому ментат всегда с охраной. Такой специалист у нас в красную книгу занесен потому, что это барьер от всего криминала, считай. Поэтому данную популяцию некоторые люди постоянно пытаются снизить.

А нужно их много куда, считай, на каждые ворота обязательно. На документы опять же. Группировок много и всем для дела свой ментат нужен, а иначе как понять, что к тебе крот или крыса не проник. Вот и получается, что они нарасхват.

Мы снова поймали такси, точнее попутку, рейдеры приехали откуда-то с юга и подбросили нас до своего квартала. Там я забежал в прачечную и снова переоделся в стираное белье. Купил новую куртку и пару комплектов запасных вещей. Все-таки теперь мне комнату выделили, есть куда это все складывать. Закинул в изрядно разбухший рюкзак ботинки.

- Слушай, – спросил я у Воронцова, – а если я на свидание с прекрасной дамой собрался в ресторан, например, ты тоже за мной везде ходить будешь?

- Ну, ты даешь. Нашел время личную жизнь обустраивать.

- Что поделать, душа требует. Ты с темы не съезжай.

- Ну, понятно, что за одним столом с вами сидеть не буду и вино разливать. Пристроюсь где-нибудь в уголке ресторана.

- Ладно. Что-нибудь придумаем. Ты же почти следователь, так?

- Так.

- Значит, можешь неофициальное расследование запустить?

- Какое еще к черту расследование?

- Надо мне пробить, куда мои стволы ушли. Поинтересоваться у знающих людей, чтоб цепочку отследили. Ты же мое дело видел?

- Видел.

- Знаешь, кто в той группе вояк был, что меня сюда доставили.

- Всех не помню, смотреть надо.

- То есть, в случае чего, не проблема будет их найти.

- Не проблема. А насчет оружия, есть у меня один человечек. Я же раньше помощником оружейника был. У него и спросим, он вполне знать может. Поехали на торговую площадь.

- Нет. Давай сначала поедим чего-нибудь.

- Давай. – легко согласился Воронцов.

Мы забурились в какую-то рейдерскую харчевню в скандинавском стиле. Все было вырезано из дерева, даже посуда и столовые приборы. Стояли общие длинные столы с лавками. Хозяин высокий толстый мужик в заляпанном фартуке и с длинной плетенной бородой назвался Бьерном, чему никто из нас не удивился и без разговоров поставил две резных кружки пива. А уже потом выслушал заказ.

Мы уселись за стол. Еду подал парень с отрезанными большими пальцами. Тут я конечно в шоке был.

- Насколько такое соответствие антуражу вообще законно? – спросил я у Воронцова.

- Какое соответствие? – не понял стажер.

- Согласно мифам на пиру у Одина подавали те, кому отрезали большие пальцы.

- А вот оно что. А все думал, почему Бъерн именно такой способ наказания выбрал. А тут мифы. Меч держать не можешь, значит прислуга, а интересно придумано.

Оказалось, разносчик попался на воровстве, а хозяин тут уже лет десять живет, на короткой ноге с администрацией, вот и договорился и вместо отправки в отработку, предложил вот такой способ покарать преступника.

- А что тут вообще с наказаниями? Я местных законов знаю, только, что бывает за кражу оружия, как бы не погореть на чем.

- Тут веселуха полная. Самое распространенное это, конечно, отработка. За мелкие правонарушения, ну и если денег нет штрафы и налоги платить. Но иногда могут и на безнадежное задание подписать.

Если конкретно набедокурил, то в изгнание отправят. Выпрут за стены с коробком спичек и пайком на сутки. Ну это я условно. Кому-то, конечно, побольше с собой дадут, а кого и вовсе с голой заднице за стены выдворят.

Самое жесткое наказание за педофилию. Слышал наверно, что в Улье у некоторых проявляются такие наклонности. А детей тут сам понимаешь, раз два и обчелся. Поэтому, если кто попался, то его в камеру садят на площади. И тот медленно загибается от спорового голодания, а когда становиться ясно, что еще немного и человек умрет, ему дают живца. А потом все по новой. И главное его держат в смирительной рубашке и в комнате с мягкими стенами, чтоб сам себя убить не мог.

- И сколько такая пытка длиться?

- Пока у клиента трясучка не начинается. Тогда он от нее подыхает.

- С ментатом риск судебной ошибки отсутствует, так что вполне справедливо.

- Еще есть обычная казнь или разборка как ее называют. Отдают человека внешникам на органы. Тут те, у кого голова на плечах есть ко всему, что связанно с криминалом подходят очень аккуратно. Законы здесь такие, что лучше не попадаться.

Кормили, к слову, много и вкусно. То, что доктор прописал. Мне как раз вес набирать надо. А то так и останусь скелетом, и если вдруг в следующий раз в анабиоз впаду, уже могу не очнутся, просто помру от голода во сне. Довольные и сытые мы покинули столовую суровых викингов и поехали на торговую площадь. Я даже начал догадываться куда.

И точно. Уже знакомая нива шевроле остановилась у магазина с вывеской «белкин глаз».

- Вот она обитель великого и могучего, тобишь Вима. Я целый год у него проработал, до того как в органы попал. Хороший мужик. – сказал Воронцов и потянул дверь на себя.

Хозяин магазина Вим стоял за прилавком. Он оказался полноватым усатым дядькой лет за сорок пять в серой клетчатой рубахе и серыми же брюками на подтяжках. Торговец явно напрягся, завидев бывшего подчиненного.