Выбери любимый жанр

Гибель Урании - Дашкиев Николай Александрович - Страница 7


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

7

— Оуэ… — попросил юноша.

Щупальца немедленно выполнили его просьбу. Вообще они стали ласковее, покладистей — уже не сжимали тело, а легонько поддерживали его, охотно уступая, когда Павел выбирал другую позу.

— Я к вашим услугам! — сказал юноша, напившись. Он прекрасно отдохнул и был в хорошем настроении. Пережитые неприятности стали казаться ему несущественными, а будущее — интересным. Что ни говори, а только он один из всех людей Земли попал на вездеход жителей другой планеты!

Павел одобрял осторожность космонавтов: для них действительно могла быть опасной встреча с чужими формами жизни. Микробы и хищники, различные яды, вредное излучение, другой состав атмосферы — все могло бы повредить пришельцам. Чтобы не погибнуть, они должны были сидеть до поры до времени в герметичных камерах и изучать все издалека.

— Ну, друзья, прошу! — повторил Павел. Ему не терпелось ускорить процесс знакомства.

Видимо, по расписанию для пленных обучение начиналось позже. Никто не ответил на призыв.

Теперь, когда свет с экранчика освещал помещение и «спрут» ослабил объятия, можно было осмотреть все вокруг подробнее.

Маленькая, невысокая комнатка со скругленным сводом была похожа на аппаратную радиостанции. Лишь крохотная площадка была свободна от приборов. Здесь расположились «спруты» — и тот, что держал Павла, и другой — неподвижный, резервный. На стенах сияли многочисленные кнопки и индикаторы, под которыми мерцали ряды разноцветных значков. Только одна вещь в этом помещении более или менее напоминала земную — низенькое кресло с причудливо изогнутой спинкой. Пожалуй, это было рабочее место кого-то из членов экипажа, потому что именно там цветные кнопки сосредоточились густо, а из-за щита слышалось непрерывное щелканье.

Юноша попытался встать, чтобы подойти к креслу, но «спрут» не позволил. Лениво распуская и стягивая свои конечности, он как бы играл с пленным, как играет, в полудреме, сытый кот с пойманной мышью.

Павел осторожно потрогал кончик одного из щупалец. Металлический членик цилиндрической формы, испещренный упругими выступами, похожими на настоящие присоски, мог двигаться во все стороны, но так, словно его сдерживала сильная пружина. Седых повернул этот членик, дернул к себе. Что-то хрустнуло, и в его руке остался кусочек металла, от которого вглубь «спрута» тянулись тоненькие провода. Павел сам испугался того, что натворил. А щупальце дернулось, затряслось, как от боли, и вдвинулось в нишу под стеной. Послышался стук. Вспыхнул яркий огонек электрической дуги.

«Спрут» ремонтировал сам себя!..

Через несколько секунд щупальце, уже более короткое, вернулось на свое место.

Убедившись, что диверсия обошлась безнаказанно, Павел хотел выкрутить и следующий членик. Но «спрут» был уже настороже, и ответил таким электрическим разрядом, что у юноши онемела вся правая половина тела.

— Ого! — пробормотал он сердито. — Оказывается, ты кусаешься!

Если сначала Павел боялся этого чудовища, то теперь уже относился к нему со снисходительным превосходством подростка, который впервые вскочил на строптивого коня и удержался на его спине.

— Ты — машина, — юноша небрежно оттолкнул щупальце и попытался потрогать складчатое полушарие, к которому оно было прикреплено, — и должен подчиняться человеку!

Дерзость было немедленно наказаны: металлические сяжки с тихим шорохом прижались друг к другу и выпихнули Павлову руку.

— Ну, хватит, хватит! — примирительно сказал юноша. — Не буду.

Неизвестно, поняли ли его, или просто пришло время для занятий, но объятия ослабли, а на экране появились цветные шарики.

Сначала Павел не мог понять, что от него требуют, но вскоре заметил, что количество шариков каждого цвета нарастала по одной — то был натуральный ряд чисел.

— Один… два… три… — считал Павел, указывая пальцем на шарики.

И знакомый голос переводил:

— Да… па… ра…

Задания постепенно усложнялись — начались экзамены по арифметике.

Казалось бы, как можно проэкзаменовать человека, не знающего чужого языка? А вот жители другой планеты сумели это сделать. Законы математики неизменны в каком угодно месте Вселенной. Как ни крути, а один плюс один всегда равно двум! Другое дело, понимает ли эти законы живое существо.

Павел понял: сумма красных и зеленых шариков на экранчике равно количеству синих. Но разве пять и семь — тринадцать?

— Ошибка! — он ткнул пальцем в крайний шарик. — Лишняя! Должно быть двенадцать. Двенадцать!

Шарик сразу же исчез.

— Ол! — послышался голос. — Двенадцать.

Отныне Павел следил: почти в каждой задаче была ошибка. Отыскать ее — значит проявить свои знания.

Сложение, вычитание, умножение и деление… как только экзаменаторы убеждались, что юноша справляется с заданием, они предлагали более сложные задачи. Постепенно на экранчике появились и линии — начался экзамен по геометрии, а затем и по стереометрии.

Гибель Урании - i_010.png

Так продолжалось несколько часов подряд. Мозг Павла работал с большим напряжением. Юноше хотелось показать жителям другой планеты, что люди Земли по своему уровню стоят не ниже них.

Когда дело дошло до высшей математики, Павел взял инициативу на себя. Он чертил на экранчике сложные значки, рисовал графики, писал формулы, тщательно объясняя все.

Голос старательно повторял все за юношей, и, наконец, перебил:

— Достаточно.

Экранчик погас.

Мягко, медленно опустились щупальца, свернулись в клубок и замерли.

Павел оказался на полу. Он вытирал пот со лба, растерянно улыбаясь. Кажется, экзамены сдан успешно, и следует ждать приятного вознаграждения. Может, хоть теперь космические гости, если они действительно сидят в камерах, позволят взглянуть на них?

Однако вокруг ничего не изменилось: так же спокойно цокали переключатели — своеобразный пульс сооружения не останавливался ни на мгновение.

Юноша сел в кресло.

Гибель Урании - i_011.png

Седых внимательным взглядом обвел цепочки красных и зеленых кнопок и почувствовал почти то же самое, что чувствует сапер посреди минного поля: надо продвигаться вперед, хоть каждый шаг может стать последним в жизни.

С огромной осторожностью юноша приблизил палец к крайней кнопке слева снизу. Нажал на нее, сдерживая дыхание…

Не вспыхнула молния, не загрохотал гром. Просто кресло легко повернулось влево, упругие щупальца обхватили Павлову голову и впрыснули ему в рот оуе.

— Хм… Неожиданно, но довольно приятно… А если нажать на ту, большую?

Только Павел потянулся к ней, как послышался резкий звук, и кнопка изменила свой цвет на синий. Но юноша не обратил внимания на предостережение. Тогда щупальце, который выскочило из щита, оттолкнуло его руку прочь.

— Извиняюсь! — засмеялся Павел. — А эту?

Кнопка в нижнем правом углу щита управляла освещением: все помещение вдруг залило розовым, приятным глазу светом. Не было видно ни одной лампочки или любой другой осветительной системы — просто все предметы засияли ярче.

— Понятно, — кивнул головой Павел. — Нижний ряд кнопок — бытовое обслуживание.

Однако следующий эксперимент научил его осторожнее обращаться с незнакомыми устройствами автоматики. Как только он нажал вторую кнопку слева снизу, как откуда-то выскочило что-то похожее на колпак, присосалось ко лбу и затылку, зажужжало, и через несколько секунд голова у Павла стала лысой, как колено. Эта кнопка, очевидно, заведовала «парикмахерской».

— Вот тебе и имеешь! — обиделся юноша. — Хотя бы предупредили, что ли!

За дальнейшее исследование он взялся только тогда, когда убедился, что аппаратуру можно выключить повторным нажатием на ту же кнопку, но все равно теперь был значительно осторожнее.

Вскоре Павел полностью освоил несложную машинерию бытового обслуживания своей камеры. Однако этого ему было мало. Тысячи вопросов сновали в его голове, хотелось во что бы то ни стало увидеть космонавтов. Но только не вспыхивал экранчик, не шевелились «спруты» и никто не откликался на зов. Казалось, пленного оставили на произвол судьбы, забыли о нем.

7
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело