Госпожа Дозабелда (СИ) - Скиф Деметрий - Страница 24

- Вообще-то мы не разбойники, а povstancy, - сказал парень на вид семнадцати или чуть более лет, который был в этой троице старшим.

- Это как? - не удержался от вопроса Иллон, услышав незнакомое слово.

- Сражаемся за свободу, равенство и эту... Как её? Social'nuju справедливость! - сказала девчонка и, чуть подумав, добавила - Короче, мы выступаем за всё хорошее против всего плохого!

- И ради этого грабите одиноких путников на дороге?

- Что делать? Revoljucii нужны деньги, - как бы нехотя произнёс младший из парней и первым направился в лес по едва заметной тропке.

И "атаман", и его компаньоны - назвать эту троицу бандой Иллон даже спьяну бы не смог - вызывали у него ощущение дурацкого сна, но при этом он всё же ничуть не удивился, когда в тени леса к отряду пристроились сзади два эльфа, облачённых в длинные, покрытые, словно птица перьями, зелёными и жёлтыми лоскутами накидки, и, положив руки на оголовья мечей, дали понять новому члену банды, что с ними ему шутить не стоит.

Блестящий камушек в ручье Дозабелда заметила сразу.

"Пирит, наверное", - подумала она и нехотя опустила руку в воду. Вода была очень холодной, но дисциплинированная дочь защитника Белого Дома знала точно, что если начал что-либо делать, то обязательно доводи до конца, поскольку, бросив на полдороге начатое однажды, можно потом вообще перестать доводить начатое до конца, постоянно находя себе какое-нибудь оправдание. Сжав зубы, она нащупала на дне странный камень и очень быстро вынула его из воды. Несмотря на небольшие размеры, камень оказался необычайно тяжёл.

"Как интересно, а свинец бывает жёлтым?" - задала себе вопрос Дозабелда и решила попробовать расколоть странный камень, чтобы посмотреть, что у него внутри. Положив его на большой, отполированный водой кусок гранита, она вынула из ручья крупный голыш и ударила им по странному камню. Сперва девушка била несильно, но странный камень упорно не хотел разбиваться, и ей пришлось постепенно увеличить силу ударов. Когда и это не помогло, она взяла объект своих экспериментов в руку и снова внимательно осмотрела. Предмет имел явные следы сплющивания, из чего Дозабелда сделала вывод, что, во-первых, он металлический, а во-вторых, цельный.

- Не знаешь, что это за блестяшка такая? - спросила она Иллана, который, как и положено охраннику, изображал статую рядом с ней.

- Я могу ошибаться, но это очень похоже на золото, госпожа, - ответил ей оглашенный и с нескрываемым интересом начал осматривать дно ручья. Заметив в глазах подчинённого нездоровый блеск, Дозабелда решила, что раз процесс невозможно остановить, то его нужно возглавить и, не став дожидаться, когда золотая лихорадка затмит разум бывшего бандита, быстро произнесла: - Иллан, нужно немедленно бежать в лагерь за лопатами, мисками и вообще всем, что может нам пригодиться. Бог явил нам свою великую щедрость, и будет очень большим грехом не принять у него этот дар.

- Хорошо, госпожа! Я запомнил сюда дорогу.

Больше всего юная проповедница опасалась двух вещей. Если золота, кроме этого самородка, не оказалось бы вовсе, то это подорвало бы её авторитет как жрицы и выставило бы Господа жадиной. Но ещё хуже было бы, если б золота оказалось слишком много. В этом случае с россыпи стало бы просто невозможно уйти, и они могли бы застрять здесь надолго. К счастью, золото в земле рядом с ручьём было, но не в той концентрации, при которой старательский хлеб можно было бы счесть слишком лёгким. Чтобы не переносить лагерь со столь удачно выбранного места, на импровизированном прииске решено было работать вахтовым методом. Ну, а чтобы никто не был обижен слепою удачей, всё золото стали складывать в общий котел и решили не подвергать дележу до тех пор, пока не достигнут тех мест, где возможно будет получить за него настоящую цену.

- Никогда не думала, что добывать золото так тяжело, - сказала Линна, отработав две полные смены на промывке породы.

- Работать вообще тяжело, - ответила ей Дозабелда, снимая с натянутой между двух молодых сосен толстой лески отстиранный перевязочный материал.

- Я думаю, это из-за того, что здесь мало золота, а вот там где его действительно много, оно, наверное, под ногами лежит, и от земли его отмывать не надо.

- В хранилище королевской казны так, наверно, и есть, но в природе такого счастья, увы, не бывает.

- А жаль!

- Если б было, то золото бы не стоило ничего.

- Почему?

- Оно дорогое как раз потому, что мало встречается где, и добыть очень сложно, а то, что легко достаётся, и стоит немного. Таков закон рынка.

- Какого рынка?

- Рынка вообще.

- Мы с папой ездили в город на рынок, но я не слышала, чтобы на нём были какие-то особенные законы.

- Это не тот закон, который пишут люди для того, чтобы потом по нему жить, а тот, который существует изначально независимо от них и действует даже когда они о нём не знают.

- И почему ты постоянно так мудрёно говоришь? Впрочем, вы, жрецы, все такие, - с этими словами Линна зевнула и, устроившись на своей личной шкуре под общим туристическим тентом, заснула глубоким спокойным сном человека, хорошо сделавшего нужное дело.

Семь дней Аэриос метался в бреду, находясь между жизнью и смертью. Его рана гноилась, и Дозабелде пришлось трижды снимать с неё швы, промывая отваром из чистотела. Дважды в день она меняла компрессы из настоя сушёных плодов шиповника, но состояние раненного не улучшалось. На восьмой день, когда больной ненадолго пришёл в себя, она достала из своей походной аптечки взятый из Москвы сумамед, заставила его принять одну таблетку. К величайшему разочарованию Дозабелды, жар на следующее утро не спал, но Аэриос был весь день в сознании. На десятый день она скормила больному последнюю третью таблетку со словами:

- Теперь молись! Больше я ничем помочь тебе не смогу.

И Аэриос стал молиться. Вначале он пробовал молиться богам своего народа, но, так как верил в них не особенно сильно, то быстро решил обратиться в инстанцию понадёжнее. Молиться керсутским богам, многократно в течении года получавшим от смертных кровавые жертвы, было противно, и он обратил свой мысленный взор к Саваофу. Сперва он пытался выяснить у матушки Ираиды, какие именно заклинания нужно произносить, обращаясь к единому Богу, но Дозабелда, видимо, находившаяся не в лучшем расположении духа, рявкнула на него:

- Бог не демон, чтобы его заклинать! Он отец наш небесный!

Поражённый таким ответом, Аэриос сперва впал в некоторое смятение, а после решил попросить совета у рабы божией Агриппины, которая в то время, когда все остальные просто слушали проповеди Дозабелды, не только слушала, но и записывала их. Линна с радостью объяснила, что к Богу нужно обращаться своими словами как к любящему отцу или особыми, придуманными святыми людьми, молитвами.