Расплата за предыдущую жизнь (СИ) - Косенков Евгений Николаевич - Страница 1

Он стоял на трибуне и плакал. Дрожащая рука вскинута к фуражке. В глазах глубокая печаль и неподдельные крупные слёзы, сбегающие по глубоким морщинам. На кителе сверкают, блестят и играют бликами на солнце ордена и медали, горят золотом погоны. Перед ветеранами и руководством города проходили, чеканя шаг, части расположенного в области гарнизона, шла современная техника. Аркадий Иванович Тюляпин смотрел на парадные расчёты и ощущал себя героем. Сам глава города жал руку и благодарил за победу!

Тяжёлый от наград пиджак весил прилично и Тюляпин аккуратно спускался со ступенек трибуны. Вот она слава! Ему поклоняются, благодарят, жмут руки. Он — пример подрастающей молодёжи. Гордость распирала изнутри…

Аркадий Иванович с подарками и цветами, окружённый толпой школьников, со слезами на глазах рассказывал жалостливые истории из своей военной жизни. Громко вздыхал, вытирал платком текущую по щекам влагу. Дети слушали, приоткрыв рты. Множество приглашений поступило от школ, чтобы Аркадий Иванович встретился с учениками и рассказал о войне. А рассказывать он любил и умел. Глаза влажнели и подёргивались туманной дымкой…

Домой он вернулся в приподнятом настроении. Душа пела. Первым делом он снял пиджак и убрал в шкаф. Прошёл в дальнюю комнату, остановился в проёме дверей.

В полутёмной каморке на кровати под цветастым пледом лежала маленькая, усохшая женщина. Казалось, что она мертва, но это только казалось. Веки дрогнули, открылись глаза, взгляд устремился в сторону Тюляпина.

— Опять на парад ходил? — спросила она слабым, но твёрдым голосом.

— А что запрещено? — ехидно ответил Аркадий Иванович.

— Не стыдно чужие награды носить? Ладно, мои и отцовы, но где ты ещё взял? Ты ведь даже в армии не служил…

— Мама, откуда ты знаешь? — опешил Аркадий Иванович.

— Ты утром красовался перед зеркалом, а мне зеркало отсюда видно. Думаешь, чужие награды тебя прославят? Как был ты глупышкой, Аркашенька, так им и остался. У каждой истории свой закономерный конец. Не боишься? Или совесть на старости лет тебя покинула?

Настроение пропало, появилась раздражительность и злоба.

— Я о ней забочусь, а она морали мне читает! Когда же ты сдохнешь уже наконец!

— Лучше бы ты вообще из тюрьмы не возвращался, Аркашенька. Стыдно мне за тебя перед людьми и отцом. Стыдно и больно…

— Да пошла ты, карга старая! — выпалил Аркадий Иванович и добежал до холодильника на кухне.

Сто грамм алкогольного напитка немного сбили пыл закипевшего сына. Он занюхал рукавом и, внезапно, усмехнулся.

Чурка с блошиного рынка обещал подогнать ему звезду Героя Советского Союза! Вот эта награда сразу поднимет его значимость в глазах всех людей! Она одна способна заменить все награды вместе взятые. Чурка обещал к 9 мая, но что-то не срослось. К 22 июня точно подгонит.

Аркадий Иванович всегда мечтал о славе и признании, но жизнь не сложилась. Он всегда стремился быть на виду, но вот учиться… Что в школе, что потом в институте, куда по большому блату его пристроил брат отца, в то время первый секретарь горкома партии. Казалось, все пути открыты, только учёба в институте не давалась. В школе проще. Выкручивался. Институт другое. К преподавателям у Аркадия никогда не было самого элементарного уважения. Он с ними спорил, даже ругался, придумывал прозвища. Некоторым, самым нелюбимым, придумывал пошленькие истории, которые гуляли по институту среди студентов. Долго так продолжаться не могло, и не глядя на высокий пост дяди, Тюляпина в конце первого курса не допустили к экзаменам, а затем и отчислили.

Девушки у него никогда не было. Не складывалось вообще никак. Знакомились, но после короткого общения, они старались избежать его общества. Аркадий по этому поводу всегда недоумевал. Впрочем, с друзьями такая же история. Знакомые есть, а друзей нет.

Всю жизнь хотелось прославиться, показать всем, что он особенный, выше многих. А жизнь кидала его в разные стороны, как щепку по волнам житейского моря. Долго на одной работе не задерживался. Либо сам уходил, либо просили уйти. В итоге спился. Дядя махнул на него рукой. Отец после очередной ссоры слёг с какой-то тяжёлой болезнью, и больше до самой смерти уже не поднимался.

Осталась мать, которая пыталась его образумить, но всё чего она смогла добиться, так это то, что Аркашенька устроился дворником и стал пить меньше.

Мечта прославиться таяла. Тюляпин хоть и лелеял мечту, но понимал, что жизнь проходит. Всё изменилось после встречи с одним из собутыльников, который под большим секретом поведал о своём увлечении. С этого дня началась новая жизнь «прославленного ветерана», участника Великой Отечественной войны, майора особого спецподразделения, чьи заслуги по достоинству оценены не только советским государством, но и другими странами.

В доме, в котором он прожил с родителями всю жизнь, давно сменились жильцы, и совсем не осталось тех, кто знает кто он на самом деле.

Первый раз он вышел в пиджаке с наградами 9 мая 2014 года. Его немного потряхивало от мысли, что кто-то может его рассекретить. Но никто даже не подумал посомневаться в его ветеранстве. Мэр говорил спасибо и с чувством тряс ему руку. Совершенно незнакомые люди здоровались и благодарили. А на глазах Тюляпина выступали слёзы счастья…

Аркадий Иванович вошёл в комнату матери, спиртное вернуло его самообладание.

— Я уеду на недельку в Новосибирск, Клавка за тобой присмотрит, — сказал он, прожёвывая холодную котлету.

— Аркашенька, что же ты творишь? — плаксивым голосом начала мать.

— Не начинай, а? Я Клавке уже всё сказал. Пусть внучатая племянница за тобой поухаживает, а то личная жизнь у неё появилась.

— Клавочка и так всё делает. Без твоих подсказок.

— Угу, — усмехнулся он.

— Увидел бы своими глазами, за что такие награды давались, может и никогда бы и надел отцов пиджак… На фронт бы тебя…

Послужить в армии Александру Александровичу Трензелю не довелось. Отец, работник администрации города, сумел оформить сыну белый билет, надеясь, что тот окончит юридический институт и будет ему в помощь. Но, как это бывает, планам отца, сбыться не довелось. Александра отчислили после первого курса за неуспеваемость и неадекватное поведение. Отец пытался вмешаться, но руководство института ему на встречу не пошло. Через месяц отец скончался от обширного инфаркта. Мать пережила его всего на один год. Остался Александр Александрович Трензель один, без денег, без работы, без профессии.

Целый месяц беспросветно пил, не зная, что делать и чем заниматься дальше. Почти все накопленные родителями средства пропил. А потом решил съездить на дачу, посмотреть, что с ней сталось и после выставить на продажу. Ему дача вообще была не нужна.

Возвращался обратно на электричке. На соседних скамейках ехали четверо парней в камуфляжах и в малиновых беретах спецназа внутренних войск. Этот берет назывался краповым. Александр сначала прислушивался к их разговору, а потом незаметно уснул. Проехал свою остановку и когда проснулся на конечной, отметил, что остался в вагоне один. Ругнулся и пошёл на выход. Краем глаза он зацепил на скамейке какой-то предмет. Им оказался краповый берет, который оставил один из пассажиров спецназовцев.

Александр замер заворожено глядя на головной убор. Оглянулся по сторонам и вороватым движением прибрал берет в сумку.

Дома он примерил находку, повертелся у зеркала. Решение созрело неожиданно. Он даже замер, боясь спугнуть пришедшую мысль.

Берет есть. Китель куплю, денег хватит. Награды! Надо где-то достать награды! В смартфоне он быстро нашёл нужный сайт. Цены хорошие. Так ещё удостоверения к ним и удостоверение офицера в звании капитана…

Александр задумался, обвёл внимательным взглядом комнату. Секретер промелькнул…