Алый глаз ворона (СИ) - "Desmondd" - Страница 62

Взгляд Саске скользнул дальше, и его глаза удивлённо расширились. Вторая спутница была значительно моложе Цунаде-сама, и… Саске никогда не встречал эту девушку, но узнал её сразу. Наруто не терял времени зря, он довёл до завершения новую версию секси-дзюцу, как и обещал Саске и Режиссёру-сану. Если бы не белокурые волосы, если бы не два привычных озорных хвостика, если бы не роскошная фигура… Нет, всё равно Саске бы догадался — слишком часто видел внука Хокаге с его друзьями, разрабатывающими всё новые и новые вариации этого дзюцу в попытке сделать его таким же убойным, как техника Наруто. Новая версия секси-дзюцу была действительно потрясающей. Нельзя было сказать, что она на голову превосходит предыдущую, ведь и та была самим совершенством, но у этой были свои выдающиеся, очень выдающиеся достоинства. Вызывало недоумение наличие одежды, но, очевидно, в этом тоже был какой-то замысел — к примеру, в решающий момент она должна будет исчезнуть, чтобы внезапностью атаки не оставить врагу ни малейшего шанса. Саске недоумевал: неужели Наруто настолько недооценивает напарника, что считает, что в драке с ним эта техника сможет принести победу? Неужели Саске не доказал, что устойчив к подобному воздействию? Или, наоборот, это Наруто решил доказать, что его коронное дзюцу когда-нибудь, да и подействует на Последнего Учиха?

Наруто стоял, напряжённо вглядываясь в Саске, и в его взгляде скользило беспокойство. Спутники Наруто тоже молчали.

— Саске… — тихо сказал Наруто.

Саске тряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли и поморщился от головной боли. Он повернулся к Наруто и сделал пару шагов вперёд. Взглянув напарнику в глаза, он сбросил с плеч тому к ногам два бессознательных тела. Тяжесть, давящая на плечи, наконец-то исчезла, и он смог свободно вздохнуть.

— Наруто! Это Таюйя. Ей пришлось сражаться за свою жизнь в королевской битве. Она выжила, и Орочимару наградил её Проклятой Меткой. Теперь она считает себя в вечном рабстве, полученном в обмен на силу. А это — Гурен. Её с детства ненавидела вся деревня за силу, которая сокрыта внутри неё. И она ненавидела всех в ответ. А потом Орочимару убил всех её обидчиков и уничтожил деревню. И она, увидав его силу, последовала за ним, чтобы стать такой же безжалостной и жестокой.

— Но зачем…

— Им очень-очень плохо, и они очень несчастны. Так что делай, что ты там обычно с ними делаешь!

— Но я ничего не делаю! — замахал руками Узумаки.

Саске не удержался от насмешливого фырканья. Не делает он! А как же!

— Просто поговори с ними. Ты сделаешь это?

Наруто кивнул. Саске молча поклонился Джирайе-сама и Цунаде-сама, и подошёл к Секси-чан.

— Наруто, я вижу, что ты не терял даром времени, — сказал он. — Ты добавил новый образ в репертуар своих секси-дзюцу!

— Саске, это не… — сказал Наруто.

— Очень хорошо, что ты помнишь обещание Режиссёру-сану! — продолжал Саске, не слушая напарника.

— Саске!

— Ты, наконец, смог создать секси-дзюцу без полосок! — сказал Саске и, чтобы удостовериться, провёл рукой по щеке клона.

Пальцы ощутили лишь гладкую кожу.

— Саске!

Саске не слушал напарника. Отвратительное состояние и затуманенный разум заставили его совершить ошибку. Нельзя было слишком сильно хвалить Наруто — ведь он любит зазнаваться, а когда зазнаётся — становится невыносимым. Впрочем, ничего непоправимого пока ещё не произошло.

— Но, честно говоря, я разочарован, — продолжил Саске как ни в чём не бывало.

У оскорблённого секси-клона на лице стала проявляться ярость. В этом был весь Узумаки — он терпеть не мог, когда кто-то сомневался в его офигенности.

— Саске! — закричал оригинал.

Саске продолжал его игнорировать. Ему было не до выслушивания обид напарника.

— Блондинка? Серьёзно? — фыркнул Саске. — Ты чуть-чуть изменил оттенок волос и решил, что этого достаточно? А причёска? Два хвостика — это всё, на что ты способен?

Лицо Секси-чан исказила злоба, а глаз стал ощутимо подёргиваться. Лицо оригинального Наруто почему-то было сокрыто в ладонях, видимо от стыда, и он тихо стонал. Цунаде-сама стояла, сжав свою свинку, и на её лице было написано сильное удивление, видимо, она считала критику незаслуженной. Зато Джирайя-сама посматривал на сцену с интересом, даже достал небольшой блокнотик и что-то в него записывал. Саске решил, что достаточно пристыдил напарника, а значит, ситуация после чунинского экзамена, когда Наруто целую неделю лопался от самодовольства, больше точно не повторится. Он решил добавить лишь один заключительный штрих.

— А это! — его рука опустилась на объёмную грудь и несколько раз сжала. — Неужели ты думаешь, что чем больше — тем обязательно лучше? Ты даже не пытался остаться в анатомически достоверных рамках! Наруто, если будешь продолжать так легкомысленно относиться к техникам, то тебе никогда не стать Хокаге!

В качестве подтверждения Саске стиснул грудь ещё разок. Главное, чтобы идиот не узнал, что сам Саске считает это очень удачной находкой — несмотря на гигантский размер, конечный результат получился очень красивым и гармоничным.

Он поднял взгляд на лицо Секси-чан и взглянул в её бездонные голубые… Глаза Секси-дзюцу оказались карими! Сердце Саске сжалось, чувство опасности мгновенно заставило кожу покрыться холодным потом, он попытался отскочить, но не успел. Последнее, что он увидел — изящный женский кулачок, который приближался с огромной скоростью, мгновенно заслонив весь мир.

А ещё через мгновение тело пронзила боль и пришла кромешная тьма. Второй раз за сегодня.

* * *

Сознание возвращалось с трудом, голова раскалывалась даже сильнее, чем в прошлый раз.

Тогда он, покинув бочку, заявил шиноби Звука, что возвращается домой в Коноху. Это им очень не понравилось, эти идиоты решили, что смогут привести его к Орочимару силой. На этот раз Саске не был тем сонным и застигнутым врасплох шиноби, нет, он полностью подготовился и экипировался. Результат получился именно таким, каким и должно было быть каждое сражение, в котором участвует Учиха Саске.

Побочный квест выполнен. Награда: Проклятая Печать Небес достигла второго уровня.

В прошлый раз шиноби Звука устроили Саске испытание, они хотели проверить его силы. Но на этот раз наступил его черёд, теперь силы противников испытывал именно Саске. Учиха не был мастером задушевных бесед, но это был бой, в котором противники наивно надеялись победить, поэтому охотно делились информацией. У Саске имелся серьёзный повод для размышлений.

Кимимаро был очень силён, у него был кеккей генкай потрясающей силы. Но он был предан Орочимару до мозга (ха-ха) костей. Орочимару подобрал его ещё ребёнком, он спас от ужасной участи, научил всему, что Кимимаро знал. Переманить его на свою сторону было не легче, чем убедить Хаку предать Забузу. Если бы Орочимару был мёртв, можно было попытаться, но Саннин был слишком силён. Поэтому Кимимаро был вычеркнут из расчётов.

Сакон и его странный паразитический близнец Укон сильно не нравились Саске, к тому же от их непонятного кеккей генкай, позволяющего проникать сквозь клетки противника и разрушать их изнутри, было мало толку — Итачи просто не позволит подобраться достаточно близко. Саске понимал, что несправедлив, ведь настоящий шиноби придумает применение любому инструменту, что в данном вопросе имеет место личная неприязнь. Но это ничего не меняло. Участь Сакона и Укона была решена.

Гурен обладала действительно потрясающим кеккей генкай. Её Стихия Кристалла, о которой Саске никогда раньше не слышал, была невероятно мощным и гибким инструментом. С одной стороны, она была так же предана Орочимару, как и Кимимаро, а с другой — всё, что сделал Саннин, так это уничтожил её врагов. Её целью была личная сила. Её прошлое скрывало сильную боль и разочарование. Она была очень похожа на Гаару, а Саске видел, что случилось с Гаарой.

Пусть дзюцу Кидомару было немного отталкивающим — отрыгивание и создание из этой отрыжки оружия вызывали отвращение, но неразрушимая паутина делала из него прекрасного контроллера, да и паучий призыв мог здорово пригодиться. Единственной проблемой был характер шестирукого. Он наслаждался обретённой силой, в его душе не было ни капли сожаления по утраченному, он лучился самодовольством. Сожаления были у Саске, выносящего приговор такому полезному и прекрасному инструменту.