Первые искры (СИ) - Криптонов Василий - Страница 21

Я, раскрыв рот, смотрел на три трупа. Сколько это всё заняло? Три секунды? Меньше? Безумие какое-то.

— Хозяин? — Натсэ отбросила кинжал, сделав при этом брезгливую гримасу. — С вами всё в порядке?

— С мн… Со мной? В порядке… Ага, точно, да, — сказал я.

Натсэ посмотрела на меня с сомнением, но, пожав плечами, пошла по дороге дальше. Как ни в чем не бывало!

Я последовал её примеру. Мы шли по спящему городу, старательно обруливая те улицы, откуда слышались голоса и пьяные вопли. Ни к чему нам были свидетели, или новые жертвы.

«А она ведь — моя рабыня, — подумал я, глядя на тонкую фигурку Натсэ. — Если я ей прикажу, она кого угодно убьёт, глазом не моргнув. Потрясающее ощущение могущества. Вот бы у меня в школе была такая подруга, я был бы самым счастливым школьником на земле».

Я представил, как выглядела Натсэ в семь лет и улыбнулся. Потом перестал улыбаться, вспомнив, что опять перепутал понятия «рабыня» и «подруга». Потом, вспомнив о грядущем ритуале, помрачнел еще сильнее. Да, Натсэ меня пугала, но с каждым часом я всё меньше хотел убивать её дух, такой странный, загадочный, но, вне всякого сомнения, очень сильный.

Может, взять другую рабыню? Ганлу, например… Нет, Ганлу жалко. Так и любую будет жалко! Разве что какую-нибудь страшную, бельмастую, с отвратительным характером. Но поселить сестру в такое тело?..

Нет, Мортегар, хватит метаться. Ты решил. Просто восприми это как данность. Через два месяца девочка-убийца Натсэ перестанет быть твоей рабыней и станет твоей сестрой. Точка.

Натсэ остановилась, и я врезался в неё сзади.

— Пришли, — сказала она.

Я поднял взгляд и присвистнул. Над нами возвышался каменный забор в два человеческих роста. Ни щербинки, ни зазора, будто так и вырос из-под земли. Я уже был достаточно опытным в делах этого мира, чтобы смекнуть: поработал маг Земли. Что же дальше будет? Не замахнулись ли мы на непосильное предприятие? Я-то полагал увидеть обычный деревянный домик у дороги, с выбитыми окнами, бутылками и окурками на полу и грязным вонючим матрасом на продавленной панцирной кровати. Не знаю уж, откуда в голове такие образы взялись.

Я повернул голову, полюбовался профилем Натсэ. Она смотрела вверх с таким выражением, будто забор бросил ей вызов.

— И что будем делать? — спросил я о том, что надо было выяснить еще дома. — Какой план?

План был довольно прост. Натсэ сделала два шага назад, будто отступала, устрашенная громадой забора, но потом сорвалась в бег, прыгнула… Что-то такое я видел в кино про японских ниндзя, или самураев. Сперва она оттолкнулась ногой буквально от воздуха, подлетела до трех четвертей высоты забора. Потом, казалось, просто скользнула по нему тенью…

Восхищаться мне помешал неожиданный пикантный момент. Юбка у Натсэ была слишком откровенной для таких прыжков, а я стоял слишком близко к забору. Конечно, я не далее как этим вечером уже видел Натсэ вообще без всего, но есть такие моменты, когда сердце останавливается. Без вариантов.

— Хозяин! — вернул меня к жизни громкий шепот сверху. — Дальше будут ворота. Я открою.

Натсэ, только что лежавшая, распластавшись животом на вершине забора, исчезла. Я медленно пошел вдоль забора, для верности ведя по нему рукой. Пока шел — думал. Что же это за Орден Убийц такой? Сделал себе в магической памяти пометку: разобраться. Я не мог понять, как Натсэ, обладающая такими талантами и — давайте уж начистоту — такой внешностью, дошла до рынка рабов и цены в один дилс.

Наконец, забор закончился. Вернее, перешел в ворота. Тяжеленные такие, дубовые ворота, тоже довольно высокие. Небось и охраняются с той стороны — будь здоров. Может, у Натсэ и не выйдет ничего…

С той стороны что-то стукнуло, брякнуло, потом — скрипнуло, и одна створка приоткрылась. В просвете я увидел силуэт Натсэ и скользнул туда. Протиснулся мимо неё, на миг ощутил её дыхание.

— Всё чисто, — сообщила Натсэ, закрывая створку.

Спорить я с ней, конечно, не стал. Но три трупа лежали на земле, на каменном крыльце сторожки застыли ещё двое, один еще корчился, но затих как раз когда мой взгляд на него упал.

Чисто так чисто, верю на слово.

Натсэ показала пальцем вниз. Я опустил взгляд, увидел свои сапоги и рядом — её босые ноги. Дошло. Разулся. Дальше пошли босиком, тем же порядком: Натсэ — первая, я — следом.

За стеной располагался небольшой сад, возможно, фруктовый — кто его знает. Сейчас все эти невысокие деревья, скрывающие за собой дом, цвели, и у меня то и дело свербело в носу. Неудержимо хотелось чихнуть.

Когда я уже почти сорвался, Натсэ быстро повернулась, одной рукой зажала мне нос, другой — рот. Я чихнул почти беззвучно. Чувство было такое, словно в голове что-то взорвалось. Я осоловело заморгал, потом, придя в себя, кивнул. Руки исчезли, я осторожно вдохнул.

Дом «вампира» был… странным. На мой вкус. Приземистый, одноэтажный и при этом — длинный. Огромные окна тянулись по всему зданию, из них ярко освещалось только одно. К нему мы и подкрались.

Окно начиналось как раз на уровне моего подбородка. Натсэ пришлось привстать на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь. Секунды ей хватило сориентироваться, она опустилась обратно и кивком пригласила посмотреть меня. Я приблизился к окну.

От увиденного мне в первый миг сделалось дурно. Во второй миг захотелось разбить окно, забраться внутрь и… Не знаю. Что-нибудь страшное сделать.

Я увидел большую комнату, богато обставленную. Ну, наверное, богато. Диваны и кресла выглядели недешевыми, стулья с резными спинками тоже, люстра со свечами… Да и ковёр на полу, темно-красный (ох, чую, не просто так!), наверняка стоил немало. Как и здоровенный камин прямо напротив окна, в котором жарко пылали дрова.

На ковре лежала Ганла. Она лежала на боку, закрыв голову руками, подтянув колени к груди, и, судя по тому, как дрожало её тело, — плакала. Одежды на ней не было, только нижнее бельё, но я даже не знаю, каким нужно было быть ублюдком, чтобы, глядя на неё сейчас, испытывать возбуждение.

Наверное, таким, как этот лысый. Он тоже был в трусах и самозабвенно танцевал, стоя над несчастной. В правой руке он держал длинный черный хлыст.

Прежде чем Натсэ дернула меня вниз, я успел заметить источник музыки. Возле камина на стуле сидел бледный парень, чем-то неуловимо похожий на «вампира», несмотря на длинные, до плеч, засаленные волосы. Он играл на контрабасе и, кажется, вообще не интересовался происходящим у него под носом.

— Окно заговорено, звук не проходит, — зашептала Натсэ, когда я пригнулся рядом с ней. — Сколько охраны в доме — я не знаю. Вам лучше остаться здесь.

— А ты? — вырвалось у меня. — Ты что будешь делать?

— Войду в дверь, доберусь до комнаты, убью музыканта, вырублю лысого, заберу девчонку, вернусь, — отрапортовала Натсэ.

— А лысого не убьёшь? — уточнил я.

— Нельзя. Если он умрёт — девчонка тоже умрёт. Раб не может пережить хозяина. Ошейник высасывает душу. И если он очнется и произнесет формулу отречения — она тоже умрёт. Но я легко смогу «выключить» его на два-три часа. Вы ведь уговорите Мелаирима снять с неё ошейник?

— Уж будь уверена, — сказал я, стукнув себя кулаком в грудь.

Натсэ кивнула:

— Подождите меня у входа. Я быстро.

Мы вернулись к крыльцу, и Натсэ подошла к двери. Дернула, толкнула — заперто. Тогда она закрыла глаза. Её пальцы вцепились в дверную ручку. Сначала я думал, что мне показалось, потом понял: дверь действительно чуть заметно трясется. Натсэ как будто сама дрожала мелкой дрожью и сообщала движение двери. Я с интересом следил за этим действом минуты две. И вдруг дверь открылась.

Натсэ скользнула внутрь, оставив меня в очередной раз с разинутым ртом. Потому что я успел заметить: дверь запиралась изнутри на засов. И вот так вот можно ее открыть? Даже без магии? Орден Убийц пугал меня всё больше, но всё больше и вызывал уважения.

Пока надо было только ждать, я попробовал запросить свой «интерфейс» об Ордене Убийц. Сведений оказалось не так много.