Король моих мыслей (СИ) - Бег Кира - Страница 16

– Не надо! – я испуганно ухватила отодвинувшегося от меня мужчину. Он удивленно обернулся.

– Что не надо, душа моя? Ах, это, – он неопределенно хмыкнул, но всё же пообещал:

– Хорошо, не буду. Не волнуйся об этом.

Александр поправил мне выбившуюся прядь волос, и я слабо улыбнулась. Мне было настолько плохо, что не было сил его бояться, вспоминать страшные истории про нынешнего Короля и его предков или думать о своих действиях.

«Всегда бы так», – пришла от него лукавая мысль, но я решила, что подумаю об этом потом.

«Правильно, отдыхай, душа моя».

Интересно, а почему это я – его душа? Быть может, это он – моя?

Его Величество хмыкнул и покачал головой.

Кажется, я задремала. Король диктовал ректору какую-то бумагу, не отходя от меня ни на шаг. Потом сам отнёс меня в мою комнату. Я запомнила только сильные руки, стук его сердца и что в тот миг, когда мы оказались в комнате, он даже не запыхался.

«Я же говорил тебе, что очень сильный», – подумал он, укрывая меня одеялом. Ой, а куда делись туфли и верхнее платье?

«Не думай об этом. Скоро приедет лекарь из столицы, он тебя быстро вылечит».

Лекарь… Почему-то была уверенность, что это мужчина. Тут ко мне, кажется, вернулся здравый смысл. Что же обо мне подумают, если ко мне в комнату ходит мужчина, да ещё и носит меня на руках через весь двор!

«Не волнуйся. Нас никто не видел, я проверил. Спи».

– А куда все делись? – я осмелилась спросить вслух. Голос оказался охрипшим, это меня смутило и даже напугало.

– Я попросил леди Амалию устроить всем общий сбор. Она давно хотела сделать какое-то объявление, и до ужина в жилой корпус никто не вернётся, – последовал ответ, и Александр пододвинул стул к моей кровати.

Всё время до прихода лекаря Александр сидел рядом и листал какой-то из моих учебников.

«Никогда не поздно обновить знания, так ведь?».

Я смотрела на его профиль, на тонкие длинные пальцы, переворачивавшие страницы, ловила на себе внимательный нежный взгляд. Не было сил бояться или смущаться, и я просто позволила себе молча любоваться им. Сильный, решительный, красивый. Кажется, впервые после того, как я лечила его у ручья, я так прямо и спокойно на него смотрела. А есть ли демон, которого все так боятся?

«К сожалению, есть. Он всегда стоит где-то за моей спиной» – грустно подумал Александр. Я не смогла понять, о чём он говорит.

Потом в комнату в сопровождении леди Амалии вошли двое. Пожилой мужчина в пенсне и зелёном лекарском халате, с сундучком в руках, и его ассистентка, женщина лет тридцати с собранными в пучок волосами. Интересно, а…

«Жена. Вначале она была просто его помощницей, потом они оба поняли, что им комфортно и интересно друг с другом, и в один прекрасный день направились в храм. Любопытное ты моё чудо», – пришла ласково-насмешливая мысль от Александра.

 «И это ваши новые лекари в Институте. Очень хорошие» – улыбнулся он.

Лекарь тут же выпроводил всех посторонних, в лице ректора и Александра, вон из комнаты. Я удивилась, что Александр позволил с собой так обращаться, но он только мысленно фыркнул на меня. Он представился лекарю военным и моим братом, значит, и вести должен себя соответствующе.

Лекарь разложил на столе какие-то склянки из сундучка и возился с ними, деликатно не оборачиваясь. Осматривала меня его жена-ассистентка и проговаривала результаты осмотра вслух. Если бы было что-то серьёзное, то лекарь смотрел бы меня сам, но пока он не видел в этом необходимости. Меня спросили, чем я лечилась до этого. Я указала на пузырёк на тумбе у кровати. Ассистентка открыла бутылочку, понюхала, хмыкнула и передала мужу. Тот, едва кинув на него критический взгляд, кинул в корзину для мусора у ножки стола. Передал жене ряд склянок и пакетиков с непонятными порошками, и та аккуратно расставила их на моей тумбе.

– Смотри, дорогуша, это всё тебе придется принимать целую неделю. Из синего флакончика – один глоток по утрам, после еды. Вот этот зеленый порошок разводить в воде и полоскать горло. Умеешь? Замечательно. Серые пилюли, две штуки, после обеда. И не надо на меня так смотреть, да, они противные и по виду, и по вкусу, зато помогают. А содержимое пакетиков надо будет принимать на ночь. Три пакетика на три дня, а там ещё раз тебя осмотрим. Хорошо?

– Я всё записал, вот указания, – лекарь придавил листок синим флаконом с утренней микстурой.

Раздался стук в дверь, и, получив разрешение, вошел Александр.

– Что с моей сестрой?

Я смущённо натянула одеяло повыше, чуть не до самого носа, и заработала строгий взгляд Его Величества.

– Всё хорошо, молодой человек, не стоит волноваться. Обычная простуда. Неделю ей предстоит лежать в постели, тогда обойдётся без осложнений. Если будет принимать всё по инструкции, через десять дней вернётся к занятиям. У ваших родителей, должно быть, хорошие связи, раз нас так срочно выписали из столицы на ночь глядя, – с любопытством, как бы между прочим, обронил лекарь. Его Величество на провокацию не поддался и никак не прокомментировал это заявление.

– Я благодарю вас, что согласились работать в Королевском Институте, – кратко кивнул Александр. – Мне бы хотелось попрощаться с сестрой, мне предстоит долгий путь.

«Угу, аж два часа до столицы», – мелькнула шальная мысль.

«Не хулигань. Это в тебе играет жар, душа моя», – осадил меня Его Величество.

– Ничего, молодой человек, в мои годы мне полезно сменить шумный город на тихое местечко. Тем более с обещанным жалованием, мне жаловаться не на что, – скаламбурил лекарь, выходя за дверь и добродушно ухмыляясь в бороду.

Александр задержался у меня совсем ненадолго. Убрал мешавшую прядь волос за ухо, чуть коснувшись при этом лба. Вздохнул, печально глядя и качая головой. Но затем бодро попрощался и вышел.

Помощница лекаря вернулась через полчаса, помогла мне переодеться, заставила выпить горький порошок против жара и положила холодную мокрую примочку на лоб. Когда вернулась Саня, я уже крепко спала.

Я неделю провела в постели. Еду приносила из столовой служанка, Саня кормила меня новостями и тетрадями с конспектами. Когда жар прошел, я, наконец, сообразила, что наделала. Я перечила Королю. Его Величество нёс меня на руках из учебного корпуса до жилого. Он снял с меня туфли и верхнее платье. Какой ужас! Я краснела и бледнела от этих мыслей, чем немало пугала Ксанию. И порой хотелось снова положить голову на прохладное плечо военного камзола, чтобы сильные руки меня несли... Куда? Не знаю. Но эти грёзы дополнили список тревожащих мыслей.

На второй день я проснулась поздно. И, кроме тёплого завтрака, обнаружила на подносе посылку. С любопытством заглянув в небольшую коробочку, нашла цветок – белую лилию и записку без подписи: «Прости, забыл отдать при встрече». Мои щёки опалило жаром, и уже не от простуды. Он помнит про моё увлечение и своё обещание! От этого внутри становилось тепло, словно кто-то ласково погладил п волосам. На языке цветов лилия означала непорочную чистоту, красоту и надежду. Убирая подарок сушиться, я всё гадала, где Его Величество достал цветок, ведь в это время лилии уже не цветут.

На третий день я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы выбраться из кровати и прогуляться по коридору. Появилась безумная мысль пойти в учебный корпус, в библиотеку, но приставленная к нашей комнате служанка меня остановила. Предложив позвать лекарей и поинтересовавшись, не нужно ли мне что-нибудь, она, к моему огромному удивлению, передала весточку от профессора Эрика. Он прислал мне баночку малинового варенья из городской кондитерской и короткую записку с пожеланием скорее выздоравливать.

С прислугой в Институте было устроено удивительно. Мы, ученицы, почти не видели служанок, так как они убирали комнаты, пока мы были на занятиях. Они чистили одежду и обувь, относили в прачечную или починку вещи, меняли постели и даже заказывали в городе заканчивающиеся тетради и чернила. У девушек, получающих образование за счет Короны, это входило в содержание. Пока я лежала с простудой, смогла поговорить и, я надеюсь, подружиться со служанкой. Оказалось, за женщинами закреплены всего по несколько комнат, им не желательно попадаться ученицам и учителям на глаза, запрещено брать подарки, а так же рассказывать обо всём, что они видят и слышат в стенах Института. За это им полагалось проживание, стол и хорошее жалование. Попасть на эту работу очень сложно и считается престижным среди служанок, поэтому все они дорожат своим местом и настроены неукоснительно соблюдать правила. Служанка приносила мне обеды и, по моей просьбе, книги из общей секции библиотеки. Женщина объяснила, что это всё входит в её обязанности. Я старалась не донимать её просьбами и капризами.