Штуцер и тесак (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 47

– Ой, вой! – завопил бандит, уронив пистолет на землю.

Теперь головой в лицо – хрясь! Хруст ломаемого хряща носа… Бандит обмяк и повалился на землю.

– Яцек?!

От ворот послышался топот ног. Круп Мыша заслонял вид на нас второму бандиту, и тот решил оббежать лошадь. Я сунул руку под полу сюртука и выхватил пистолет. Взвести курок… Только б не осечка!

Бандит вылетел из-за коня и, на ходу оценив ситуацию, вскинул пистолет. Поздно!

Бах! Бах!

Я попал. Выстрелить бандит успел, но его пуля ушла вверх. Выронив пистолет, разбойник повалился ничком на землю. Я бросил свой и метнулся к мерину. Подбежав, выхватил «шкатулку» из кобуры и взвел курок. Заслонившись Мышем, навел ствол на дверь дома.

– Караул! – раздалось за воротами, и послышался топот ног. Он приблизился, распахнулась калитка… Я облегченно вздохнул и опустил оружие. Во двор забегали егеря. Рассредоточившись, они взяли меня на прицел.

– Кинь пистолю, барин! – велел один, с серебристо-оранжево-черным этишкетом на кивере[98], и направил на меня ствол.

Я сунул пистолет за пояс и поднял руки.

– Что здесь происходит? – в калитку вошел офицер с бляхой прапорщика под воротником. Лицо его мне показалось знакомым. Постой…

– Здравствуйте, господин прапорщик! Не узнаете?

– Платон Сергеевич! – Ильин, а это был он, подошел ближе. – Что вы здесь делаете? Кто стрелял?

– Я.

– Почему?

– Разбойники, – я указал на лежащие тела. – Ограбить хотели. Заманили, подослав мальчишку, дескать, женщина здесь больна. А как въехал, затворили ворота и навели пистолеты.

– Но вы, как вижу, справились! – улыбнулся Ильин.

– Пришлось, – развел я руками.

– Петров! – повернулся прапорщик к унтер-офицеру. – Проверьте дом и сараи! У этих, – он указал на тела, – могли быть сообщники.

Раздалась команда, егеря разбежались. Одни – к дому, другие – к сараям.

– Спасибо! – сказал я Ильину. – Выручили.

– Рад вернуть долг, – улыбнулся он. – Под Красным вы нам здорово помогли.

– Как оказались здесь?

– По службе, – пожал он плечами. – Командующий велел к вечеру высылать на улицы патрули. Власть сбежала, разбойники стали шалить. Шли мимо, а тут выстрелы.

Повезло. Багратион – молодец, подумал о безопасности тыла. Кивнув, я подобрал свой пистолет и вернул его на законные места. Ильин с любопытством смотрел, как я прячу его в кобуру под полой.

– Любопытно, – сказал. – Никогда такого не видел. Как догадались?

– За границей подсмотрел, – сказал я. – Пригодилось. Этот пистолет и спас.

Тем временем егеря завершили осмотр.

– Никого более нет, ваше благородие! – доложил унтер-офицер. – Ни в доме, ни в сарае.

– Ну, и ладно! – кивнул Ильин. – Пошли отсюда.

– А с этим что делать? – унтер-офицер указал на покалеченного мной бандита. Тот уже пришел в себя и пытался сесть, опираясь на здоровую руку.

– Не штаб же его тащить? – сморщился прапорщик. – Кому он нужен? Это тать, застигнутый на разбое. Понял?

– Так точно, ваше благородие! – сообщил унтер-офицер и, перехватив, ружье поудобнее, резко ткнул штыком в грудь бандита.

– Пшекленты москали! – простонал тот, повалился на бок и затих.

– Поляк! – сплюнул Ильин. – Слетелись, коршуны, Россию грабить. Идемте, Платон Сергеевич!

Я взял Мыша под уздцы, егерь открыл ворота, и мы вышли на улицу. Унтер-офицер задержался во дворе, и, оглянувшись, я увидел, как он на пару с другим егерем торопливо шмонают трупы разбойников. Пускай! Заслужили.

– У меня к вам просьба, Платон Сергеевич, – сказал прапорщик на улице. – Не могли бы вы со штабс-капитаном Спешневым навестить нас, скажем, завтра вечером. Офицеры батальона благодарны вам за ужин у костра и не хотят оставаться в долгу. Просили меня разыскать, а вы сами случились. Мы на постое в Офицерской Слободе. Первый батальон 49-го егерского полка, каждый укажет. Придете?

– Да, – пообещал я. А что мне оставалось? Выручили…

Неверовский, не спеша, ехал по улице Офицерской Слободы. Пустив коня шагом, генерал сидел в седле, погрузившись в мысли, не замечая, как вытягивались у обочин встречные егеря, провожая взглядами любимого командира. Следом, пропустив начальника вперед, двигался адъютант. Генерала одолевали невеселые мысли. Дивизия понесла серьезные потери – более тысячи человек[99]. Утрачено семь пушек, обоз, а с ним – амуниция и другое имущество. Багратион обещал возместить, но с этим сложно, особенно с пушками. Не все можно найти у интендантов…

– внезапно раздалось в стороне,

Неверовский придержал коня. Песня, необычная, ни разу не слышанная, доносилась из распахнутого окна дома, с которым поравнялся генерал. Неверовский всмотрелся. В узкое окошко виднелся освещенный свечами стол и сидевшие за ним офицеры. Кое-кого генерал узнал. Первый батальон 49-го егерского полка. Празднуют успех под Красным? Похоже. Да, пришлось отступить, но Багратион лично, в присутствии других генералов, обнял Неверовского, назвав его ретираду небывалым делом. Никогда еще столь малое войско не смогло столь успешно выстоять перед столь великим, да еще опытным и закаленным в боях противником. Командующий пообещал щедрые награды отличившимся[101], и об этом в дивизии знали.

– продолжил невидимый генералу певец под перебор струн гитары,

Неверовский дослушал песню до конца. Как заметил, не один он. У забора, ограждавшего дом, толпились солдаты, которые, разглядев генерала, подались в стороны, но не ушли.

– Ну, что, майор! – сказал Неверовский, повернувшись к адъютанту. – Глянем, что там за соловей нашелся?

Он спрыгнул на землю и, не заботясь о коне (найдется кому присмотреть), вошел в калитку. Миновав двор, ступил в сени и потянул на себя дверь. Внутри, за столом, уставленном бутылками и закусками, сидели офицеры. Завидев генерала, они вскочили.

– Ваше превосходительство!.. – попытался доложить командир батальона, но Неверовский взмахом руки дал знать, что следует обойтись без чинопочитания.

– Проезжал мимо, услыхал песню, – объяснил свое появление. – Кто тут у вас так сладко выводит?

– Да вот! – командир батальона указал на статского в сюртуке. Тот тоже встал, перед этим прислонив к стене гитару.

– Руцкий? – узнал генерал. – Так ты еще и певец?

– Так точно, ваше превосходительство! – улыбнулся лекарь. – Нас со штабс-капитаном, – он указал на стоявшего рядом Спешнева, – в гости позвали. Вот и развлекаю господ офицеров.

– Подойди! – велел Неверовский. – И ты, штабс-капитан.

Когда оба приблизились, генерал крепко обнял их по очереди.

– Благодарю вас, господа! – сказал, отступив. – Тогда, на дороге, я не до конца осознал, что вы сделали для дивизии, но теперь могу сказать всем. Не будь вашей роты, растерзал бы нас неприятель!

– Не думаю, – возразил Руцкий. – Дивизия у вас отменная, люди дрались, как львы. Но потерь вышло б больше. Рады были помочь.

– Я просил командующего армией наградить вас, – сообщил Неверовский.