В плену удовольствия. (ЛП) - Торнтон Элизабет - Страница 36

- Эш. – Эта фурия умышленно встала перед ним. - Я везде вас искала. - Её голос был беззаботным и дразнящим. – Ходят слухи, что вы устроили себе рай для повесы, собрав здесь собственный гарем из прекрасных леди.

Ева посмотрела на лорда Денисона. Она не могла сказать, о чем он думал. Его разум был для неё закрыт. Судя по выражению лица, тот отчасти скучал, отчасти был раздражён словами бывшей пассии.

- А вы?.. – спросила леди Виллерз, обращаясь к Еве.

- Я одна из гарема, - съязвила та и почувствовала, как прямо сквозь неё прокатилась волна раздражения.

- Прошу прощения, - непринуждённо произнёс Эш. – Я думал, вы знакомы друг с другом. Леди Софи, могу я представить вам мисс Диаринг? Ева, это леди Софи Виллерз.

Ева улыбнулась. Леди Софи тоже, но смотрела она алчущим взглядом только на Эша, размышляя, кто заменил её в роли его любовницы и делит теперь с ним постель.

Мисс Диаринг подумала, что следует оградить свой разум от этой леди, ведь подслушивать мысли невинных, ничего не подозревающих людей – бессовестно. Но оказалось, что легко быть добродетельной, когда нет искушения, а в данном случае оно было непреодолимым. Если у Эша есть любовница, Ева хотела знать, кто она такая.

Леди Софи не отрывала взгляд от лица лорда Денисона, и Ева видела его глазами другой женщины.

Эта кривая улыбка, по мнению мисс Диаринг добавлявшая ему очарования, приобрела лукавый, чувственный намёк. Его веки казались тяжелее, а глаза были полузакрыты, скрывшись за веером густых ресниц. Сердце Евы забилось немного быстрее. Леди Софи не разглядела в Эше Денисоне благородного, умудренного жизненным опытом человека. Она видела в нём соблазнителя, опасного хищника, как и она сама.

Губы леди Софи шевелились, но Ева не слышала банальных слов. Её посетило видение, в котором эта леди – если вообще можно было её так называть – предстала в одной лишь тонкой ночной сорочке, которая, спускаясь к пупку, ниже волнами облегала каждый чувственный изгиб. Картинка изменилась, когда женщина потянулась к Эшу и упала с ним на кровать! И что это была за кровать: огромное вульгарное ложе с тёмно-красными бархатными занавесями, украшенными золотой тесьмой и кистями. Они были в спальне леди Виллерз, и Ева переживала воспоминание, словно сама там находилась.

Это зашло слишком далеко. Ей необходимо вырваться отсюда. Единственной мыслью было сбежать и наполнить лёгкие чистым свежим воздухом.

Ева пробормотала первое, что пришло в голову, – что-то насчёт поисков мисс Клэверли, – и поспешила прочь. Она не знала, куда направляется, это было неважно. Её недостойное любопытство открыло ящик Пандоры. Казалось, ей сейчас станет дурно. Ева была задета, рассержена и совершенно унижена. С тем же успехом она могла бы быть мухой на стене – столько внимания эти двое ей уделили. Они видели только друг друга.

Мисс Диаринг была неспособна сейчас с кем-либо разговаривать, поэтому пересекла холл, оказавшись в маленькой передней, не имевшей, насколько она могла судить, никакого практического назначения. Едва она ступила в комнату, как почувствовала на своём плече чью-то руку. Испуганно вздохнув, она повернулась и оказалась лицом к лицу с Эшем.

- Ева, - произнёс он, - что, дьявол побери, в вас вселилось? Почему вы так быстро убежали?

Не успев подумать о разумности своих слов, Ева бросила:

- Я взяла за правило никогда не вставать между любовниками. Хотя моё присутствие и не заметили. Как там выразилась ваша любовница? Я всего лишь одна из гарема.

Его гнев был равен её.

- Нет, Ева. Это вы сказали. И Софи не моя любовница. Мы давным-давно разорвали наши отношения.

Так это было правдой. Всё, что она видела, было правдой. У неё рука чесалась отвесить ему пощёчину. Так и не сумев придумать достойного ответа, Ева молча смотрела на Эша.

Его глаза, сузившись, остановились на её лице.

- Я задаюсь вопросом, почему это должно вас волновать. Вы никогда не скрывали, что хотите держать меня на расстоянии. Я мог бы вам даже поверить, если бы не то представление, которое вы только что устроили перед Софи…что ж, это наводит на мысли.

- О чём? – спросила она, задрав подбородок.

- Вы ревнуете?

Ева не ревновала. Она была в ярости. Этот бессовестный распутник добился её расположения, и она безрассудно позволила себе забыть о том, кем он является. Недавно она от души посочувствовала ему, когда он рассказал трогательную историю о своём лишённом любви детстве. Она сомневалась, что у него есть кузина по имени Мораг. Какой же дурочкой Ева была, чтобы так обмануться. Эш любил женщин. Он знал, как доставить им удовольствие, как ухаживать за ними, как их соблазнять.

- Я была оскорблена, - спокойно ответила мисс Диаринг. – Леди Софи явно повторяла слухи. Если и окружающие думают так же – что вы скрываетесь здесь со своим личным гаремом, – то, может, вам самое время вернуться в ваши комнаты в «Грийоне».

- Она пошутила, Ева. Никто не воспринимает это всерьёз.

- Уверена, что выражу мнение своих подруг, сказав, что мы предпочитаем не становиться мишенью столь грубых шуток. – Она замолчала, осознав, что начинает говорить лицемерно.

Эш мимолётно коснулся рукой её щеки:

- Какая прелестная речь. О, уверен, что вы действительно так думаете, но ваше поспешное бегство от Софи породит больше грубых шуток, чем её замечание, которое, кроме нас двоих, никто не слышал.

Ева не хотела с ним спорить, не хотела с ним разговаривать. Ей необходимо было немного побыть одной, чтобы зализать раны без свидетелей.

- Никто ничего подобного не подумает, - заявила она, намереваясь покинуть комнату с достоинством герцогини, но Эш схватил её за запястье и дёрнул назад. Тоном таким резким, какого она ни разу от него не слышала, он произнёс:

- Вам лучше не смотреть столь холодно, если хотите избежать злых языков. Изобразите улыбку и позвольте мне сопроводить вас к тёте. – Пока Ева стояла, кипя от злости, он продолжил: – Я предложу вам посетить театр, а вы приложите все усилия, чтобы казаться довольной такой перспективой. Вы поняли?

- Поняла, – процедила Ева сквозь зубы, но присела перед ним в элегантном реверансе и улыбнулась, глядя ему в глаза, чтобы показать, что может притворяться не хуже него.

Он предложил ей руку. Когда она положила на неё свои пальцы, Эш наклонил голову и прошептал ей на ухо:

- Я был бы разочарован, если бы вы не ревновали, Ева. Нет, нет. Вы обещали улыбаться. Пойдёмте?

Покраснев, она позволила ему увести себя из комнаты.

Прием закончился. Все гости разошлись по домам. Даже преисполненная счастья кипучая Лиза, несколько утратив живость, отправилась в постель, оставив свою тетю и друзей насладиться минутами спокойствия с бокалом хереса в гостиной посреди хаоса, оставленного гостями. Все согласились, что Лиза отлично справилась с первой трудностью в сезоне. Она была жизнерадостна, с легкостью заводила знакомых, но при этом сумела найти время и для старшего поколения.

- Именно так она нас называет, - заметила Анна. – Я слышала, как она говорила молодому человеку, которого взяла под свое крыло, что кое-кто из старшего поколения затеял поездку в Хэтчардс[43], и она почувствовала себя обязанной тоже поехать.

Они весело рассмеялась над этим заявлением, тем более что Ева не достигла своего двадцатипятилетия.

Анна предположила:

 - Похоже, они считают, что люди после двадцати одного года впадают в старческое слабоумие.

- Даже не знаю, - сказала Лидия, - смеяться или обижаться. Она пропустила несколько танцев лишь для того, чтобы составить мне компанию.

Анна добавила:

 - То же самое она сделала для того приятного молодого человека, который немного хромал и не танцевал. Джейсон Форд, так его зовут.

- Молодым девушкам нравятся военные, - вставила мисс Клэверли, - а хромота, впрочем, легкая, воспринимается ими как знак доблести.