Чёрч (ЛП) - Фантом Стило - Страница 43

В глазах матери вспыхнула паника, и она его ударила, заколотила по рукам и груди. Он даже не шелохнулся, только еще сильнее сдавил ей горло.

Это было просто восхитительно, так как он всегда и мечтал. Она смотрела на него со страхом. Не могла говорить, но шевелила губами. «Пожалуйста». Она повторяла это снова и снова. Умоляла его. Все мысли о его воспитании и её дочери исчезли. Центром её внимания стал он.

«Как же просто со всем этим покончить. Сейчас я её убью, и Элизабет будет жить».

Чёрч нахмурился и ослабил хватку. Нет. Это погубит Эмму. Он выстроил весь её образ мышления вокруг одного этого действа, вокруг себя самого. Если он сделает это без неё, это будет сродни измене.

— Пожалуйста, — мать наконец набрала в грудь достаточно воздуха и смогла заговорить. — Пожалуйста, не делай этого. Прости, Чёрч. Я сожалею обо всём, что тебе сделала.

Он зарычал и отпустил ее. Мать упала на колени, задыхаясь и хватая губами воздух.

— Ни о чем ты не сожалеешь, ты сожалеешь лишь о том, что я тебя нашел, — крикнул Чёрч. — Я пришел сюда сказать, что тебе больше меня не запугать. Я больше не позволю тебе властвовать надо мной.

— Я никогда... никогда не хотела... запугать..., — она запнулась.

Не успела она закончить фразу, как ей в ладонь впился его каблук.

— Но не зли меня. Ты убедила меня в том, что без постоянных побоев мне не стать нормальным, а потом, блядь, бросила. Знаешь, во что это меня превратило? Тебе крупно повезло, что снаружи сейчас не висит труп твоей дочери. Нет, ты хотела меня запугать, и часто это делала. Может, дражайшая мамуля, я и чудовище, но лишь потому, что научился этому у тебя.

Чёрч убрал, наконец, ногу с её руки, и мать вскрикнула. Затем всхлипнула и прижалась к стене.

— Прости, прости меня. Пожалуйста, не причиняй мне зла. Пожалуйста, не трогай мою дочь. Пожалуйста! — заплакала она.

Снова и снова она повторяла слово, которое он всегда так любил — пожалуйста. Чёрч закатил глаза и направился к двери.

— Умолять гораздо веселее, когда на кон поставлена жизнь.

Примерно в то время, когда Эмма с разбитым сердцем выходила из дома Джерри, Чёрч как раз въезжал в город, и с его сердцем всё было в полном порядке.

Даже находясь вдали, мать всё равно управляла его жизнью. Она сказала ему, что он чудовище, и Чёрч ей поверил. Потом разозлился на неё и захотел наказать. Захотел из-за нее лишить человека жизни.

Власть. Он всегда так стремился к власти, а всё это время над ним властвовала его мать. Он ей это позволял. Осознавать такое было почти унизительно. Что ж, хватит. Теперь он свободен.

Когда Чёрч наконец подъехал к дому, ему было так хорошо, что он чуть ли не вприпрыжку побежал к двери. Он взглянул на часы и впервые понял, что уже поздно. Чёрт, Эмма разозлится.

И всё же так лучше. Он собирался всё отменить, а потом во всем ей признаться. В том, что планировал её использовать, что с помощью этого убийства хотел отомстить матери, всё. Она наверняка расстроится. Он ей солгал. О многом. Какое-то время ей будет трудно ему доверять. На ее долю выпало столько мерзости, а он до сих пор только это усугублял.

Но он намерен это изменить. Чёрч верил в ее любовь к нему и, как ни странно, начинал верить в то, что сможет ответить ей взаимностью. Во всеуслышание, по-настоящему, с помощью реальных слов.

Как только с этим будет покончено, они могут попробовать разобраться, чем хотят стать вместе. А именно, в какое чудовище им хотелось бы превратиться.

Когда Чёрч вошел в дом, Джерри спал в кресле. Резко всхрапнув, он проснулся и уронил журнал на пол.

— Привет, сынок. Чем занимался? — зевнув, спросил он.

— Ездил к матери.

Джерри вскинул брови, но больше никакой реакции от него не последовало.

— Наверное, это был интересный разговор.

— Едва ли. В моих воспоминаниях она гораздо страшней, чем в действительности.

— Открою тебе маленький секрет, Чёрч. В воспоминаниях все страшней, — усмехнулся Джерри.

Чёрч уже приближался к своей комнате, когда до него вдруг дошло, что отец обратился к нему не по имени. Джерри никогда такого не делал, он всегда называл его Полом. Всегда. Это заставило Чёрча остановиться и оглянуться.

«Может, в Джерри скрывается нечто большее, чем я предполагал... может, он и впрямь мой настоящий отец».

— Эмма! — буркнул он, сворачивая к себе в комнату. — Мне нужно сказать…

Он замолчал и огляделся. Казалось, что на его спальню обрушился ураган. У Чёрча было нечто вроде навязчивого невроза, он всё держал в чистоте и порядке, так что представший перед ним бардак, немного резал глаз.

Из комода были вытащены все ящики. С кровати под неестественным углом свешивался сдернутый с пружинной сетки матрас. Весь пол был усыпан книгами и бумагами. Из шкафа была выброшена вся одежда. Его рабочий портфель оказался выпотрошенным и лежал вверх тормашками.

И всё же это не казалось ему простым, бездумным погромом. Если бы ей хотелось разгромить его комнату, она бы просто разбросала вещи. Порезала бы матрас, продырявила стены. Но ничего подобного не наблюдалось, всё скорее было перевернуто и повыдергано.

«Она что-то искала. Да, умная девочка. Я вечно её недооценивал».

Чёрч присел на корточки и поднял с пола своё издание «Источника». Он прочитал его почти до середины. Однако, когда он потряс книгу, то не обнаружил в ней и следа своей импровизированной закладки. Чёрч вздохнул и отбросил книгу.

— О, Эмма. На шаг впереди меня.

Что также может означать...

Чёрч быстро вернулся в гостиную, на ходу вытаскивая из кармана ключи от машины.

— Куда она пошла? — рявкнул он.

Джерри снова уснул.

— А? Что? — медленно приходя в себя, проворчал он.

— Эмма. Где она? Она с тобой говорила? — настойчиво спросил Чёрч.

— Да, да, — зевнул Джерри. — Она... э-э... думаю, она ушла на вечеринку.

— Хорошо, спасибо, — проворчал Чёрч и распахнул дверь.

Но не успел он сделать и шага, как Джерри снова заговорил:

— И она спрашивала меня о твоей матери.

Поездка на вечеринку тянулась целую вечность, хотя он нарушил все возможные ограничения скорости.

«Эмма не смогла бы сделать это без меня. Не стала бы. Может, она собиралась рассказать обо мне Лиззи. Пожалуйста, пусть всё ограничится только этим».

Жаль, он не спросил у Джерри, когда она ушла. Скорее всего, она добиралась пешком, и дорога от дома до вечеринки заняла у нее около часа. По всей видимости, Эмма стала рыться в его вещах, потому что устала ждать, а значит, ушла из дома поздно. Может, он увидит, как она идет по дороге? Чёрч включил дальний свет.

Эммы нигде не было видно. Либо её кто-то подвёз, либо у неё была большая фора по времени. Чёрч затормозил перед домом, где проходила вечеринка, и наобум припарковался на газоне. Затем быстро вышел из машины и рванул к зданию.

— Чёёёёёёёёрч, — проревел у двери какой-то парень. — Рад, что ты смог прийти, мужик!

Он нахмурился и прошел мимо, задев его плечом. Эмма любила выпить. Не будь она такой нищей, возможно, стала бы алкоголичкой. Поэтому он направился прямиком на кухню к «заправочной станции». Эммы на кухне не оказалось, зато там стояла Стейси и смешивала напитки.

— Эй, ты приехал! Я по началу так удивилась, когда ты не появился вместе с Эммой, — сказала она.

По-своему Чёрчу всегда нравилась Стейси. Она всё время разговаривала с ним как с нормальным человеком. Словно в том, что он ей не отвечает, нет ничего необычного.

Поэтому он надеялся, что Стейси и дальше будет так себя вести.

— Где она? — спросил Чёрч.

Все на кухне тут же замерли. У Стейси отвисла челюсть, и он с запозданием сообразил, что она, скорее всего, никогда раньше не слышала его голоса. В детстве они ходили в разные классы, а потому Стейси не могла услышать, как он разговаривал с учителем, а другой возможности у неё не было.