Судьба Трайна (ЛП) - Маддикс Марина - Страница 18

Ладно, меня привлекал один Варг, но он определенно не был моей судьбой. Я никогда не смогла бы полюбить такого злобного монстра, даже если бы мне приказали сами Боги. Нет, Трайн был просто приятелем для траха.

Воспоминание о нашей ночи заставило мои щеки — и другие части тела — покрыться горячей испариной. После занятия любовью я отключилась от полного изнеможения. Когда я проснулась от кошмара глубокой ночью, то посмотрела на спокойное, умиротворенное лицо спящего Трайна и запаниковала.

К счастью, новые прибывшие ни словом не обмолвились моим сестрам о моем позднем ночном возвращении домой. Я бы не хотела, чтобы у них сложилось неправильное — ох, очень неправильное — впечатление.

— Разве это больно? — Тея была самой кроткой сиротой в Центре.

— Вообще-то нет, — ответила я. — Это как проколоть уши.

Вот только все было совсем не так. Я вспомнила, как была зла и напугана, когда головорезы Трайна кричали: «убить ее!», пока тащили меня к нему. Я ударила Трайна по лицу, когда он наклонился к моей шее, но он даже не поморщился. Я все еще чувствовала, как его горячий, влажный язык скользит там, где он намеревался укусить, щекотание его клыков, когда они прижались в намеченное место.

Я ожидала жгучей и опустошающей боли, но после первого укола по мои венам побежал сексуальный жар, вынуждающий мое сердце забиться быстрее. Я так сильно впилась ногтями в плечи Трайна, что пустила ему кровь, но мужчине, похоже, это даже понравилось. Все чувства и ощущения были обострены до невыносимого уровня. Затем меня наполнила сущность Варга, и огромная сила, которую я почувствовала, придала мне уверенность, которую я никогда не испытывала раньше.

Это воспоминание лишило меня дара речи, поэтому я позволила Сиенне рассказать нашим друзьям о том, как изменяются ощущения, о том, каково это быть в звериной форме, и о том, что влечет за собой предопределенная связь.

— Это трудно объяснить, но мы становимся чем-то большим, нежели просто два человека. Мы можем общаться без разговоров, особенно в зверином обличье. Даже на расстоянии мы чувствуем эмоции друг друга. Любую недоказанность довольно трудно держать в секрете от своей пары, впрочем, тебе и не хочется этого делать. Пары только выигрывают от этого, так сказать. Только смерть может разорвать эту связь.

Тея вздохнула, внезапно переходя от страха к зависти.

— Не могу дождаться. Это место настоящий рай!

Сиенна улыбнулась.

— По сравнению с Центром так и сеть.

Ни с того ни с сего Нелл разразилась рыданиями. Мы все собрались вокруг нее, утешая, пока она не смогла перевести дыхание и заговорить:

— Мне не следовало приходить сюда! — простонала она, снова срываясь на крик.

— Конечно, следовало, милая, — пробормотала я, сжимая ее руку. — Мы так рады видеть вас и пригласить присоединиться. Знаю, поначалу происходящее кажется страшным, но ты очень быстро все поймешь и увидишь, какое замечательное это племя. Вскоре ты будешь считать это место домом.

— Нет, — фыркнула она. — Дело не в этом. Я хотела приехать и остаться, но…

— В чем же тогда?

— Они придут за нами, — ответила она, глядя на нас огромными влажными глазами. — Я просто знаю это. Все здесь отнеслись к нам как к родным, но теперь каждый находится в опасности. Мне не следовало приходить.

Сиенна вытерла слезы со щек Нелл и опустилась на колени, чтобы их глаза были на одном уровне.

— Успокойся, все будет хорошо. Нас ведут и защищают трое самых сильных воинов. Пока мы тут болтаем, группы свирепых охранников патрулируют границы, высматривая любые признаки нападения терранцев. Поверь, на этой планете нет более безопасного места, чем эта деревня.

Без всякой видимой причины я вдруг расхохоталась. Прижав ладонь ко рту, я потрясенно уставилась на других женщин.

— Простите! Я не хотела смеялся над тобой, Нелл. Просто… — я вновь прервалась на смех.

Все утро странное волнение будоражило мои нервы, но я предположила, что это было остаточное явление после ночи невероятного секса. Хотя это не объясняло ни моей вспышки гнева, ни непреодолимого желания бежать до тех пор, пока у меня не подкосятся ноги.

— Знаешь, сегодня утром ты казалась более бодрой, чем обычно, — заметила Сиенна, глядя так, что у меня зачесалась кожа. — Почему?

Я окинула взглядом своих новых соседей по хижине, которые захихикали и отвернулись. Естественно, Сиенна заметила это, но прежде чем успела сказать еще хоть слово, наше внимание привлекла суматоха в племени.

Трое Альф и два шамана быстро направлялись к лесу, улыбаясь и здороваясь со всеми, кто проходил мимо, но не замедляя шаг. Мужчины явно хотели побежать, я видела это в их напряженной сдержанности, но куда?

Прежде чем они скрылись в густой пурпурно-зеленой растительности, Трайн посмотрел в сторону моей хижины. Я скорее почувствовала, чем увидела, как его глаза ищут меня. Когда наши взгляды встретились, волнение сменилось надеждой.

Глава 15

Трайн

Солан постучал в старинную, но крепкую дверь из дерева моарк в крохотной, покрытой мхом бревенчатой хижине, стоявшей в глубине леса на склоне Долины. Замысловатая сцена, вырезанная на поверхности двери, изображала наших предков, Тойбиаса и Вантера, сцепившихся в вечной битве за любовь прекрасной женщины, чье имя было потеряно с течением времени. Благодаря уроком искусства Арлин я рассмотрел талант художника, несомненно давно умершего, судя по изношенной деревянной поверхности.

— Позволь говорить мне, — заявил Солан, многозначительно глядя в мою сторону.

Я не скрывал своего мнения по поводу видений, духов и прочей мистической чепухи, но согласился обратиться за советом к пророчице племени. Судя по нашей короткой встрече, она была очень похожа на самую старую представительницу племени Холмов, Амму… только Амма никогда не падала на землю, закатывая глаза и излагая смутные пророчества. Худшее, что она когда-либо делала — раздражала меня своими загадочными комментариями.

Ухмыляющаяся беззубая старая ведьма широко распахнула тяжелую дверь, как будто та ничего не весила.

— Как раз вовремя, — прохрипела она и вернулась в дом, оставив нас гадать, как в этом случае поступать.

Солан, который, казалось, привык к поведению старухи, вошел следом за ней. Маркон пожал плечами и шагнул внутрь, два шамана поплелись за ним. Воспользовавшись моментом, я осмотрел маленькую тихую поляну. Я не чувствовал такого умиротворения уже… вообще никогда. В течение многих лет я защищал свое племя и выживал в диких лесах, доверяя своему инстинкту, который сейчас утверждал, чтобы я открыл разум тому, что должна была сказать Умма.

Я глубоко вздохнул и вошел в хижину, еще раз обрадовавшись своей передышке снаружи. Как только я переступил порог, меня встретила стена зловония. Маркон слезящимся взглядом показал, чтобы я оставил дверь открытой.

— Садитесь, садитесь, — щебетала Умма, указывая на беспорядочную коллекцию предметов, примерно в высоту табурета, сгрудившихся вокруг крошечного столика. По краям стояли шесть чашек дымящегося чая.

— Ты знала, что мы придем, — пробормотал Солан, усаживаясь на старый бочонок из-под настойки риита.

Умма просто ухмыльнулась и жестом пригласил нас тоже сесть. Каким-то образом нам всем удалось разместиться вокруг стола и взять свои чашки. Умма протянула руку между Бэндрином и мной, чтобы взять свою чашку. Меня вновь накрыла волна вони. Бэндрин, казалось, ничего не заметил, — должно быть, его собственный резкий запах лишил нос прежнего обоняния — но мой желудок непроизвольно скрутило.

Все стало только хуже, когда я поднес чашку ко рту. Пахло так, словно она сварила прогнившую филейную часть ноги, добавив туда варенья для вкуса. Маркон и Солан выглядели так же плохо, как и я, что меня немного порадовало, но оба шамана осушили свои чаши, а затем, к моему удивлению, налили вторую порцию.

Делая вид, что пью мерзкое варево, я, затаив дыхание, изучал Умму. Ее сходство с Аммой было поразительным. Наконец, любопытство взяло верх, несмотря на мое обещание прикусить свой длинный язык.