Вкус крови (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 47

Я же оказался в ней спустя пару минут, которые потратил на то, чтобы достать эскиз и чернила. Когда я возник возле стола, то мой недовольный взгляд остановился на дяде Феде. Он, причмокивая, глотал чай, который я заваривал себе. Ладно, пусть. Не став ничего говорить, я положил на стол рисунок и поставил банку с чернилами.

Повар скользнул по эскизу внимательным взглядом и с профессиональным апломбом сказал:

– Ничего сложного. Где хочешь и какого размера?

– Ну-у-у, – неуверенно протянул я, почему-то раньше не подумав над этим вопросом.

– Тебе бы пошло на предплечье, – посоветовал он, держа бокал в обеих руках.

Ботаник оторвался от книги, пробежал глазами по моему телу и молча кивнул, соглашаясь со словами дяди Феди. А тот добавил:

– Размер можно сделать где-то две сигаретные пачки. Пойдет?

– Ага, – решился я. – На левом предплечье тогда. Цена какая?

– Раз чернила твои, то давай пятьдесят серебряных, – произнес он, залпом допил чай и удовлетворенно крякнул: – Хороший. Надо почаще к вам заглядывать.

Я, не торгуясь, согласился, и дядя Федя приступил к делу. Все необходимое у него было с собой. Процесс набивания татуировки оказался нудным и долгим. Повар разбавлял его беседой, которая совсем не мешала ему выводить рисунок. Так я узнал, что у него есть Талант к рисованию, две внучки, ворчливая жена, которую он упорно называл старая карга, и еще много всего прочего из жизни немолодого повара. Ботаник сперва тоже принимал участие в разговоре, а потом ушел в комнату, оставив нас одних. По пути он включил свет, потому что на улице уже сгущались сумерки.

Спустя несколько часов, когда татуировка оказалась готова, дядя Федя устало выдохнул:

– Зелье здоровья выпей и на вот тебе мазь.

– Хорошо, – вымотано произнес я, глядя на рисунок сонными глазами. Он был ровно таким же, как и на эскизе: пропорции соблюдены, все линии там, где надо.

Повар, кряхтя, встал со стула и посмотрел в окно. Деревню освещали электрические лампы, установленные на столбах. Шел где-то первый час ночи. Нам обоим уже давно пора спать, но мы хотели довести дело до конца за один сеанс, и нам это удалось. Вот теперь на моем левом предплечье красовалась татуировка, а дядя Федя удовлетворенно собирал свои вещички. Я помог ему в этом деле, а потом проводил его до порога. Мы попрощались, пожелав друг другу доброй ночи, и он ушел, после чего я выпил зелье, намазал на зажившую татуировки мазь, разоблачился и завалился на кровать.

Мой взгляд уперся в потолок. А не врубить ли мне «Предвестника опасности»? В деревне вроде бы безопасно, но чем черт не шутит, а утром восполню потерю единиц воли, глотнув зелья из закромов охранки.

Приняв такое мудрое решение, я активировал духа, выставив его на минимальные настройки, и устало закрыл потяжелевшие веки. Вот сейчас я и проверю: херню мне подсунул продавец или рисунок действительно будет работать.

Заснул я довольно быстро. Кошмары не мучали меня. Тело уже предвкушало, как продрыхнет до самого утра, но не тут-то было… в какой-то миг я проснулся от истошного верещания «Предвестника опасности». Мои глаза широко распахнулись, и я увидел залитую лунным светом комнату. Прямо напротив меня стоял какой-то человек, а в руках у него был то ли автомат, то ли еще что-то такое. Впотьмах сложно было разобрать, что именно он держит, направив ствол на меня.

Страх липкой паутиной сковал мой разум. Намерения скрытого тьмой человека были прозрачны, как слеза младенца. Я ничего не успевал сделать, только перестал дышать и выпучил глаза. Он нажал спусковой крючок, но выстрела почему-то не последовало. В эту секунду моя правая нога показала себя с лучшей стороны. Она лягнула неизвестного прямо в пах. Тот отшатнулся, но не упал и даже не вскрикнул. Я точно попал, а он словно не чувствовал боли. Все же этот удар позволил мне сбросить то оцепенение, которое накрыло меня в ожидании неминуемой смерти. Я одним рывком вскочил с кровати и кинулся на нападавшего. Он попытался снова навести на меня оружие, но я выбил его ударом ноги. Пушка улетела куда-то под кровать. Человека это мало расстроило. Он молча вцепился мне в шею и с грохотом повалил на пол, словно я был каким-то хрупким мальцом, а он опытным борцом.

Нападавший оказался значительно сильнее и ловчее меня. Он, не издавая ни звука, пытался перекрыть мне кислород, вцепившись в шею. Его пальцы, словно тиски, душили меня. Я, как мог, сопротивлялся, отчаянно желая разжать удушающий захват и сбросить с себя эту тушу.

Где-то на краю перепуганного сознания истошно верещал дух, а человек все больше сдавливал мое горло. Перед глазами начали плавать мушки. Изо рта доносился надсадный хрип. Если так дальше пойдет, то я труп, нужно менять тактику обороны. Я перестал бороться с захватом и попробовал большими пальцами нажать на глазные яблоки убийцы. Останься у меня побольше сил, то, может быть, я сумел бы провернуть этот трюк и выдавить его буркала, а так мне ни разу не удалось как следует обхватить виски нападавшего и нажать на его глаза, потому что он рьяно вертел лысой головой и сбрасывал мои ослабевшие руки. Я с ужасом осознал, что врата царства Смерти стали расходиться, приглашая меня войти внутрь.

Неожиданно темноту прорезал высокий голос Ботаника:

— Макс, ты чего? У тебя астма?

– С…свет включи, уби… убивают, — слабо прохрипел я, еще пытаясь бороться.

Паша услышал меня. Он быстро воздел себя на ноги и торопливо включил свет. Лампочка осветила комнату. Душившего меня парня я мигом узнал — это был полуголый Паук, который, судя по всему, прямо из постели ринулся убивать меня.

Обалдевший от увиденного Ботаник истошно заорал, схватив душителя за плечи, и пытаясь отцепить его от меня:

— Паук! Остановись! Ты чего делаешь?! Тебя же под трибунал!

Но он никак не реагировал, а слабосильный Паша ничего не мог поделать с его захватом. Я задыхался все сильнее. Тогда Ботаник схватил табуретку и ударил парня по голове: хорошо так приложился, будто всю жизнь готовился к этому удару. Его импровизированное оружие хрустнуло и разлетелось на две части. Глаза лысого закатились, пальцы ослабли, и он рухнул на меня, потеряв сознание. Я кое-как выполз из-под его тела и проговорил сквозь кашель, судорожно потирая побагровевшую шею:

– Вя… кха… жи… вяжи его.

Надо отдать должное Ботанику – он не растерялся: быстро вытащил из своих вещей два ремня и зелье здоровья. Ремнями он связал Пауку щиколотки и запястья, а склянку бросил мне. Я неловко поймал ее и опустошил на одну треть.

Паша обессиленно сел на пол, запустил руки в свои волосы и прерывисто дыша, сказал:

– Почему он тебя? Что ты ему сделал?

– Не зн… агх… не знаю, – просипел я, глядя на то, как дрожат мои пальцы. – Спа… спасибо, Паша.

– Ага, – отстраненно кивнул головой лекарь, не спуская растерянного взгляда с Паука.

Я же глянул на Ботаника и с ужасом подумал, что побывал на волосок от смерти. Если бы не лекарь, да еще и дух, то мне был бы конец. К тому же страшно повезло, что оружие Паука не выстрелило. Кстати, почему? Я нырнул под кровать и вытащил его оттуда. Предохранитель. Его гранатомет стоял на предохранителе. Странно. Почему он его не снял? Забыл? И тут мне вспомнились глаза Паука. Они были стеклянными и абсолютно лишены эмоций, ровно как тогда у Клюки, и лицо у него было таким же деревянным и неестественно застывшим как у старого сторожа. Многое встало на свои места.

Внезапно Паша вскочил на ноги и прямо босиком в трусах выбежал из открытой двери, бросив мне напоследок:

— Я за Спартаком! Пусть он разбирается!

– Удачи, кха, — прохрипел я ему в спину и поднялся на ноги.

Надо одеться перед появлением такого начальства. На оглушенного парня я внимания не обращал, хотя и ожидал, что он сейчас начнет биться в конвульсиях и изрыгать пену. Но прошла уже минута -- на мне появились штаны и футболка – а он все так же недвижим и, похоже, не собирается кочевряжиться, как Клюка. Я наклонился над ним. Лежит недвижимо и вряд ли, когда очнется, вспомнит, что тут происходило. Паук точно действовал не по собственному разумению, а находился под контролем тех же сил, что предупредили меня на Перепутье. Только в этот раз они захотели меня убить. Нет, не сходится. Если за всем этим стоит одно существо, то зачем тогда оно меня предупреждало, а сейчас пыталось убить? Видимо, действуют разные силы, которые настроены ко мне диаметрально противоположно. Еще один дух?