Власть (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 51

Мы устремились к зданию Совета. Оно располагалось в центре квартала и приставляло собой белоснежное четырёхэтажное строение с тремя куполами и массивными белыми колоннами. Вокруг здания была уложена брусчатка, посажены деревья и стояли скамьи.

Наш дуэт потратил минут десять, прежде чем добрался до него. Я обратил внимание, что транспорта на улицах стало меньше. Бомонд предпочитал сидеть дома. Наверное, они сейчас пытаются понять, что несёт им смерть Драгомира и усиление Револьвера.

Оказавшись возле здания Совета, я и Кос прогулочным шагом двинулись по местной уютной аллейке с декоративными фонтанами. Вокруг нас прохаживались парочки в дорогих одеждах и с высокомерными взглядами. На скамьях читали книги девушки. Представительниц женского пола тут было явно больше, чем мужчин. Не стоит подвергать сомнению то, что часть из них ведьмы, в смысле, настоящие ведьмы из клана Чертовки.

Я иногда бросал внимательный взгляд на короткую лестницу, ведущую к дверям здания Совета. Возле них, вытянувшись во весь рост, стояли четыре вооружённых бойца в бронежилетах. До них было метров пятьдесят. Стоил ли пытаться прорваться внутрь этим путём или же бросить гранату рядом с окном, чтобы на хрен вырвало кованую решётку? Я шёпотом спросил мнение Коса. Он так же тихо ответил мне, что голосует за решётку. На этом план был утверждён.

Пока мы прохаживались по парку в тени деревьев, я заметил несколько делегаций членов Совета, среди которых была и группа с Чертовкой во главе. Их всех очень тщательно досматривали на входе, не делая различий по рангам. Внутрь с оружием точно хрен попадёшь. Потом двери закрылись и, видимо, началось заседания или как они там называют своё сборище.

Кос в это напряжённое время, легкомысленно начал флиртовать с симпатичной розовощёкой блондинкой, которая примостилась на скамейке, подставив лицо солнечным лучам. Я остался в одиночестве, и точно чёрный ворон бродил по дорожке, заложив руки за спину. Моё чело пересекли глубокие морщины раздумья.

Губы непроизвольно прошептали:

— Среди могил я в час ночной брожу один с моей тоской…

И тут в голове раздался отчётливый гнусавый голос: «Пора». Я торопливо подошёл к Косу, схватил его за плечо и поволок за собой.

Он помахал рукой девушке и крикнул:

– Надо срочно спасать мир! Ещё увидимся! — затем парень спросил у меня: — Началось или ты просто завидуешь?

— Началось, – лихорадочно бросил я, побежав к окну с решёткой.

Из здания начали доноситься какие-то крики, а потом выстрелы. Прилегающая территория тоже ожила. Десятка два женщин, достали из-под одежд оружие и бросились к входу в Совет. А вон и киборги бегут. Двое. Значит, четверо прошли внутрь с Чертовкой. Ну, да, благоразумно. Видимо, больше по регламенту не положено брать с собой.

Тут Кос подбежал к окну, заглянул внутрь и протараторил, захлёбываясь воздухом:

– Коридор. Никого нет.

– Давай, – проронил я и присел на одно колено, зажав уши.

Он положил гранату между оконным стеклом и решёткой, а затем молниеносно оказался возле меня. Раздался взрыв. Решётку выворотило из стены – и она с грохотом упала на брусчатку.

Я вытащил пистолет, запрыгнул на подоконник, а потом оказался в длинном пустом коридоре. Выстрелы доносились откуда-то из правой части здания и от входа. Наш дуэт побежал к центральному залу. Я двигался впереди, так как моё возросшее телосложение позволяло работать в качестве щита.

Вдруг из-за красивой двери с резными завитушками выскочил гомункул – противоестественное создание Жорика, которое состояло из обнажённого человеческого тела и медвежьей башки. Он заревел так, что нам на голову едва не упала хрустальная люстра. Из комнаты позади него донеслось похожее рычание.

Стрелять в гомункула было бессмысленно. Обычные пули не причиняют ему особого вреда. Тогда я подскочил к нему, пока он упражнялся в вытягивание ноты и от всей души толкнул назад, заметив, что там лестница, на которой стоят его рассерженные лесные однополчане. Гомункул не ожидал подобного сюрприза и стал заваливаться назад. Тут не подвел Кос. Он в мгновение ока понял, что я задумал, и бросил гранату на лестницу. Мне оставалось только закрыть дверь и упасть на пол, прикрыв голову руками.

Рвануло знатно, аж пол задрожал, а дверь с силой вынесло, и она разлетелась в щепки, встретившись со стеной. Я резко вскочил на ноги и заглянул на лестницу. Её украшали фрагменты человеческих и звериных тел. Мы завалили не меньше четырёх гомункулов. Хорошее начало.

Дальше мы рванули по коридору направо. Звуки выстрелов нарастали. Они были впереди нас и позади. Наверное, охрану на входе уже вынесли. Кос шёл за мной, прерывисто дыша. Вдруг он вытянул руку с пистолетом и нажал на спусковой крючок. Грохот выстрела заставил зазвенеть в правом ухе. Пуля попала в голову бойца, который показался в коридоре. Мы замедлили шаг. За первым бойцом выскочил второй, третий, четвёртый. Они были уже научены горькой судьбой своего товарища, так что сразу открыли по нам огонь. Спрятаться было негде, так что я прижался к стене, сокращая площадь обстрела, а Кос укрылся за мной. Несколько пуль больно попали в районе печени, вызвав обильное кровотечение, но мужики поплатились за это. Кос завалил их. Они, как и мы, были вооружены только пистолетами и оказались без брони.

Друг бросился к ним и поднял оружие.

– С двух рук буду стрелять, – прерывисто дыша, сказал он, сдувая со лба прилипшую прядь волос. — По-македонски.

Я же, скривив рожу, приподнял продырявленную рубашку. Мои глаза удивлённо расширились, когда пули начали выползать через проделанные ими отверстия и падать на пол.

– Мерзкое зрелище, — содрогнулся парень, а затем резко повернулся и начал в кого-то стрелять.

Я не видел, кто там за углом, но он торопливо сообщил, прижавшись к стене:

-- Охранка. У них «калаши». Давай свои гранаты.

Быстро вытащив их из карманов, передал ему, покосившись на раны. Они уже затянулись даже без применения зелья.

Друг выглянул в коридор. Мимо просвистела очередь, впившись в стену и выбив из неё кирпичную крошку. Кос еле успел убрать голову.

– Меткие, суки. Лучше бросай ты, – пробормотал он, вернув мне гранаты.

Я принял их, а потом метнул, сделав шаг в коридор. Размен получился таким: мою грудь навылет прошили несколько пуль, а две гранаты отправили на покой троих бойцов охранки и разворотили часть пола. Там образовалась дыра в подвал.

– Ты как? – тревожно спросил друг, глядя на мою окровавленную грудь. – На зомбаря какого-то похож.

– Вроде нормально, – хрипло ответил я, на всякий случай выпив зелье.

Процесс исцеления пошёл веселее. Мы двинулись дальше. Двери центрального зала уже были практически возле нас. Перестрелка там смолкла. Кто-то победил или передышка? Наш дуэт свернул на очередном повороте – и предстали перед залом. Двери лежали на полу, сорванные какой-то силой. Внутри оказались четыре десятка трупов в лужах крови. Среди них лежали киборги, ведьмы, гомункулы, члены Совета и так далее. Из-за перевёрнутого стола доносились болезненные стоны, принадлежащие женщине. Но самое важное было то, что в зале присутствовала Агнес. Она стояла над Револьвером, который пытался уползти от неё, оставляя на дубовом паркете широкий кровавый след.

– Вот это нам повезло, что она сейчас грохнет его, – радостно прошептал Кос, прячась за дверным косяком, а я стоял за другим и обескураженно наблюдал эту картину. – Вот только, где Чертовка? Похоже, что все члены Совета мертвы.

– Надо проверить кто-то там стонет, – обеспокоенно выдал я и осторожно проскользнул в зал.

– Я тут постою, прикрою, – прошептал осторожный друг.

Зло стояло ко мне спиной в том конце помещения. Она не должна была заметить меня, увлечённая Револьвером. Я, трусливо пригибаясь, проскочил к столу и нырнул за него. Тут обнаружилась раненая Чертовка. Моё сердце радостно подскочило. Девушка находилась в полубессознательном состоянии. Её левая рука была неестественно вывернута, а живот разворочен. Я видел внутренние органы и часть металлических рёбер. Под ней натекла приличная лужа крови. Если бы она была обычным человеком, то уже отправилась бы на тот свет, а так ещё есть шанс её спасти. Я вытащил зелье здоровья и влил его в окровавленный рот ведьмы. Она закашлялась, но большую часть проглотила. Мои пальцы стянули края чудовищной раны – и кожа стала срастаться: медленно, неохотно. Надо ещё зелья. У меня осталась одна склянка, и я отправил её содержимое между губ Чертовки. Процесс заживления пошёл чуть быстрее, но всё равно очень медленно. Она уже точно не умрёт, но в бою не поможет. Тут веки девушки задрожали и поднялись. Затуманенные болью глаза уставились на меня.