Приключения либроманта в СССР (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 30

— Ну, это ты зря. Если деньги нужны, то пашешь и пашешь, — обиделся Борисыч.

— А результат от той пахоты? У тебя мозоли за сто пятьдесят рублей и спина в мыле, а какой-нибудь сторож или электрик чуть меньше получают, зато ничего не делают целыми днями. Уравниловка тут у вас жёсткая по зарплатам.

— Ну, есть такое дело, — согласился Борисыч, — А насчёт того, чем заняться, так я думал на категорию пойти учиться. Нравится мне баранку крутить. Тем более у вас тут машины не чета нашим.

— Тоже дело. Выучишься, дай знать. Машину тебе подберём.

— Как это подберём? У тебя блат в каком-то гараже есть? — недоверчиво поморщился батя.

— Это у вас блат нужен. А у нас деньги достаточно иметь.

— Хочешь сказать, что ты грузовик мне можешь купить? — вытаращил глаза Борисыч.

— Не скажу, что любой, но могу, — не стал я вдаваться в подробности.

Если разобраться, то машину он на свои купит. Это его деньги на счёте лежат, а не мои. Кто же знал, что они ему и достанутся.

К родственникам я собрался съездить по двум причинам: мне нужно дом на кого-то оформить, и раз уж я понял, что шпион из меня никудышный получается, то заодно стоит запасной аэродром присмотреть, где отсидеться можно при случае, чтобы про меня забыть успели. Повытаскивал из каталогов подарков. Дядьке магнитофон импортный, снасти для рыбалки, а тётушке парфюм французский. Понятное дело, продуктовый наборчик сформировал, чтобы нахлебником не казаться. Уже в самый последний момент сообразил, что мне автомобильный атлас не помешает. Это в столицу дорога понятная, а я собрался "В деревню, к тётке, в глушь, в Саратов". Прямо как про меня высказался незабвенный Фамусов, определяя мой маршрут.

Дорога выпала тяжёлая. Состояние асфальта можно передать двумя оценками: очень плохо и ужасно. Одно радовало. Машин мало. Пару раз объезжал участки ремонта дороги. Рабочие, двигаются, как сонные мухи. Одинокий бульдозер что-то пытается скрести. Этак они до осени будут тут валандаться.

Да, напрасно я рассчитывал, что мне удастся держать среднюю скорость километров в восемьдесят. Первые триста километров преодолел за пять часов. Заметив, что после Ульяновска дорога пошла получше, я облегчённо выдохнул, и начал высматривать, где бы мне перекусить. Вскоре обнаружил столовую, примостившуюся в каком-то старинном здании на окраине одного из сёл. Зашёл, и с сомнением осмотрелся. Грязно у них. Дощатый пол выхожен чуть не добела, и просто требует, чтобы его покрасили. Мебель давно жить устала. Одна лишь линия раздачи относительно новая. На улице уже жарко. Выбрал окрошку, к ней взял квадратный пирог с капустой и яйцом, купившись на его явно национальное происхождение, и с собой набрал пирожков "с рисовым мясом". Из рыбы увидел только заветренные куски минтая, не внушающие доверия. Уселся у окна, и с тоской взглянул на виднеющуюся вдали Волгу. Жить на берегу такой реки, и питаться замороженным минтаем. Наверное, я чего-то всё-таки не понимаю в социализме.

До села Комсомольское добрался к вечеру.

Оханье тётки, одобрительное ворчание дяди Рудольфа, восторги, вызванные подарками. А потом была баня! Эх, какое это чудо! Словно заново родился и насквозь пропитан гормонами счастья.

Когда мы с дядькой, разомлевшие и распаренные замахнули на улице по паре стопочек наливки, глаза у меня сами собой закрываться начали. Заснул сразу, как только голова подушки коснулась.

Разбудил меня дядька ни свет, ни заря. Всучил полотенце, а сам принялся заваривать чай, приличный запас которого я из дома в качестве гостинца привёз. Оказалось, что я, насыпая для Алисы чай и кофе в свои пакеты, сморозил очередную глупость. Мне всего лишь нужно было найти в интернете отсканированные каталоги товаров Внешпосылторга — в них и чай индийский в больших жестяных банках есть, и даже неплохой растворимый Nescafe в стеклянных.

Решили мы с дядей Рудиком на рыбалку ехать за соседнее село Усатово, а заодно и раков наловить. Накануне вручил ему безынерционную катушку, хорошую леску, набор блесен и спиннинговое удилище. Думал, на рыбалке оценит подарок, а он загрузил в свой ИЖ разборную бамбуковую удочку и сачок, которым бабочек ловят, да заявил:

— На окуня поедем. Для него блесна не нужна, но ты спиннинг возьми. Ты городской, тебе не столько улов нужен, сколько адреналин. Покажу тебе пару мест, может судака нормального там возьмёшь.

— А щуку? — облизнулся я, предвкушая борьбу чуть ли не с речным гигантом.

— Не, — ухмыльнулся дядька, — на Еруслане больше плотва, краснопёрка да окунь ловится. Ну и судак, если повезёт. А на щуку нужно в сторону Журавлёвки ехать.

Все пятнадцать минут, пока ехали, я ломал себе голову, как Генрихович собирается на удочку окуня ловить, и на кой ляд ему сачок понадобился. Я понимаю, если б он подсак взял, но ведь реально взял сачок для бабочек. Всё встало на свои места, когда мы остановились у плотины, из которой через огромную трубу в Еруслан неслась вода с соседнего пруда.

За пять минут дядька сачком наловил из трубы полведра мальков, приготовил удочку, оторвал рыбёшке туловище и насадил её голову на здоровый крючок. От силы через две минуты не напрягаясь, он вытащил приличного горбача. Млин, у него на удочке даже поплавка не было, а он на какую-то палку и рыбью голову такого красавца поймал.

— Ты на меня не смотри, — произнёс дядя Рудик, отрывая голову следующему мальку, — я таким Макаром быстро рыбы надёргаю. А ты попробуй поблеснить в районе вон той ветлы, — и кивком указал на раскидистое дерево, склонившееся почти до самой воды метрах в ста от плотины, — там перекат, а за ним несколько ям намыто. Глядишь, пока жара не пошла и поймаешь чего интересного.

Пока дядька не выловил всю рыбу из реки, поспешил к указанному месту. Ещё не дойдя до дерева, заприметил на поверхности воды буруны и определил для себя, куда в первую очередь стоит покидать приманку.

Побоялся использовать воблеры и решил побросать блесну. Выбрал на пробу золотистую, прицепил её к поводку и бросил в район предполагаемой ямы.

Блесна в полете, отражаясь от солнца, несколько раз сверкнула сотнями разноцветных искр, и в момент касания воды прогремел взрыв. Я от испуга чуть спиннинг из рук не выпустил и сам вслед за блесной в воду не нырнул. Успел подумать, что из-за меня в этом мире Третья Мировая началась. Стою оглушенный, головой по сторонам кручу. Ищу в какой стороне ядерный гриб вырастет. Увидел в небе стрижей и в голове всплыли наставления Борисыча перед моим отъездом: не бояться громких хлопков и не искать их источник — это реактивные самолёты сверхзвуковой барьер преодолевают; самолёт всё равно не увидишь, а выглядеть будешь глупо. Ничего себе хлопки, я реально решил, что война началась. Чуть в штаны не наложил, когда услышал, как самолёт на сверхзук уходит.

Пока Генрихович уменьшал поголовье окуня около водослива, я тоже наловил с десяток бершей, нарвавшись на стайку в одной из ям. Срезал с ветлы ветку, нанизал рыбу на кукан и показал красавцев дядьке.

— Нормальный улов, — одобряюще кивнул дядя Рудик, — как приедем, сразу закоптим, пока Лена будет с окунями возиться.

— И куда столько рыбы? — кивнул я на его почти полное ведро.

— Как это куда? — недоумённо ответил дядька, — На котлеты. Стоит только сало в фарш добавить, так ещё и повкуснее мясных будут. Ладно, давай грузиться, да съездим бреднем пройдёмся пару раз. Есть тут метрах в трёхстах одно местечко. Центнер рака не выловим, но пару вёдер запросто.

— Что ты всё дядя Рудольф, да дядя Рудольф, зови меня Генадьич. Все мужики в совхозе так зовут, — выговорил мне родственник, когда мы приступили к процессу раковарения.

Двухведёрный эмалированный бак был водружён на летнюю печку и до половины залит водой. Поднимающийся парок говорил о том, что скоро вода закипит. А пока мы снимали первую пробу с притащенного из погреба бочонка пива.