Гастер 2 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 13

Сообщалось и о том, что данный НИИ выпускает и реализует медицинские иммунобиологические препараты для профилактики, диагностики и лечения особо опасных инфекций, а также производит питательные основы и среды для нужд здравоохранения, сельского хозяйства и промышленности.

Как — то в одной из статей, посвященной очередному юбилею института, Гастер с гордостью прочел, что в стенах оного работали семь академиков и членов-корреспондентов Академии Наук СССР и Академии Медицинских Наук СССР, тридцать восемь профессоров, восемьдесят шесть докторов и более двухсот пятидесяти кандидатов наук. Что тридцать два сотрудника института за выдающиеся заслуги в области разработки медицинских средств защиты стали лауреатами Государственной премии СССР.

Помнится, как тогда он возгордился за свой город, и даже подумал, что может быть с каким-нибудь профессором или лауреатом в один магазин за хлебом ходит. Имеет причастность к большому и даже великому. Хоть бочком, но все ж…

Действительно, было чем гордиться. Это и различные вакцины, и первое в СССР осуществление промышленного производства пенициллина, и технология изготовления стрептомицина, и методы производства бактериофагов для лечения газовой гангрены… Ну и многое другое, о чем враг знать не должен.

Кстати, о врагах. Они обвиняли ученых НИИ во всех смертных грехах. Говорили, что под прикрытием разработки средств защиты те ваяют биологическое оружие.

Ссылались при этом на то, что институт во времена оны был полностью автономен от местных властей и даже от областного КГБ, а подчинялся напрямую пятнадцатому управлению Министерства обороны СССР. Все руководители НИИ носили генеральские звания.

Приписывали институту создание боевых штаммов чумы, сибирской язвы, туляремии, бруцеллеза, Ку-лихорадки. Говорили, что в институте созданы бактерии, питающиеся углеводородами. Они нужны чтобы уничтожать запасы топлива противника. Много чего говорили.

Гастер всегда думал, что парни там весьма серьезные. Вот бы к ним и притулиться.

Значит надо ждать патруль. И заранее руки вверх и кричать, что я свой, не буржуинский.

Сидим. Ждем. А снежок-то поменьше стал. Но зато морозец побольше. Тишина какая, можно на кусочки резать и в маркете продавать.

Так, а что там в перпендикулярной проспекту улочке поскрипывает. Не иначе идет кто. Да не один похоже. Группа. Пока с руками вверх подниматься не будем. Подождем.

А ведь похоже, что не один я патруль жду. — подумал Гастер. — Кто-то еще по их душу появился.

Пришедшие скопились за павильоном остановки общественного транспорта. Уместились вполне вольготно. Не много их. Всего трое. Но на вид ребятки серьезные. Автоматическое оружие, одеты правда разномастно. Веет от них чем-то нехорошим.

Бывает такое, посмотришь на человека и сразу понимаешь, что чем-то он к себе располагает. А на иного глянешь, нет, с ним даже общаться не хочется, не то что в разведку вместе идти. С возрастом такое приходит, с социальным опытом.

Один из пришедших закурить попытался. Старший, по всей вероятности, это дело матерком пресек. Сидят. Затаились. Ждут.

В гости нормальные люди обычно с подарками ходят. Вот и Гастер военным микробиологам решил подарочек преподнести. Не с пустыми руками заявиться.

Как снежный червь по извилистой траектории к сидящим в засаде прокрался. По дороге тремя обломками кирпича разжился.

В тулочке то два патрона. Даже если сразу парочку завалит, то третий явно сообразит, что Гастер пустой и из своего изделия Михаила Тимофеевича его по полной программе встретит. А не желательно Гастеру такое.

Метать снежки и прочие твердые предметы по головам зомби за зиму Гастер здорово наловчился. Давно уже не промахивался. Повторение рождает мастерство.

Вот и здесь приложимся кирпичиками. Если к житью, так выживут.

Выжили. Были связаны имеющимися у Гастера кусками шнура. По рукам и ногам. Он многое полезное с собою носил. Жизнь экстремальная быстро учит.

Выложил разбойников к трассе патруля и снова ждать принялся. Рассветало.

Скоро и те, кого ждал появились.

Вот уже третий день Гастер вносил свой посильный вклад в развитие отечественной науки. В роли лаборанта.

Камуфляж мегаразмерный ему выдали, даже обминаться по фигуре он уже немножечко начал. Обязанности разъяснили. Подписку взяли. Военная микробиология — это вам не в данарке кошатиной торговать.

Но не все сразу сладилось. Первоначально патрульные чуть дырок в тушке не наделали. Пришлось полежать носом в снег, пока к ним подмога не подошла. Разобрались, слава Богу.

Потом почти сутки сидел в отдельном изолированном помещении, пока местный безопасник под препарат с разбойниками беседовал. Они подтвердили свои злодейские намерения относительно патруля, хотели мол оружием разжиться, и то, что Гастер к ним никакого отношения не имеет.

Потом с Гастером разговаривал обозначенный выше товарищ. Проверял. Всю душу вынул.

Людей у микробиологов не хватало, поэтому его взяли. Не научным сотрудником, конечно, но тоже науку двигать.

Институт эвакуации в охраняемые зоны живых не подлежал. Уникальное оборудование под елкой не разместишь, да и многие процессы исследования и разработки технологий не прервешь.

А часть сотрудников выбыла. Кого покусали, кто где-то в творящейся неразберихе затерялся. А работать-то надо.

Причем работа проводилась архиважная — препарат для ликвидации зомби разрабатывался. Вот так. Не больше и не меньше. Спасали мир. Рутинно и без громких слов.

Непосредственным руководителем над Гастером являлся старший научный сотрудник Иван Петрович. В годах. Благообразный. По мнению Гастера, шибко умный. И еще — разговорчивый.

— А знаешь ли ты, Гастер (они быстро и сразу перешли на ты, а Гастер сам попросил так его называть, ему мол это привычнее), куда попал и чем мы здесь с тобой заниматься будем?

— Куда попал, некоторое представление имею, сам то я местный. Но только поверхностно. А чем заниматься — это меня уже просветили. Препарат против зомби делать.

— Точно так, только не против, а для. Для их ликвидации.

Ну а потом начались рассказы. А почему бы не послушать. Гастер почти всю зиму провел в одиночестве и пообщаться ему было в радость.

Иван Петрович рассказал, как институт попал в Киров. Как здесь разрабатывали вакцину против чумы, причем опробовали ее сначала на пятнадцати добровольцах — сотрудниках института.

— Иван Петрович, а на нас препарат против зомби, случаем, опробовать не будут?

— Дурак ты, Гастер, и не лечишься. Ты же не зомби, какие на тебе еще эксперименты проводить. Вот по весне зомби оттают и начнем мы с тобой экспериментировать, в полевых условиях.

Далее последовал рассказ о создании Гинсбургом и Тамариным вакцины против сибирской язвы. Затем Иван Петрович говорил о создании средства для профилактики туляремии. Тоже вклад данного института.

Узнал Гастер много интересного о бруцеллезной вакцине, о производстве отечественного пенициллина и стрептомицина, о бактериофагах, о сухой живой туберкулезной вакцине…

Иван Петрович был хорошим рассказчиком, умел говорить о сложных вещах просто и понятно. Ну а Гастер выступал в роли благодарного слушателя.

Обсуждали Иван Петрович с Гастером и текущие события, говорили так же и о будущем.

— Оружие нашей победы, Гастер, должно быть простым и эффективным, как Т — 34 или автомат Калашникова. Легко воспроизводимым, даже в наших сегодняшних условиях.

Гастер с этим был абсолютно согласен.

— Оно должно быть безопасным для живых и окружающей среды и избирательно поражать зомби.

И с этим Гастер не мог не согласиться. Пусть он не имел профильного медицинского образования, но подобные вещи даже ему были абсолютно понятны.

— За каждым зомби с шприцем не набегаешься, да и опасно это, в рот ему таблетку или пилюлю не вложишь.

Гастер представил, как он вкладывает в рот зомби таблетку. Нет, такие подвиги не для него.