Ахани (СИ) - Шуклин Михаил Алексеевич "Bunny_Mi" - Страница 29

     Гораздо позже, когда юноша насытился поджаренным на костре горьким кошачьим мясом, он долго отмывал шкуру рыси в водах леденящего руки ручья, соскабливая остатки жира с внутренней поверхности острым камнем.

     Затем искал соленый камень и натер им поверхность. После растянул шкуру на длинных ветках, отломанных от спасшего его куста, закинул эту конструкцию за спину и целеустремленно зашагал вдоль русла ручья, при каждом шаге слегка проваливаясь в россыпях мелких серых камней, что устилали все дно огромной, зажатой между скалами, длинной извилистой расщелины. Путь его лежал на юг.

     Так прошло три дня. Ахани упорно двигался по длинному ущелью, которое то расширялось, то сужалось, но непременно и неуклонно поднималось наверх. С каждым днем становилось все холоднее и воздух, вдыхаемый юношей, все больше морозил его нос и нутро, а еще сильно кружил голову, да так что часто приходилось останавливаться и отдыхать, сидя на очередном подвернувшемся камне и ожидая, когда земля перестанет качаться перед глазами.

     По пути арий собирал любые ветки, какие только попадали в поле его зрения, а вечером, когда слабый Сурья уходил ночевать за край земли и наступало время Сомы, юноша находил самую маленькую по размерам расщелину или пещерку, отыскивал в округе подходящие камни, пыхтя, перетаскивал их ко входу и заваливал его за собой, чтобы внутрь не пробрался никто, кроме него и не помешал ему спать.

     В пещере он разводил скромный костер, экономя ветки, и долго жарил маленький кусок засоленного застывшего рысьего мяса, насадив его на заостренную палку. Ожидая пока еда будет готова, Ахани камнем раскалывал некоторые из костей убитой им рыси и мастерил из них наконечники для новых стрел.

     Высохшие жилы дикой кошки отлично подошли для скрепления кусочков ее шкуры, с которой пришлось много поработать. Шкура была толстой, тяжелой и потому арий долго возился, нарезая и прокалывая ее в нужных местах. За те три дня, что юноша тащил ее, растянутую палками, за собой, шкура сильно просохла, продуваемая холодным ветром, от вод ледяного ручья, в которой тщательно отмывал ее Ахани.

     Юноша нарезал и сшил короткие меховые штаны, и стало гораздо теплее продвигаться выше.

     Но тем не менее каждое утро Ахани будил дикий холод. Он вскакивал, едва Сурья только показывался на небосводе, трясясь от озноба и лязгая зубами. Раздувал потухшие угли, подкидывал туда одну-две ветки и садился как можно ближе к огню, как будто стараясь поглотить и впитать в себя живительное тепло, для того чтобы как можно дольше не терять его радость в себе.

     Затем парень снова поджаривал маленький кусочек жесткого кошачьего мяса — приходилось растягивать припасы, потому что зверье уже давно перестало попадаться ему навстречу по дороге. Он перекусывал, разбирал сотворенную им защитную стену пещеры и снова шел на юг по ущелью.

     На четвертый день Ахани увидел то, что никогда ранее не встречал в своей жизни. Выбравшись поутру из очередной мелкой расщелины, служившей ему ночлегом, он запрокинул голову, пытаясь разглядеть солнце среди сплошного серого марева, повисшего над головой и заменяющего лазурное небо вот уже несколько дней пути. Оттуда, сверху на него падали пушистые, белые хлопья. Они медленно опускались ему на лицо, чуть обжигали холодком и сразу таяли, оставляя капельки влаги.

     Эти хлопья были очень интересны для Ахани, ведь он никогда прежде не видел снег. Юноша с интересом подставлял ладони под падающие снежинки и рассматривал их, любуясь причудливыми сплетениями тонких белых паутинок, что жили всего мгновение на его пальцах.

     Арий шел дальше и постепенно белых хлопьев, падающих с неба, становилось все больше. Ветер кружил их вокруг юноши. Они падали и устилали собою каменную насыпь, постепенно превращая окружающие серые скалы в белые искрящиеся стены и скоро из-под ступней Ахани, обутых в мягкие кожаные сапожки, при каждом шаге стал доноситься мягкий хруст сминаемого сплошного слоя холодных снежинок.

     Ветер усиливался. И хлопья снега становились злее, понуждаемые его резкими порывами. Они уже не мягко таяли на лице юноши, а колко впивались в его кожу, заставляя зажмуривать глаза, оставлять всего лишь тонкую щелочку, для того чтобы разглядеть что творится под ногами.

     А слой снега под ногами все рос и скоро Ахани утопал в нем по щиколотку при каждом шаге. Движения его замедлились и стали вязкими. Но все же парень добрел до того момента, когда окружающие его белые скалы расступились и открыли взору огромную снежную долину, раскинувшуюся под его ногами.

     Вся долина была холмистой и усыпанной редкими высокими соснами, кое-где собирающимися в маленькие рощицы, посередине поблескивало льдом большое замерзшее озеро. Но внимание Ахани привлекло странное сооружение, что возвышалось на дальнем конце долины.

     На самом склоне далекой горы, закрывающей собой почти весь небосвод, громоздились большие обтесанные камни, составленные друг на друга и образовывающие большую черно-белую пирамиду громадных размеров. Черным был цвет самих камней, а белый появился из-за множества сугробов, налипших на ее угловатые края.

     Пораженный Ахани какое то время вглядывался в невиданную пирамиду и дивился ее странной конструкции, а затем стал осторожно спускаться по крутому склону вниз, в долину. Изредка его ноги скользили по снежному насту и он падал в невысокие сугробы, взметая над собой брызги и комки снега, после чего, отплевываясь, поднимался и двигался дальше уже медленнее и осторожней, потирая ушибленные при падениях части тела и кривясь от боли.

     Юноша достиг пологого дна долины, когда уже начало темнеть и на небо высыпали первые неяркие звезды. Он привычно стал искать место для ночлега и облюбовал маленькую расщелину между камней. Наломав веток от окружающих сосен, парень плотно заложил ими оба входа и накидал сверху.

     Позже, когда окончательно воцарился на черном небосводе бледный Сома, а молодой арий, насытившись жестким прожаренным мясом, вышел по нужде, то увидел как на фоне огромной пирамиды мелькнул огонек.

     Поначалу юноша не поверил глазам. Он тщательно проморгался, вглядываясь в далекое странное сооружение, наверняка возведенное богами, ведь человеку не под силу поднимать такие тяжелые камни и выстраивать их друг на друга, но вскоре огонек появился вновь.

     Он двигался у самого подножия пирамиды, то пропадая за редкими стволами деревьев и небольшими заснеженными пригорками, то появляясь снова. Ахани напряженно следил за его движением.