Костяной скульптор (СИ) - Розин Юрий - Страница 28

Еще через десяток секунд совместная атака трех зомби выбила из руки и вторую булаву. Кожу на ладони сорвало до мяса. Сражаться больше не было возможности, так что я побежала. Уроки моего спутника не прошли даром: инстинкт выживания гнал меня вперед, хотя мозг прекрасно понимал, что это бесполезно.

Я была загнана в угол уже через несколько шагов. Несмотря на свою внешнюю неповоротливость, зомби были очень быстрыми. Они надвигались на меня одновременно со всех сторон, словно специально не торопясь убить, растягивая момент. И тогда я не выдержала.

— Ганлин! — Пожалуй, этот визг услышали даже на первом уровне. Вот только уже через мгновение мне показалось, что мой голос — лишь шепот. Потому что все также сидящий в дальнем углу скелет взревел так, что на меня с потолка посыпались мелкие камушки.

— Стоять на месте, падаль! — В этих словах было столько силы, что я и сама на секунду застыла, хотя скорее все-таки не от самого приказа, а от неожиданности и удивления.

А вот зомби, уже стоявшие вокруг меня с занесенными лапами, словно превратились в статуи. Я все еще дрожала, ожидая, что они сейчас опустят свои гнилые пальцы и от меня останется лишь воспоминание. Но инстинкт подсказывал, что монстры замерли если не навсегда, то очень и очень надолго.

Медленно, чтобы не спугнуть чудом спасенную жизнь, я обернулась на Ганлина. Зрелище, представшее моему взгляду, было самым невероятным, что я видела когда-либо в жизни.

Скелет моего спутника светился словно магическое заклинание-фонарик, только в десять раз ярче. Ровное, ярко-фиолетовое, даже пурпурное, оно растекалось во все стороны, создавая вокруг Ганлина величественный ореол. Такой же огонь, только живой и подвижный, играл в его, горевших раньше чисто-белым, глазах.

Картина была… великолепной. Словно перед моими глазами предстал император из древних легенд, могущественный и гордый.

Но свет начал постепенно затухать, а вместе с ним пропадала и эта величественная аура. Последние мелкие очаги собрались на лбу скелета и в последней вспышке сформировали какой-то узор, однако разглядеть его в деталях я не успела, слишком быстро он пропал. А потом до моих ушей донесся такой знакомый, но уже подзабытый, голос Жюстины.

— Что я пропустила?

Я не помнил свою жизнь, но что-то мне подсказывало, что именно так чувствует себя человек наутро после многочасовой пьянки. В голове били барабаны, все тело казалось одновременно ватным и свинцово-тяжелым, а перед глазами бегали разноцветные зайчики, кружа залу в безумном хороводе. Благо, языка, а следовательно чувства вкуса, я не имел, так что наслаждения ощущать гадящих во рту кошек был лишен. Что же, и на этом спасибо.

Кряхтя как столетний дед, я приподнялся на локте. Ощущение было иным, и, оглядев себя с ног до головы, я понял, почему. Мое тело теперь не было до конца моим. Нечто похожее я испытывал, когда экспериментировал с присоединением костей различных животных, однако разница все-таки имелась. Тогда не мое становилось моим, а сейчас все осталось как было, просто изменилось. Очень сложно описать словами.

Точно, я ведь проводил слияние со скелетом урдалака, поэтому сейчас все такое странное. А вот после слияния… кареглазая! Ее окружили зомби и уже хотели убить, а дальше… голова взорвалась океаном новой боли. Вспоминать было невероятно трудно, но я должен был знать, что произошло.

Вот она выкрикивает мое имя, вот во мне просыпается нечто совершенно незнакомое, а потом… а потом я просто приказал этим зомбякам остановиться, и они застыли как восковые статуи. Бред какой-то. Потом я услышал голос своей квартирантки… дальше, какие бы усилия я не прикладывал, вспоминалась лишь темнота.

— Ганлин? — взволнованный голос вывел меня из транса. Девчонка наклонилась надо мной с тревогой во взгляде. Пока я копался в сознании, мое тело снова растянулось на полу и это, похоже, привлекло внимание кареглазой. Умная девочка.

— Все в порядке, не знаю, что это было, но сейчас вроде бы все нормально. — Отмахнувшись от протянутой руки, понялся. Она бы все равно меня не подняла, слишком я тяжелый.

— Не уверена, но, кажется, ты вывел из строя четверку зомби.

— Жюстина? — Бесконтрольные движения собственной челюсти были одновременно очень раздражающими и приятно знакомыми.

— Да, это я! — Бывший архимаг зеленой башни магии была в максимально приподнятом расположении духа. — Я тоже понятия не имею, что со мной было, но в какой-то момент я словно заснула. Теперь меня обуревает страх, не мог ли подобный сон стать вечным? Но все в порядке, я снова полна сил и энергии! Готова даже спеть вам арию из оперы…

— Не сейчас. — Тихо, но твердо я прервал свою квартирантку. Голова до сих пор раскалывалась, так что слушать пение сейчас было одним из последних моих желаний.

— Она права, — кареглазая вмешалась в наш разговор, но тут же осеклась. Почему-то на секунду я заметил в ее глазах страх. Поняв, что прерывать ее никто не собирается, она продолжила. — Ты крикнул на них, твое тело засияло густым пурпурным цветом, и они просто остановились.

— Мое тело сияло? — я осмотрел себя еще раз, но никаких признаков свечения не обнаружил. — А где они сейчас? В смысле зомби.

— Стоят там же. Я побоялась, что если трону одного, то чары спадут и он на меня бросится. — Только сейчас я обратил внимание на перебинтованную правую ладонь кареглазой и левую руку, висящую в лубке. Головная боль не давала сосредоточиться на происходящем, и я очень пожалел, что не могу воспользоваться каким-нибудь эликсиром или таблеткой.

— Хорошо. А как твои руки?

— Спасибо, все в порядке… — Странно, ее словно удивил этот вопрос. Что-то было не так.

— Ганлин, покажи тот трюк, о котором говорит милочка еще раз! — Жюстина, воспользовавшись моим замешательством, перехватила контроль над челюстью.

— Но я не знаю, как у меня это получилось! — Эти женщины считали, что у меня есть ответы на все вопросы, вот только это было совсем не так.

— Я думаю, что это как кататься на велосипеде — если один раз получилось, то потом будет проще. — Логика Жюстины была потрясающа. Но все-таки некое здравое зерно в этом было, да и в конце концов, если я и правда мог подчинять своей воле другую нежить, то отказываться от такого дара было бы глупо.

Подойдя к четверке зомби, так и стоявших с поднятыми для удара руками и зверскими выражениями на лицах, я, чувствуя себя полным идиотом, громким голосом произнес:

— Налево. — Естественно, ничего не произошло.

— Ты делаешь это без чувства, так тебя даже скелет мыши не будет слушаться, — она умела приободрить. — Давай еще раз, только с выражением! Верь в то, что говоришь.

Я и правда собрался, нужно было попытаться, даже если ничего не получится.

— Нале-во! — Это точно получилось куда внушительнее, пожалуй я бы сошел за командира дивизии в каком-нибудь отсталом гарнизоне, но снова ничего не произошло. Кареглазая сказала, что я был похож на императора, до такого уровня я точно не дотянул.

— Черт, ты прямо как маленький! Кого ты стесняешься? Давай со всей силы, чтобы стены дрожали! — Жюстина сейчас была похожа на ведущую тренинга по повышению самооценки. Но ее слова все-таки произвели нужный эффект.

Набрав в фантомные легкие как можно больше воздуха, я изо всех сил гаркнул:

— Развернулись налево, гнилье!

Ноль эмоций.

Что-то я делал не так. Однако Жюстина не собиралась сдаваться.

— Мало! Давай еще раз!

— Нет, хватит, я просто не смогу крикнуть громче, — голова от собственного ора болела только сильнее, так что я попытался отвертеться. — Давай попозже, когда окончательно в норму приду.

— Ну давай, еще один разочек! — Кареглазая с видом человека, видевшего некоторое дерьмо, смотрела на спор скелета с самим собой.

— Ладно, но потом ты от меня отстанешь, пока я сам не захочу попробовать снова, идет?

— Идет!

Я снова встал на исходную позицию. Постаравшись не обращать внимания на гудящие под сводом черепа боевые горны, собрал все силы, что только мог. Открыл рот. И тут почувствовал, что что-то изменилось. Что именно, понял практически сразу. До боли знакомое ощущение отсутствия контроля над собственной челюстью. Однако на этот раз оно как бы раздваивалось, ртом управлял словно я и не я сразу. И было что-то еще. Что-то, чему я пока не мог подобрать адекватного описания.