Костяной скульптор (СИ) - Розин Юрий - Страница 38

А тут… переживая каждый божий день страх, смертельные угрозы, существуя от привала до привала, не заглядывая вперед дальше, чем показывали изгибы тоннелей, я почувствовала, как рвутся цепи на моей душе. И тот период, когда Ганлином, по его словам: “овладела гордыня”, лишь ускорил этот процесс.

Потом он сказал те самые слова. Проклятую фразу, преследовавшую меня всю жизнь. Почему-то ее говорили всегда те люди, кто не был передо мной ни в чем виноват. А потом они пропадали из моей жизни навсегда.

“Мне жаль”.

— Засуньте эту жалость знаете куда!? — К сожалению, я так и не решилась произнести это вслух. Никому. Никогда.

Вот только Ганлин не пропал. Я знала, что его приступ звездной болезни от него не зависел и скорее всего был как-то связан с той странной магией, которую он с моей подачи стал называть Подчинением. А потому, вернувшись в норму, он стал таким же, как и тогда, когда мы впервые встретились: холодный, расчетливый, молчаливый. Занятый либо сражениями, либо какими-то своими мыслями и не раскрывавший рот без веской причины. С того раза он так ни разу и не назвал меня по имени. Но и зверушкой больше не называл. Я не решалась спросить, какое именно место занимаю в его мыслях, однако для меня он стал другом, первым настоящим другом за много лет.

Да уж. Чего только не случается на свете… скажи мне кто-нибудь год назад, что я буду искренне считать другом скелета-нежить, пожалуй, постаралась бы держаться подальше от этого ненормального. Иронично. Попытавшись забыться в объятьях героя, я нашла поддержку и утешение в лице монстра.

Потому, когда Ганлин прямо у меня на глазах начал превращаться в труху, я не на шутку перепугалась. Но потом все завертелось с такой скоростью, что на страх времени почти не осталось. Каким-то образом он оказался в теле зомби, потом другие зомби вышли из-под его контроля, и мы побежали, а потом…

.

Да уж, этот странный скелет успел наследить. То и дело встречал на уровне тех, кому не посчастливилось пересечься с необычной нежитью и отправиться на перерождение. Сведения были достаточно сходными: скелет, не совсем человеческий, с искривленными костями и хищными чертами черепа (не слишком представляю, как это выглядит, но эту деталь упоминали почти все), нападал из засады и вырезал отряды целиком. Иногда он оставлял одного в живых и угрожая разрушить его амулет возвращения вытягивал какие-нибудь сведения, об уровнях, боссе или магии.

Постепенно я сокращал область поисков, количество “счастливчиков” постепенно увеличивалось. Некоторым удалось напороться на него уже дважды и, что интересно, скелет это запомнил. Получается, эта нежить была не только разумной, но и достаточно развитой.

Я уже буквально ощущал его след, чутье, выработанное за годы охоты на различную нежить, вопило о приближении к цели. Однако это не означало, что я не замечал ничего вокруг. Если кому-то нужна была помощь, я помогал, все-таки на этом уровне уже не было слюнтяев и салаг вроде той парочки с мечем, так что не помочь коллегам по ремеслу было бы низко.

И в этот раз все началось достаточно прозаично. Девушка… к сожалению большего я сказать не мог. Судя по всему, она провела в подземелье не один месяц, потому как от грязи и крови (не исключу что не только ее собственной), ни цвета ее волос, ни черт лица рассмотреть нормально не получалось. Не очень высокая, хорошо сложенная, везде где нужно всего было в самый раз, не люблю, когда грудь идет впереди женщины, но больше ничего сказать не получалось.

За бедняжкой гнался небольшой отряд зомби. Обычно они ходят по двое-трое, может четверо. Так что сразу восемь было видеть странно и очень непривычно, отчаяние в ее глазах было понятно. Что же, я был бы последней сволочью, если бы прошел мимо нуждающейся в спасении красавицы.

Бросившись вдогонку за отрядом зомби, я выхватил из-за пояса свою дубинку. Гнилушки были сосредоточены на преследовании, так что не успели отреагировать на мое появление. Силу я не сдерживал, было не время, так что головы нежити начали взрываться одна за другой.

Один, два… это было совсем не сложно. Еще четыре удара и зомбяков осталось только двое. Вся компания к тому моменту уже остановилась и развернулась ко мне, а девушка смотрела с благодарностью и почему-то и с опаской. Впрочем, думать пока было рано, дело еще не было закончено. Предпоследний зомби осел на землю грудой мяса.

Однако когда я уже занес руку, чтобы закончить существование последней гнилушки, произошло то, чего я никак не мог ожидать.

— Не трогай его!

Когда я уже был готов исчезнуть из этого мира, оглушительный вопль кареглазой остановил и мои мысли, и руку парня. Все трое резко замерли на месте, в некотором шоке от своих и чужих поступков.

Незнакомец появился как нельзя кстати, если бы не он, от нас с девчонкой уже минут через десять не осталось бы ничего кроме воспоминаний. Более того, я мог с уверенностью сказать, что он очень силен, по крайней мере не слабее прошлого меня, а то и сильнее, ведь показывать все свои возможности против кучки зомби было бы глупо. К тому же от его дубинки я явственно ощущал колебания чуждой мне святой ауры. Она была куда слабее чем та, что исходила от оружия молотобойца, но все-таки представляла для нежити вроде меня смертельную опасность.

К моему счастью, парень умел владеть собой, потому как сразу же остановился, услышав слова кареглазой, дав мне возможность рассмотреть себя получше. Не слишком длинные темные волосы обрамляли волевое лицо. На вид ему было лет тридцать, хотя точно сказать я не мог, телесная магия замедляла старение, так что с тем же успехом “парню” могло быть и все сорок и даже пятьдесят. К тому же в нем чувствовалась… сила, что ли. Не в смысле физических навыков или чего-то подобного, а некий внутренний стержень. В кареглазой когда-то было нечто подобное, но ее основа треснула и сейчас находилось лишь в процессе сращения. А этот… интересно, что он такого испытал, чтобы выковать себе такое. Почти уверен, что странного вида шрам, похожий ветвящееся дерево, украшавший его правую щеку, имел к этому прямое отношение. Слишком уж необычное ранение для банальной истории.

Наши взгляды встретились (ну, насколько это возможно). Парень почти незаметно вздрогнул. Не могу его не понять: зомби, пристально на тебя пялящийся, но при этом спокойно стоящий на месте — достаточно необычное зрелище. Рука с дубинкой снова стала подниматься для замаха, но девчонка снова привлекла его внимание.

— Подожди! — она рванулась вперед и схватила парня за руку. — Не надо его трогать.

— Почему мне нельзя убить зомби? — С каким-то вызовом в голосе спросил он.

— Он тебе ничего не сделает, — я прямо слышал, как вращаются в мозгу кареглазой шестеренки. Да уж, мог ли я подумать при нашей встрече, что однажды она будет спасать меня от окончательной смерти? Точно нет.

— Естественно не сделает, я куда сильнее его. — Ни грамма напыщенности или хвастовства, голая констатация факта. Я тоже не испытал никакой злости или обиды, все было сказано правильно.

— Он мой спутник, не трогай его, пожалуйста, — ох, девочка, простым “пожалуйста” ты от такого человека ничего не добьешься…

— Это нежить, — и снова, в его взгляде не было ни ненависти, ни потаенного страха. Какой занимательный человек. — А я — охотник на нежить. И почему меня должны волновать твои доводы, какими бы они не были?

— Это все, что осталось от моего друга, — кареглазая бросалась в настоящую пропасть. Стоило ей теперь попасться на лжи или хотя бы полуправде, и парень не ограничился бы моей смертью. Убить девчонку он бы, конечно, не убил, но вот сопроводить к каким-нибудь дознавателям — легко. — Мы вместе путешествовали со второго этажа. Ганлин был очень сильным, обладал уникальной магией, умел контролировать нежить, но потом он вдруг исчез… и этот зомби — все, что от него осталось. Он как-бы прирученный, не нападает, даже помогает иногда, вещи мои носит. Не трогай его, пожалуйста.