Героинщики (ЛП) - Уэлш Ирвин - Страница 10

Вот, например ...

Я вытягиваю из джинсов пару голубых таблеток, заправляю карман и выдаю одну из них Никси. Мы глотаем их и радостно приветствуем друг друга. Брайан Никсон - мой первый друг с тех пор, как наши с Мэтти пути почти разошлись. Понедельник, вторник, счастливые времена. Помню, как Никси сказал тогда, что ненавидит свое имя из-за ассоциации с Ричардом Никсоном. А мне нравится мое полное имя; хотел бы я, чтобы им пользовались чаще, вместо глупого «Рента».

Поэтому, проглотив своих веселых «друзей», мы окунулись в воспоминания о старых временах, о недавней забастовке и классовой борьбе. Ох, какой охуенный спид ...

Мы забрасываем в рот по паре подушечек «Орбиту», прежде чем я знакомлю Никси с Томми и Кизбо. Они на седьмом небе, мой друг присоединяется к нам с двумя девушками из Манчестера, Энджи и Бобби. Никси - довольно известная личность здесь, в Блэкпулской тусовке, потому что мало кто приезжает из Лондона в провинции, чтобы хорошенько отдохнуть. К тому же - должен признать - парень умеет двигаться. Впрочем, он рассказывает мне, что ни одна здешняя киска не может его заинтересовать.

- Я влюбился.

- Наверное, она - красавица. Ты здесь с ней?

- Нет, она из Лондона - ни ногой. И что я тебе скажу ... Я без нее тут не скучаю. А она, в свою очередь, не против моих поездок сюда, потому что мы все равно проводим уйму времени месте, мы живем в одном доме, ее квартира - прямо над моей.

- Никогда не гадь там, где ешь, друг.

- А ты нахал, - смеется он. - Нет, малой, эта девушка - особенная. Будущая мать моих детей.

- Они все такие, дурак, - возражаю я, затягивая его в привычную любимую игру. - Помнишь ту девушку, с которой познакомился в Шепердз-Буш? Лорейн из Лестера. Она тебе сердце разбила. Ты слишком близко к душе все воспринимаешь, друг, в этом твоя главная проблема.

- Там было совсем другое, - улыбается он, - лучше синица в одном доме, чем журавль в небе. Ты что, в школе не учился, сынок?

Какой же я рад видеть этого подонка снова! Мне по душе эти наши разговоры о былых временах. Он рассказывает мне, что Крис Эрмитедж Селфорда, еще один наш знакомый панк, который уехал из Лондона, тоже собирается посетить нас. Хорошая компания вырисовывается! Поэтому, в то время как Никси начинает болтать с Томми, я решаю приударить за Бобби.

Но может друг оказаться вором, хуже которого за всю жизнь не встретить?

Она - как сирена со своим темным длинными волосами, я узнаю, что Бобби - это сокращенно от Роберты, но здесь Томми вмешивается к нашему разговору и громко спрашивает:

- А Хейзел знает, что ты едешь в Европу с двумя куколками?

- Хейзел уже в прошлом, Томми.

- Угу, минут так на десять, а потом вы снова будете вместе.

- Не в этот раз, - отвечаю я, надеясь, что Роберта поймет меня.

Я четко определился для себя, что полное имя девушки, Роберта, нравится мне гораздо больше, чем Бобби, потому представить не могу себя с куколкой, которую звали так же, как малого Бобби, с которым мы вместе работаем.

Мы с ней выходим на танцпол, и здесь начинает играть «Фрэнки энд Класикалз» «What Shall I Do». Роберта несколько крепче, чем мне показалось на первый взгляд, мне нравятся обычно более хрупкие, но толстушкой ее тоже не назовешь, только бедра и попа несколько великоваты, но с ее лицом и плечами все в порядке, а маленькие, аккуратные сиськи торчат так под тесным красно-белым узорчатым топом, что уже хочется о них задуматься. Ее длинные темные волосы клевые, а лицо - очень хорошее. Поэтому я решаю следовать политике близости, а не действия. Я посвящаю ей свою серенаду, подпевая припев:

- Хэй, бэби, что с тобой? Ничего? Как плохо ... Я просто пришел узнать, как ты тут без меня, нет ли где поблизости классной вечеринки. Нам может быть так хорошо вместе, е-е-е-е ...

- Ты сумасшедший, знаешь об этом? - Спрашивает она и хихикает так по-девичьи, от этого звука такое ощущение, будто пузырьки шампанского щекочут тебе кожу; затем она берет меня за руку и снова спрашивает: - А что случилось с твоим пальцем?

- Производственная травма - подмигиваю я ей.

Когда музыка стихает, я уже нахожусь в тотальной эйфории, но тут диджей ставит старый трек Дина Пэриша, популярный еще в «Казино», «I'm On My Way» - "Я уже иду". И - увы - мы действительно должны идти. Мы выходим на улицу, здесь уже достаточно прохладно, но мы торчим на месте - Томми волнуется о Втором Призере, и я, если честно, тоже начинаю беспокоиться. Никси и Роберта предлагают продолжить уже в Манчестере, и я сразу вдрагиваю, будто под ледяной дождь попал, но все равно стараюсь сделать хороший вид при плохой игре:

- Что там с Ребом?

- Он, наверное, вернулся к машине, мистер Марк, - сказал Кизбо, - выпивку в это время здесь негде взять. Вдруг я понимаю, что мы можем продолжить наслаждаться этой чудесной теплой летней ночью и мороз пробирает меня исключительно через музыку «Лу Рида». Я замечаю, что у Роберты уже зубы стучат от холода, но она все равно призывно улыбается мне, откидывая волосы назад. Также я вижу, что в машине и духа Второго Призер не было.

- Он мог отправиться в Манчестер, - говорю я, совсем неубедительно, на мой взгляд. - У него остались там друзья с его футбольных времен.

- Да, мистер Марк, - подхватывает Кизбо, который стоит с Энджи, этой высокой темноволосой девахой, и теперь не хочет, чтобы эта ночь заканчивалась так быстро.

Для толстого рыжего прыщавого придурка Кизбо очень хорошо знает, куда придвинуть свой член. Девушкам с ним всегда весело, он напоминает им замечательного, милого плюшевого мишку, который не представляет реальной сексуальной угрозы.

Уверен, многие из них в самый ответственный момент внезапно понимали одну вещь: «Что же я делаю с этим потным мудилой, как случилось, что он сейчас движется своим толстым рыжим членом мне во влагалище?»

Мы садимся в авто, я оказываюсь на заднем сиденье грязной, ржавой тарантайки Никси, в которой полно старых газет, всевозможных пакетов и пустых банок из-под пива, вместе с Робертой и какой левой девушкой, не Энджи, но я не жалуюсь, потому Никси находит какую классную кассету и ставит песню «I Really Love You », и мы с Робертой и той другой (кажется, ее зовут Ханной) начинаем подпевать, двигаясь, будто в танце. Еще одна девушка, высокая стройная блондинка, сидит впереди, рядом с Никси. Когда мы добираемся Эклза, то видим, что там навалом наших знакомцев с Блэкпульской тусы. Меня внезапно охватывает мысль, как клево быть мною я - молодой, умный парень из рабочего класса, родился на этих замечательных островах. Можно найти кого-то счастливее в мире? Мы с Робертой устраиваемся поудобнее на драном диване и болтаем о путешествиях. Я убеждаю ее, что после Европы собираюсь поехать следующим летом в США, получив волонтерскую визу, учить там футболу американских придурков, а потом брошу все и уеду путешествовать по стране, пока денег хватит. Все остальные танцуют на танцполе, под эти их северные песни, классические композиции типа «I Love My Baby» от «International GTO», в то время как мы сидим в этой комнате со всевозможными грязными пиздюками, курящими то,что закрыто фольгой. Я наблюдаю за ними, а один из ребят с прилизанными волосами и огромными синяками под холодными глазами мрачно улыбается.

- Хочешь попробовать? - Мурлычет он с акцентом, выдающемв нем уроженца Ливерпуля.

Гнусные подонки, которые позорят этим дерьмом северную тусу ...

- Нет, спасибо, - говорю я и отвожу его руку с трубкой и фольгой.

Роберта не слишком благосклонно смотрит на все это, она тоже отказывается.

Парень в ответ пожимает плечами, посмеивается и передает это орудие своем товарищу, тот поджигает содержимое фольги зажигалкой и всасывает через трубку прямо в свои легкие дымок, который окружает его и застилает ему глаза.

Превращаются в ебаных зомби из-за этого дерьма, что же в этом приятного, не понимаю ..

- Я хочу пойти отсюда, - предлагает Роберта. - Давай поищем наших.