Cloud Nine (СИ) - "Элинор Л" - Страница 2

Солнце давно скрылось, но небо все еще было окрашено в оранжево-красные тона, и Какаши только в семь часов опомнился, что снова опоздал. Путь от его квартирки до карнавала занимал не больше десяти минут, и он понадеялся, что отсутствие его скромной персоны никто и не заметит.

Для сцены освободили большое пространство, и сейчас там выступала целая группа танцоров. Они изображали что-то в своих замысловатых движениях, но Какаши не удостоил их своим вниманием, принявшись искать глазами Цунаде и Токугаву. Долго это не заняло: Пятая находилась на небольшом возвышении в нескольких десятках метров от сцены, а рядом с ней некто в огромной неподвижной куче тканей. То место можно было бы назвать ложей: вокруг и над ней висела роскошная тяжелая ткань, ограждающая от ветра и летящей сакуры. Внутри стоял небольшой прямоугольный тябудай, со всевозможными угощениями. Хатаке поспешил туда, потому что знал, как будет разгневана Цунаде. Надо срочно придумать причину опоздания, и она должна быть получше банального «проспал».

Вход в ложу был с обратной стороны, там стояло двое слуг. Прежде, чем пропустить его внутрь, они прошли туда и спросили разрешения. Этот ритуал показался Какаши невероятно патетичным, но Хатаке сдержался, чтобы не закатить глаза. Подобное сдерживание своих эмоций и чувств было совершенно не трудно для него, эта привычка выработалась с детства и уже не вызывала внутреннего отторжения. Скорее наоборот. Какаши видел больше плюсов, чем минусов, в том, что не позволяет лишним проявлениям эмоций вмешиваться в его устоявшуюся жизнь.

Слуга вернулся и кивнул Какаши головой, придерживая тяжелую занавесь и открывая тем самым вход.

Цунаде сидела уже порядком захмелевшая, щеки ее порозовели, а лицо приобрело блаженный вид. Хатаке понял, что такая Пятая ничего ему не сделает, так как в данный момент она в прекрасном настроении. А завтра, когда все будет иначе, он уже отправится на миссию и избежит нотаций.

Рядом с Цунаде сидела женщина. Какаши было сложно описать всю гамму эмоций в тот момент, когда он первый раз увидел Токугаву Рецу, но это чувство он запомнил надолго. Хатаке нервно сглотнул, стараясь не выдать своего волнения. Почему такой человек, как он, вообще волнуется? Какаши не мог ответить себе на этот вопрос. Вся аура, исходящая от Токугавы, казалась манящей, словно только одним присутствием она влекла к себе, даже не прилагая к этому усилий. Она была грациозна, женственна и при этом абсолютно естественна. Сначала ему показалось, что это просто куча ткани, а женщина запуталась в ней или просто прячется. Но потом он отказался от этого, заметив, как плавно она помахивает на себя веером. Первым делом в глаза бросились пестрые слои кимоно, коих Какаши насчитал семь, но не был уверен в этом. Они были расписаны роскошными рисунками, верхний слой цвета индиго пронизывали серебряные нити, переливающиеся в карнавальном свете, а длинные рукава струились вниз к ногам и по полу. Он мог только догадываться, насколько тяжелыми были все эти слои шелка и парчи, но поразился, с каким изяществом и грацией сидела Токугава. Подняв, наконец, глаза выше всей пестроты, Какаши увидел густые иссиня-черные волосы, спускающиеся до поясницы их обладательницы. Не было никакой прически, волосы были распущены, но с одной стороны они оказались заколоты роскошным гребнем с лилиями, обнажая ухо и тонкую шею. Хатаке тут же взял назад все свои мысли о разжиревшей богатейке. Да, в этих девяти (он все же пересчитал их, пока разглядывал) слоях одежды слишком сложно было судить о ее фигуре, но намного больше говорили ее аристократически тонкие запястья и лебединая шея. Токугава сидела к нему спиной, он не видел ее лица.

Легкое движение плечом, и она повернула свою голову к нему, отвлекаясь от происходящего на сцене. Какаши сделал самый невозмутимый вид, на который был только способен. Ледяной почти колючий взгляд темно-синих глаз пронзил его, сковал по рукам и ногам. Она смотрела на него так укоризненно, что он вдруг разом ощутил вину за все опоздания в своей жизни. Один взмах ресницами, и снова этот взгляд. Беспощадный. Казалось, что она в этот миг уничтожила весь тот легкий флер, которым только что околдовала его. Но в следующее мгновение она свернула веер, и Какаши увидел ее прямой нос, чуть пухлые губы и выделяющиеся скулы.

— Полагаю, вы и есть Хатаке Какаши? — Голос, словно терпкий мед. Сладкий, но оставляющий привкус горечи. — Вы заставили себя ждать.

— Да, это я, и приношу свои глубочайшие извинения, — Какаши низко поклонился, решив не произносить вслух глупые оправдания. Почему-то в ее присутствии он вдруг почувствовал себя очень неловко, хотя до этого никогда подобного не испытывал. И дело было не в ее красоте, ауре или чем-то подобном. Он видел женщин даже красивее нее, менее претенциозных, которые нравились ему намного больше заносчивых богатеек. Но что-то во всем ее существе казалось необычайно привлекательным.

— Я же говорила вам, Рецу-сама, что он опоздает, — Цунаде опрокинула еще одну рюмку сакэ.

Токугава снова раскрыла веер, продолжая неприкрыто смотреть на Какаши. Не смотря на смущение и чувство вины за опоздание, он не собирался, потупившись, смотреть себе под ноги. Он не отводил от нее взгляда, чему, как ему показалось, она даже рада.

— Вы можете присесть рядом с нами, Хатаке-сан, — Токугава слегка подвинулась в сторону, приглашая его устроиться между нею и Цунаде, но из-за всех слоев ткани это движение не освободило ему места. Тут же подскочили две служанки и, придержав подолы кимоно, помогли ей слегка отодвинуться в сторону. Цунаде удивилась такому жесту, но не стала ничего говорить вслух.

— Не смею отказаться, — Какаши сел рядом и повнимательнее разглядел Токугаву. Бледная кожа казалась прозрачной, даже светилась. Рецу продолжала помахивать на себя веером. Ее рюмка сакэ была суха, и Какаши понял, что Цунаде так лихо набралась в одиночку.

— Угощайтесь, прошу вас, — Токугава плавно махнула рукой на фрукты и гастрономические изыски, смотря при этом на представление.

— Я нахожусь на службе, поэтому вынужден отказать вам.

— Как невежливо отказывать даме, — Токугава по-лисьи повернула к нему голову и прикрыла улыбающееся лицо веером, оставив только ледяные глаза.

— Как бы мне не хотелось порадовать вас, мой ответ не изменится, и вам все же придется с ним примириться. — Какаши старался облачить свой отказ в наиболее учтивую форму.

— Вы и здесь оказались правы, Цунаде-сама, он действительно способен устоять перед искушением, — Рецу повернулась к Пятой, а затем вновь обратила свой взор на Какаши. — Надеюсь, вы простите нам подобную грубость. Мы обсуждали вас за вашей спиной, но не имели ввиду что-то плохое. Цунаде-сама предупредила меня о том, что она назначит на это задание другого шиноби. По правде говоря, я так была взволнована тем, что за мою безопасность будет отвечать один единственный человек, но, когда многоуважаемая Пятая сообщила, что моим личным охранником окажется знаменитый Копирующий Ниндзя с Шаринганом, Хатаке Какаши, мое беспокойство улетучилось в один миг. Я наслышана о вас и ваших подвигах. И я думаю, что вы с этим справитесь намного лучше троих детей, которые были до этого.

— Благодарю за любезность, но напрасно вы недооцениваете их, — Какаши не сводил с нее глаз. Со временем он стал привыкать к особой атмосфере, окружавшей Токугаву. — Все трое достойные и перспективные шиноби, уже ни один раз доказавшие свои навыки и интеллект.

— Я нисколько не хочу умалить их достоинство, — она лукаво сощурила глаза. — Но вы должны понимать, насколько для меня важна моя безопасность.

— Пока рядом будет Какаши, вам ничего не угрожает, — Цунаде опрокинула еще одну рюмку и закусила кусочком ананаса.

— Шиноби вашего класса наверняка скучно выполнять подобную миссию по сопровождению вельможи, я права? — Токугава отложила веер и, придержав рукава и оголив крошечный промежуток запястья, налила немного ароматного чая в чашку перед Какаши. Она сделала это с таким изяществом, что вся эта картина была похожа на то, как гейша ухаживает за клиентом. Только в данном случае гейша выглядела как аристократка высшего ранга. — Не откажите мне в удовольствии угостить вас чаем.