Мясник (ЛП) - Карью Опал - Страница 13

На глаза Ребекки навернулись слезы. И она не смогла сдержаться.

Боже, она скучала по ней. Несмотря на то, что Ребекка жила так далеко, привыкла каждую неделю разговаривать с тетушкой.

Она вытащила бумажный платок из коробки на столе и вытерла глаза. Тетушка была для Ребекки центром семьи, с тех пор как умерла ее мама. Теперь же, казалось, что семья распадалась.

Девушка вздохнула. И здесь на работе, ее другая семья ‒ люди, с которыми она работала плечом к плечу и о которых так заботилась, ‒ тоже разочаровывали. Бекка опять вытерла глаза.

Единственное, что на предыдущей неделе помогало ей удержаться от уныния, ‒ это перспектива волшебных новых романтических отношений с прекрасным человеком, которого она встретила в аэропорту, и который был таким заботливым, словно защитник.

Она высморкалась и вытащила еще одну салфетку. Это точно было катастрофой. Как он смог так всецело одурачить ее?

Ее сердце сжималось от боли. А так ли это было?

Он не вел себя как мужчина, который хочет лишь затащить девушку в постель. Рекс был идеальным джентльменом. Ей пришлось сделать первый шаг. И даже тогда он давал ей возможность пойти на попятную.

В душе она понимала, что это не было игрой. Что тот заботливый мужчина, с которым ей посчастливилось познакомиться, и был настоящим Рексом Кином. Но таким же был и мужчина, с которым ей довелось познакомиться сегодня… его называли Ти-Рекс. И у него были зубы.

Рекс кинул фартук в корзину для белья, затем прошел в свой кабинет и сел за стол. Он уже собирался закончить рабочий день, но хотел быстро проверить камеры слежения, прежде чем приготовить себе ужин и отправиться в номер.

Только он и Бенджамин Миллер, руководитель отеля, знали о них. Он рассказал Ребекке о камерах на кухне, а об остальных умолчал. Рекс хотел раздобыть как можно больше информации перед тем, как поставить руководителей отделов в известность. Если этому когда-то было суждено произойти.

Миллер провел совещание в обед настолько хорошо, насколько смог, учитывая то, что должен был соблюдать секретность. Когда Ребекка раскритиковала Рекса, Миллер стал белее стены. Рексу было его жаль, ведь тот переживал, чтобы Рекс не обиделся, но в то же время соблюдал иллюзию субординации.

Рекс тряхнул головой и открыл на компьютере приложение камер безопасности. Ему было ненавистно отчуждение, которое возникло между ним и Ребеккой. Очевидно, она ненавидела его за то, что он явился причиной конфликтов на ее привычном гармоничном рабочем месте. Но было понятно, что это не был восхитительный сказочный замок, каким она его считала. Под маской дружелюбия, которая была надета персоналом, скрывался гниющий центр обмана. Было ясно, что Ребекка этого не замечала, поскольку была милым искренним человеком и видела в других такие же качества.

А это означало, что Ребекка еще больше возненавидит его, поскольку он раскроет мошенничество людей, о которых она так заботилась. А когда узнает, кем он являлся в действительности, и о масштабных изменениях, которые он инициирует… Рекс задался вопросом, сможет ли когда-нибудь вновь завоевать ее сердце.

Он переключался от камеры к камере. Сначала на кухне, включая кладовые, потом в подсобных помещениях, ресторане на крыше, кафе, обоих барах и, в конце концов, «Лавендер Роуз».

Большая часть помещений была пуста, только несколько дармоедов засиделось в «Рэйдж». Уже было поздно и, принимая во внимание непогоду, другие рестораны и бары закрылись, чтобы персонал смог добраться домой.

Затем на экране появился кабинет руководителя «Лавендер Роуз».

Какого черта?

Ребекка была в своем кабинете, очевидно, работая допоздна. Но то, что ударило его под дых, были струящиеся по ее лицу слезы.

Ребекка вздрогнула, когда в дверь ее кабинета постучали. Она не могла представить, кому могла понадобиться в такое позднее время. Вытирая глаза, она решила проигнорировать стук.

Но за ним последовал более громкий.

‒ Ребекка, это Рекс. Я знаю, что ты там.

О боже, она не хотела столкнуться с ним лицом к лицу.

Ее неуверенность не испугала его, и дверь распахнулась. Ребекка вытерла слезы и выкинула в корзину кипу носовых салфеток, надеясь, что он этого не заметил.

‒ Как вы узнали, что я здесь?

Он был такой большой и мужественный, стоя в дверном проеме, его белая рубашка растянулась на широкой груди и мощных руках. А голубые глаза были полны беспокойства.

‒ У меня свои источники.

‒ Что ж, я пыталась разобраться с кипой отчетов… ‒ она жестом указала на кучу бумаг на столе, ‒ и надеялась, что меня не будут отвлекать.

‒ Конечно, но считаю, что ты можешь прерваться, чтобы перекусить. Могу побиться об заклад, что ты не обедала.

Он поставил на стол у окна сумку и вытащил из нее контейнер, а вместе с ним и кружку, закрытую крышечкой, которые он поставил напротив одного из стульев. Затем вынул еще один контейнер и кружку. После положил столовые приборы на стол возле каждого контейнера.

Он указал на стул:

‒ Присоединяйся ко мне.

Она наградила его демонстративно-неповинующимся взглядом, но Рекс лишь тепло ей улыбнулся.

‒ Знаю, что сейчас ты воспринимаешь меня как врага, но как на счет перемирия. ‒ Когда Бекка нахмурилась, мужчина констатировал: ‒ Ты должна поесть.

Ее желудок заурчал. Он был прав. Она не ела и была голодна.

Девушка встала и…

Черт побери, но горе вкупе с итоговым эмоциональным хаосом было нестерпимо. Независимо от того, что она не хотела иметь с ним ничего общего, то, что он проявлял такую добросердечность к ней, привело к тому, что новые слезы выступили на глазах.

В ужасе она попыталась скрыть их, но Рекс заметил и в два быстрых шага подошел к ней. Затем заключил Бекку в объятия.

Она хотела отстраниться. Она пыталась изо всех сил. Но вместо этого растеклась по его могучей груди, обретая утешение в его теплых объятиях.

Слезы все текли и текли. Мокрые пятна разрастались на его рубашке, когда она пыталась унять рыдания.

‒ Прости, что все время реву,‒ пробормотала она между вдохами.

‒ Все нормально. Ты через многое прошла. Просто дай волю эмоциям.

Услышав эти слова, Ребекка вцепилась пальцами в ткань его рубашки и сильно сжала ее в кулаках, а затем разрыдалась.

Она проронила лишь несколько слезинок в кругу семьи, когда им всем пришлось пройти через похороны ее тети, а также всю ту неделю, которую ей дали на оплакивание своего горя.

Но сейчас, в нежных объятиях этого мужчины, она нашла то, что нужно было отпустить. Полностью и безоговорочно.

Рекс гладил ее по волосам и шептал утешительные слова. Это было так мило и воодушевляюще.

Нежно.

Ребекка не знала, как долго Рекс держал ее, но, в конце концов, рыдания утихли, слезы перестали течь, и она просто стояла в бережных теплых объятиях, где чувствовала себя защищенной.

Ей не хотелось шевелиться, никогда.

Наконец-то, девушка сделала глубокий вдох и отстранилась. Она не решалась поднять взгляд на Рекса, поскольку ее глаза опухли и покраснели. Но он пальцами взял ее за подбородок и приподнял голову, ее взгляд пересекся с его голубыми глазами, полными тревоги.

‒ Хочу, чтобы ты знала, что я рядом. Что бы тебе ни понадобилось. И когда бы то ни было.

Слезы опять накатили, но Бекка сморгнула их, когда кивнула, не в силах ответить.

Затем его губы припали к ее губам.

Она отдалась на волю поцелуя, такого нежного и жгучего. Заполняя потребность внутри себя, которую не могла… не должна была… даже постигать. Она просто знала, что сейчас ей это было нужно.

Он был ей нужен.

Их губы разомкнулись, и Рекс улыбнулся.

‒ Давай, поешь хоть что-то.

Он обхватил рукой ее талию и подвел к столу. Ребекка присела, уставившись с изумлением на контейнер перед собой. Рекс открыл его, и она почувствовала самый приятный аромат. Ее рот моментально наполнился слюной.