С Д. Том 16 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 2

— Конец? Конец чему?

— Всему, маленький Чин. Тот, кто явился тогда, несет с собой лишь погибель. Погибель всего сущего.

— Это Враг, — кивнул мальчик. — но вы победили Врага. Заточили его на Горе Черепов.

— Нет, маленький Чин. Враг хитер и коварен. Он заставил нас думать, что мы победили. Чтобы он мог набрать еще больше сил. Чтобы его меч окреп еще сильнее. Я видел врага своими глазами. Он и по сей день ходит среди нас. Нашептывает нам в уши свои злые слова, склоняя наши сердца ко тьме и разрушению. Враг так и не был повержен.

— Нет, — Чин отчаянно замотал головой. — этого не может быть…

— Но таково оно и есть. И лишь ты сможешь это предотвратить.

— Я? Но как? Я лишь…

— Ты из племени Волшебного Рассвета! Ты последний носитель вечной мудрости и знаний! В тебе есть сила, Чин, о которой ты и не знаешь. Я научу тебя как её использовать. А ты. В свою очередь, исполнишь долг нашего племени и спасешь этот мир.

Его научат… научат магии. Научит как подчинить ветер и землю. Как зажечь пламя во льду и как превратить облака в сталь.

— Но цена, маленький Чин, будет велика… чтобы спасти этот мир тебе придется принести в жертву не только кровь каждого, кто родственен с Грозовым Облаком, но и даже собственную кровь. И, когда придет время, ты уничтожишь оригиналы свитков Пути Среди Облаков и Пути Среди Звезд, а затем закончишь и собственный путь. Ибо лишь тогда, когда уйдут к Великому Предку последние, связанные кровью с Грозовым Облаком и Волшебным Рассветом, мир будет спасен. Таково было мое видение.

Мальчик стоял в нерешительности.

Он не знал, что и ответить.

Был слишком погружен в себя.

И, возможно, именно поэтому и не увидел, как синяя лента медленно поползла под его одежды.

Спустя несколько мгновений он ответил:

— Да, достопочтенный предок. Я согласен. Я спасу этот мир. Пусть даже ценой всех, кто мне дорог. И Враг, наконец, будет повержен, а слава о Волшебном Рассвете дотянется до самого Седьмого Неба.

Хаджар пришел в себя и тут же выпустил на волю мистерии и волю. Только так он мог удержать тело того, чтобы оно было немедленно сожжено под давлением невероятной энергии огня. И не того огня, к которому был привычен любой более менее сильный адепт.

Нет.

Совершенно другое пламя терзало душу и сердце.

Пламя чистого хаоса.

Даже не разрушения, а именно хаоса. Потому что разрушение имеет некую цель. Хоть какой-то смысл, который можно познать разумом. Хаос же… это одновременно и создание, и разрушение, их безумный симбиоз, в чем-то похожий на жаркое соитие двух не сопряженных противоположностей, одновременно поглощающих, пожирающих друг друга, но и столь же дополняющих и восстанавливающих.

Это как…

— Эй-эй! — Хельмер помахал своей серой, когтистой рукой перед лицом Хаджара. — Хаджи, старичок, ты нашел не лучшее время чтобы предаться медитациям. Я конечно понимаю, ты недавно шагнул вперед, стал Безымянным, вернул свой модный прикид, но, поверь мне, твоя и моя задницы висят сейчас на волоске. И этот волосок тоньше, чем на лобке вчерашней девственницы.

Как всегда, грязная речь Хельмера, а так же снующий вокруг его ног рой ночных кошмаров, играющихся с порванным плащом, где каждая брешь — хищная, клыкастая пасть, привели Хаджара в чувства.

Он действительно едва не встал на грань медитации мистерий. Слишком долго он находился на уровне Повелителя и слишком много он за это время постиг, а сколько сражений он вел с куда более могущественными противниками…

Ему бы, по-хорошему, хотя бы на год уйти в глубокую медитацию, чтобы упрочить свои разум и душу, укрепить фундамент пути развития, но время, как всегда, играло на стороне противника.

Кем бы этот самый противник ни был.

Хаджар огляделся. Он стоял посреди… если назвать это «выжженной пустыней», то любая, даже самая мертвая земля, по сравнению с этим краем покажется райским оазисом посреди бушующей песчаной бури.

Этот край словно и вовсе не знал жизни. Как если бы смерть была здесь единственным твоим соседом, а запустение и бездна — жили где-то через холм.

Хотя холмов взгляд не находил. Как не находил он ни рек, ни гор, ни какой-либо растительности или живности.

Под ногами Хаджара хрустел белый песок. Но Хаджар знал лучше, чем путать эту субстанцию с тем, что они с Эйненом бороздили в Море Песка. Белый, островатый, блестящий — это не песок, а порошок из перемолотых костей. Он светился золотом и багрянцем, потому как над ними застыло странное небо.

Низкое, но, в то же время, уходящие куда-то далеко вверх. Оно было так плотно затянуто облаками, что казалось, будто и вовсе — вместо неба одни лишь кружащие вихрями кровавые кучевые, ибо их постоянно терзал пожар пылающего золота.

Вспышки огня бороздили пространство и хищными птицами выныривали из хоровода крови и металла, чтобы исчезнуть в вышине вновь.

Единственное, за что цеплялся взгляд в этом жутком крае — острые скалы, поднимавшиеся повсеместно. Сломанными мечами или клыками они тянулись к кроваво-золотому небу, словно пытались укусить его, проткнуть — хотя бы ранить.

— Проклятье, Хельмер! Где мы?

— А ты, как погляжу…сменил прическу? Вроде выглядишь как-то иначе. Переспал с кем-то, что ли? А то прям светишься.

— Хельмер…

— Только не рычи на меня, дружище. А насчет твоего вопроса — мы у меня дома. Добро пожаловать в Страну Демонов.

Хаджар огляделся еще раз. Да, наверное, именно так он себе и представлял этот край.

— Что мы здесь делаем? — спросил он.

Хельмер поправил широкополую шляпу и погладил прыгнувший к нему на плечо комочек страха. Тот что-то нашептал своему хозяину на ухо, а затем вернулся к рою таких же маленьких монстров.

— Князь приказал привести тебя на аудиенцию.

— Князь демонов?

Хельмер повернулся к Хаджару. Его единственный, красный глаз сверкнул из-под полы шляпы.

— Хаджар, будь добр, следи за своим языком. Я не шутил, когда сказал, что наши жизни зависят от того, как пройдет следующие полчаса. В последнее время я слишком часто попадал в немилость князя, чтобы иметь возможность рассчитывать на его благосклонность. Ну а ты… а ты — Хаджар Дархан. Ты, за свой жалкий отрезок времени, который почему-то называешь жизнью, успел несколько раз встать ему поперек горла. Так что мы в очень… неприятной ситуации.

Хаджар хорошо знал, когда Хельмер прикидывался, а когда нет. И, что-то подсказывало, что сейчас демон, эмиссар Князя Тьмы, Повелитель Ночных Кошмаров был серьезен как никогда.

— Но ведь Князь Демонов существо иного порядка. Он не может никак…

— Не мог, — поправил, перебивая, Хельмер. — мы с тобой недавно заключили сделку, — пальцы Хаджара сильнее сжали рукоять Синего Клинка. — не будем вспоминать какую именно. И эта сделка сделала тебя уязвимым к законам, которые ограничивают смертных, бессмертных и тех, кто стоит над всеми.

Хаджар выругался.

Он прекрасно знал, что у всего и всегда есть своя цена. Но, видят Вечерние Звезды, иногда было очень сложно проследить чем именно ты уплатишь за то или иное событие в твоей жизни.

В итоге тот факт, что им удалось отсрочить гибель Аркемейи и их ребенка, обернулись для Хаджара проблемами такого уровня, с которыми не каждый былинный герой из баллад и легенд сталкивается.

— Ты, вроде, говорил, что Князь Демонов мне немного должен.

— Это наш туз в рукаве, — кивнул Хельмер. — если дела пойдут совсем не той стороной, которой должны, ты обязательно используешь эту карту, после чего мы свалим отсюда куда глаза глядят.

— Мы?

— А ты думаешь, что Князь не спустит с меня кожу и не сварит в испражнениях блохастых псов после того, сколько раз я протягивал в петлю свою шею ради твоей шкурки?

— Кстати об этом…

— У меня все еще есть на тебя большие ставки, Хаджар, — вновь зыркнул глазом Хельмер. Ах, ну да, Повелитель Кошмаров и его собственная партия. У всех, обладающих подобной силой, имелись собственные интересы в этой жизни. — так что будь добр, не обосрись. А если почувствуешь, что дерьмо уже потекло по ляжкам, то скажи папочке Хельмеру и мы совместными усилиями постараемся на сдохнуть под ближайшим забором.