С Д. Том 16 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 38

И в то же мгновение, до того, как он успел опустить клинок, он увидел как меняется тело девушки. Как сглаживаются жуткие морщины. Исчезают волдыри. Волосы густеют и наливаются силой. Их золотой свет действительно походил на звездный.

Щеки покрываются молодым румянцем, а чувственные алые губы слегка приоткрываются.

Лэтэя могла выздороветь только в одном случае.

В случае, если опоздал здесь только один человек.

Хаджар…

Он обернулся, только чтобы увидеть как гигантская статуя направила в его сторону свою жуткую «руку», а после этого наступила темнота.

Где был Хаджар?

— Генерал! Император приказал нам отступать! В этот раз мы не сможем добраться до Врат!

Почему-то он слышал крики. Очень знакомые ему крики. Так кричали на войне. Те, кто убивал. И те, кто умирал. Зачастую они кричали одинаково. И это знание, знание о том, как звучит война, отличало простого воина от солдата.

— Погасшие звезды пожрут твоего Императора!

— Как можно, генерал!

— Солдат, кто твой генерал? Кому ты присягал?

— Вам, мой генерал!

— Тогда в атаку! Слышите меня, песьи дети? Все в атаку! Сегодня мы доберемся до Врат!

Кажется звучала сталь. Кажется, пылала энергия или… нет, это было что-то могущественнее, чем Река Мира. Силы, котрым Хаджар не мог дать описания. Но он пользовался ими. Пользовался так легко, как смертный простым воздухом. Он ими дышал.

Дышал битвой и каждой её мгновением.

Его Черный Клинок не знал устали и промаха.

Он прорубал себе путь через тысячи и тысячи тварей. Они падали под его ударами, способными искажать реальность. Его Закон вел его за собой. Закон Войны. Куда более могущественный, чем у Дергера, пусть ручной пес Яшмового Тронаи не знал об этом.

Они бились с Тварями.

Он и его солдаты.

Пока Дергер и другие боги сидели в своих дворцах и садах на Седьмом Небе.

Тысячи тысяч лет они бились. Каждый их день начинался с войны. Каждый их сон был о войне.

Чем они заслужили этот ад?

Разве их бесконечная битва стоило того?

Нет, сейчас не время для таких мыслей.

Он был рожден чтобы сражаться.

Сражаться за мир, который уже забыл его, а он — забыл как выглядел этот мир.

— Эй, Черный, — прозвучал рядом голос. Кажется он уже слышал его где-то… когда-то… или услышит… где-то… когда-то… голос звучал будто рокот разбуженной ото сна огненной горы. — Хорошая сегодня битва!

— Ты привел своих демонов нам на подмогу, князь?

— Конечно! Этот мир разрушу я, а не какие-то иномирные твари!

— Тогда объединим наши силы!

— Объединим!

— В атаку!

— В атаку!

Они снова бросились в битву. Мириады тварей и столь же воинов демонов и армии Черного Генерала. Они бились на границе реальности и того, что находилось там, за Вратами.

Врата…

Они выглядели не так, как он предполагал.

— Давай, Генерал!

Чья-то мощная рука помогла ему добраться до них. И, впервые, нога рожденного в Безымянном Мире шагнула за их предел. Шагнула, чтобы уже больше не вернуться.

Он был рожден, чтобы закрыть Врата и оставить тварей за Гранью. И закрыть их можно только изнутри.

Что же, так он и сделает.

Ведь именно для этого и появился Черный Генерал, так?

Чтобы пожертвовав собой, спасти мир и этих богов на их седьмом небе.

— Хочешь сразиться, отражение? Раз уж пришел…

Кто это сказал?

Твари не умели говорить.

Голос говорил что-то еще, но Хаджар не слышал что именно.

Он лишь разобрал куда более знакомый голос.

— «Это знание пока не для тебя, мой ученик. А теперь поспи. Ты заслужил»

— Кажется, ты собиралось навредить моему ученику.

Столп тьмы в форме исполинского клинка, пронзил эту мертвую реальность и отсек протянувшуюся лапу гигантской твари.

Посреди мертвой земли, под мрачным сводом, стоял воин закованный в броню, на фоне которой местная тьма казалась скулящим щенком перед оскалом гордого волкодава.

Черная броня пожирала малейшие частицы света, касавшиеся её поверхности. Из-за этого казалось будто на ней то и дело вспыхивают белые шарики света.

Черный, рваный плащ, развевался на ветру, исходящим из самого воина. Как если бы он сам — был ветром. А его неудержимая, неистовая мощь, которой не было не было равных ни в этой реальности ни там, за Гранью, рвалась наружу. Она могла бы легко уничтожить эту искусственную реальность и этого солдата Грани, возомнившего о себе то, что он может закончить жизнь его ученика.

— Ты… — прозвучало откуда-то из-под огромного капюшона, скрывавшего лицо твари. — Отражение… ты не справился…ты нарушил… данное… слово… лживый мир… не разрушен…

— У меня мало времени, тварь, — прогудел голос из-под тяжелого шлема. — Так что слушай меня внимательно. Когда ты вернешься за врата, то передашь Последнему то, что я тебе скажу.

Воин, словно выкованный из тьмы, произнес несколько слов, после чего…

Он не взмахнул рукой. Черный Клинок в его руке даже не вздрогнул. Но какая-то невероятно мощная сила, оформившись в, казалось бы, бесконечный разрез, рассекла тварь и та, истошно вопя, исчезла внутри складки реальности, ставшей ей могилой.

Тварей нельзя было убить…

Смерть — закон этой реальности и там, за Вратами, её просто не существует. Именно поэтому, когда твари «погибали» они просто возвращались за Врата. Поэтому битва с ними и длилась столько, что успело родится второе поколение звезд.

Воин пошатнулся.

Чтобы не упасть, но схватился за алтарь.

Алтарь, на котором стремительно старела прекрасная девушка.

— Кажется, — прохрипел воин. — Мой ученик обещал, что поможет тебе… если ученик не может… сдержать данного… слова, то плох тот мастер, что… не возьмет долг… на себя.

Воин стянул латную перчатку. Сухая, морщинистая рука древнего старика показалась на свет.

Он с силой ударил ладонью о камень, а затем, когда на камень потекла густая, темная кровь, провел ею по губам стареющей девушки. Та захрипела, затряслась, а вскоре затихла.

Молодость стремительно возвращалась в её тело. Губы вновь алели, румянец пылал, а золотые волосы еще более густой копной разметались по камню.

— Любишь ты… — воин, тяжело дыша, опустился на землю и прислонился к алтарю. — мой ученик… связывать свою… судьбу… с принцессами.

Он поднял старческую ладонь. После всего нескольких капель крови она начала покрываться еще более глубокими морщинами и пигментными пятнами.

— Кажется… на какое-то время… мне придется… уснуть. Постарайся… за это время… не наделать еще больших… глупостей

Воин прикрыл глаза.

Хаджар очнулся так же резко, как и потерял сознание.

— Высокое Небо, что за демоновщина!

Он точно помнил, что стоял перед огромной статуей твари, а не сидел спиной к алтарю в… какой-то пещере.

Хаджар, держась за голову, гудевшую так сильно, будто они с Неро только совершили вылазку в ближайшую таверну, что, разумеется, было невозможно сразу по нескольким объективным причинам, поднялся на ноги.

Осмотревшись, он не сразу понял где находится.

Исчезла не только огромная статуя, но и все остальное.

Под «всем остальным» — подразумевалось необычное пространство выжженной, мертвой земли из волшебного камня с алым дымом вместо горизонта.

Вместо этого Хаджар обнаружил себя стоящим в центре довольно вместительной пещеры. Та, в свою очередь, действительно напоминала Святилище.

По её границам стояли какие-то старые, покрытые ржавчиной и плесенью треноги. В дальнем конце, на возвышении, находилось что-то вроде жертвенника, около которого лежали скелеты в драных балахонах.

Видимо — те самые жрецы.

Стены, изукрашенные выцветшими фресками, запечатлели на себе сцены жуткой битвы. Битвы, почему-то, казавшейся теперь Хаджару чуть более знакомой, чем прежде.