Укротить ловеласа (СИ) - Сойфер Дарья - Страница 23

Но зачем Лизе Надино увольнение? Просто потешить самолюбие? Нет, это удел мужиков, женщины куда хитрее. Где гарантии, что Платон не уйдет следом за Надей? А если даже останется с агентством, то вовсе необязательно Воскобойников поручит его Лизе. За клиентом с таким приданым встанут в очередь все, и шеф наверняка сделает выбор в пользу более опытного сотрудника. А то и вовсе тряхнет стариной и сам вернется к полевой работе. Нет, при таком раскладе Лиза стала бы последним кандидатом в агенты Платона.

Но вот если она снизойдет до шантажа… Тогда у нее есть шанс заполучить джекпот по фамилии Барабаш. И этого Надя боялась больше всего. Если Лиза придет к ней и потребует самой отказаться от Платона, велит убедить его, чтобы он сам попросился к Лизе… Эта хитрая буратинка наверняка уже пронюхала своим острым носиком, что Надя для Платона не просто клиент, но еще и друг. А кто захочет подставлять друга под увольнение? Если уж ради Нади Платон выступил на нефтяной свадьбе, то перейти к Лизе согласится без колебаний. И тогда Наде придется начинать сначала.

Прощай, отдельная квартира, прощайте гастроли по Европе, здравствуй юный талантливый скрипачишка, о котором никто, кроме мамы с бабушкой не знает. И еще лет пять шатаний по конкурсам, концертам в областных филармониях… В лучшем случае, наскребется на небольшую премию. А если еще попадется не слишком красивый, то можно забыть про социальные сети…

Конечно, агентство Воскобойникова всегда брало перспективных клиентов, но Надино воспаленное воображение уже рисовало ей, как она ходит по электричкам, протягивая пакет для мелочи, а впереди нее вышагивает, душераздирающе царапая потертую скрипочку, чумазый мальчонка. И от этой картины Надя чуть не завыла в подушку.

Надя входила в офис, крадучись, как ночной вор. Она бы и вовсе сегодня не пошла в агентство, но как назло надо было занести бумаги по концерту в бухгалтерию. Потом дождаться, пока их подпишут, и только тогда забрать и уйти подальше от Лизы.

Сколько Надя ни силилась, она не могла придумать, как выкрутиться из ситуации. А до тех пор, пока внятная стратегия не созреет, следовало избегать Лизу. Конечно, слабая надежда, что юная конкурентка не осмелится на шантаж, еще тлела, но было бы слишком беспечно не подготовить план действий. Единственное подобие идеи, которое Надя породила за длинную бессонную ночь, заключалось в следующем: сказать, что на свадьбе нефтяников Платон выступал бесплатно. Очень сомнительная версия, шитая белыми нитками, и Воскобойников бы в нее не поверил, но если убедить Лизу, история, возможно, и не просочится в шефские уши. И, тем не менее, даже для Лизы вранье следовало обстряпать по полной. Как минимум — предупредить Платона. Проговорить вдвоем все детали легенды: на свадьбе он играл ради того, чтобы наладить связи с нужными людьми и договориться с Ларионовой, а Олегу Натановичу Надя ничего не сказала, потому что не хотела портить репутацию банкетным выступлением.

Вроде все выходило гладко, но если Лиза захочет копнуть поглубже? Если найдет организаторов свадьбы? Согласится ли мать невесты подтвердить ложь? Особенно, после внезапного побега Платона? Этого Надя не знала. Хуже того: она и до Платона-то дозвониться не могла с самого утра. Как обычно, в трудной ситуации оказалась один на один с врагом.

Лизы нигде не было видно, и Надя уже расслабилась: путь в бухгалтерию был чист, оставалось только найти укромное местечко, чтобы дождаться подписей. Но, как говорится, не зарекайся от сумы, тюрьмы и паранойи. И последняя-таки настигла Надю в шаге от цели. Едва она положила на стол документы, как на ее плечо легла чья-то рука, и Надя от ужаса взвизгнула так, что у самой заложило уши.

— Наденька, вы в порядке? — отшатнулся от нее порядком озадаченный Олег Натанович.

— Это вы… — выдохнула она, чувствуя, как по спине стекает капля холодного пота.

— А кто же еще? — удивился Воскобойников и поправил очки. — Зайдите, пожалуйста, ко мне. Нам надо поговорить.

Не успела Надя отойти от первого испуга, как сразу же последовал второй. Лиза все-таки настучала! Что ж, может, оно и к лучшему. Отчитают, уволят… Пусть! Зато не придется врать и жить в постоянном страхе разоблачения. Хотя бы не шантаж. Воскобойников — человек деликатный, орать и швыряться предметами не станет. Скажет, что разочарован, и все. Может, Вадик был прав, и пора переходить в попсу?

— Дверь прикройте, — Воскобойников, прихрамывая от застарелого артрита, прошел к своему креслу. — Вы, наверное, уже догадываетесь, зачем я вас позвал.

— Да.

Бессмысленно было отпираться. Надя решила принять свою казнь с достоинством. Благородно и стоически. Потом уже позволит себе раскиснуть, квартира все же оплачена на месяц вперед. А потому никто, ни единая живая душа не увидит ее слез.

— Это по поводу Барабаша, — Олег Натанович зачем-то растягивал момент. Неужели он из тех, кому доставляют удовольствие чужие мучения.

— Я знаю.

— Правда? — Воскобойников откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. — Что ж, давайте послушаем, какие у вас соображения на этот счет.

— Хорошо… — Надя покосилась на стул для посетителей, а потом все же сочла предстать перед трибуналом стоя. Вытянула руки по швам, гордо вздернула подбородок. — Я знаю, это было недопустимо. И я заранее принимаю все, что вы скажете. Мне нет оправдания.

— Ну-ну, зачем же так строго, — мягко перебил ее Воскобойников. — Все совершают ошибки, не такой уж это и большой просчет…

— Правда?! — просияла Надя. — И вы не будете меня увольнять?!

— За дуэт Барабаша и Лариновой?! — очки Олега Натановича сползли на кончик носа. — Господь с вами, Наденька, я же не изверг. Скорее, хотел дать дружеский совет.

— Так вы про дуэт? — у Нади чуть колени не подкосились, и она, забыв про достоинство, рухнула на стул.

— Конечно. А вы про что? — насторожился Воскобойников.

— Да… Тоже про дуэт… Разумеется, про что же еще, — Надя нервно хихикнула, мысленно обзывая себя последними словами.

И что с ней стало? В кого она превратилась? Ведь никогда сама так явно не палилась в детстве, ведь с пеленок же впитала главное правило наказуемого: молчи, пока не огласят весь список обвинений.

— Я ставил вас в пример другим агентам, Наденька, — продолжил Олег Натанович. — Идея с видеороликами превзошла все мои ожидания касательно вас. Блестяще!

— Спасибо, — она обмякла от облегчения, по лицу растеклось блаженство: никогда прежде шеф ее так не хвалил.

— Но с Ларионовой вы свернули не туда. Читали комментарии к новому видео?

— Нет еще, если честно. Не успела…

— Это зря. Реакцию своей целевой аудитории надо изучать быстро, а реагировать — оперативно. Вы проводили статистический анализ подписчиков? По возрасту, полу, месту жительства?

— Этим занимается мой таргетолог, когда настраивает рекламу.

— Ошибка номер два, Наденька. Всегда держите руку на пульсе и вникайте во все. У него наверняка есть отчеты, какие рекламные кампании дали больший отклик, ведь исходя из этого он настраивает показы. Отслеживает реакцию, формирует аудиторию ретаргетинга…

— Наверное, — Надя моргнула: уж от кого, а от Воскобойникова, человека эпохи железного занавеса и грампластинок, она не ожидала подобной осведомленности.

— Вижу, вы удивлены, — усмехнулся Олег Натанович, снял очки и, вытащив из нагрудного кармана носовой платок, принялся натирать линзы. — Я всегда стараюсь шагать в ногу со временем. Мы с вами живем в век удивительных технологий… Зазевался на секундочку — и тебя уже обошли конкуренты.

— Согласна, — только и смогла ответить Надя.

— Так вот, касаемо вашего дуэта. Думаю, вы рассчитывали бить сразу на две аудитории, мужскую и женскую. План не лишен изящества и амбиций, а это я ценю. Просто в силу неопытности вы могли не знать: это никогда не срабатывает. Желая усидеть на двух стульях, вы рискуете провалиться между ними.

— Но… Ролик набрал неплохие просмотры…