«Хроники мертвых городов» (СИ) - Скородумов Василий Владиславович "bazil371" - Страница 27

— Ты смешной, — улыбнулась она. — А это кто застрял в навозной куче?

Никита повернулся в сторону квадратного ящика и, почувствовав «аромат полей», рассмеялся:

— Это Руфус. Я с ним.

— Ты номадж? Точно. — Незнакомка с розовыми волосами нахмурила аккуратные бровки. Потом слезла с груди парня, поправляя платье, и протянула ему руку: — Я Клео. Меня все зовут Клеопатра, но для друзей я просто Клео. Идём, пока Руфус не выбрался!

Милое создание потянуло Никиту за руку, и, поднимаясь на ноги, он рассмеялся. После телепортации его покачивало, и бежать за Клео показалось не совсем правильным решением.

— Идём, Руфус догонит! — махнула рукой девчонка.

Комаров не выпускал ладони из цепких пальцев Клео. Он вдруг вспомнил о заклинании, взглянув на руку, и увидел, что надпись немного стёрлась.

Они бежали, свернув с площади в узкий проход. Выскочили к горбатому мостику через реку и остановились возле запруды, чтобы перевести дыхание. Никита никогда ещё не ощущал себя настолько свободным. В животе порхали бабочки. Он смотрел на Клео, жительницу волшебного мира, и не задумывался, почему оказался здесь. Он подумал вдруг о Руфусе и ещё о том, что нехорошо было оставить его на площади, сбежав с новой знакомой.

Дивина походила на родной город Никиты, только вместо асфальта камень, и здания не из бетона, стекла и металла. Стены строений были из кирпича, камня или дерева, яркие витражи окон удивляли разнообразием и красотой. Одно озадачивало парня — тишина и хрупкость, царившая во всём. Вот статуя ангела, которой он коснулся, чуть не рассыпалась.

— Креатурай! — выкрикнула девушка, взмахнув палочкой над статуей. «Чудеса продолжаются», — пронеслось в мыслях Никиты. Трещинки на статуе загладились, исчезли сколы и вмятины.

— Да разве это сложно? — Клео, на манер ковбоя, сунула палочку в импровизированный чехол-кобуру на поясе. — Это ерунда, есть более трудные задачи, которые мне не решить. Ведь я только учусь.

— Любопытно. Вот у меня бы получилось? Или для этого нужно быть волшебником?

— Вот сейчас и проверим, — заговорщически захихикала Клео. — Держи. Вот так. — Теперь в её тоне появились нотки учителя. — Расслабь запястье, бери палочку так, чтобы большой и указательные пальцы были сверху. Вот, а средний внизу, это как берёшь в руки карандаш и пишешь.

— А-а, ясен пень, — кивнул Никита.

— Ой, я не спросила, а как тебя зовут?

— Никита Комаров, но для друзей просто Ник.

— Ну, давай, Ник, скажем, — она подняла очаровательные глаза к небу. Потом прошептала на ухо юноше волшебные слова. — Пространство не любит, если заклинания бросают на ветер без применения палочки.

— Люкс навикулям! — выкрикнул Никита, взмахнув палочкой. В воздухе замерцало, и перед ними появилась серебристая лодка. — Вот это да! — воскликнула Клео. — Да, ты из маджей.

— Кого?

— Маджей! — Она захлопала в ладоши и подпрыгнула, отчего розовые волосы озорницы вспыхнули ярким светом. — Наш человек!

— Ну, да, — с сомнением в голосе вздохнул Комаров.

Руфус, притаившись за колонной, наблюдал и улыбался. «Пришлось побегать за плутовкой, — проворчал он, ругая Клеопатру, — тем не менее, теперь я полностью уверен, что Никита — сын Иво. Волшебником просто так не становятся».

Ход лодки бесшумный. Путешествие на судёнышке напоминало Никите автомобильную поездку. Лодочка парила над землёй и двигалась, петляя между узких улочек и широких проспектов Дивины. Комаров рассматривал величественные здания, понимая, что, несмотря на красоту, это место назвать живым сложно. Этот город скорее напоминал умирающего больного. На пути им не встретился ни один человек, ни одно животное. Большая белая сова одиноко сидела на фонарном столбе, изучающе рассматривая Никиту и Клеопатру.

— А почему здесь никого нет кроме нас? — наконец спросил он.

Сова ухнула и, взмахнув крыльями, слетела с фонаря, переместившись выше.

— Говорят, дело в том, что давным-давно один из волшебников выбрал другую жизнь в другом мире, оставив вместо себя пустоту. Вот эта пустота и уничтожает город. Медленно, как точит червь корни дерева. Мы живём, но вроде и нет, понимаешь?

— Сложно всё это, — пожал плечами Никита. — Руфус сказал, что всё из-за моего отца, которого звали Иво.

Клео округлила глаза, а потом сделалась грустной.

— Значит, тебя взял с собой Руфус, чтобы вернуть равновесие. Но ты понимаешь, что никогда не вернёшься домой?

— Почему же, — улыбнулся Никита, показывая ей надписи на ладони. — Неужели? Они стёрлись…

Клеопатра горько кивнула, отвернувшись.

— Ну, ты чего? — Никита тронул её за плечо.

— Не знаю, — ответила она, не поворачиваясь. — Клития вызвала меня из уровня фей, чтобы я встретила одного непутёвого мальчишку, а тут ты, я даже не подумала, что ты и есть тот самый последний волшебник.

— Разве это что-то меняет?

— Конечно, — Клео коснулась пальцами ладони Никиты. — Теперь мне стоило бы отвезти тебя в храм жрицы Магистрата. А я думала, мы подружимся. Многие из друзей заболели, кто-то умер…

— Это и вправду серьёзно, как посмотрю.

— Да, Ник, даже не знаю, почему, и магия не справляется с разрушениями пространства. Только мне кажется, дело не только в Иво или в тебе. Старые волшебники твердят — это происки Чёрного рыцаря.

— А это ещё что за фрукт?

— Чародей такой. — Клео махнула рукой. — Он давно хотел захватить Дивину. В Змеином городе не так сладко живётся. Даже в эти сложные времена жители Дивины почти что счастливы, мы не корим судьбу, мы ищем выход. Так поступает Клития. Чёрный рыцарь может… — Клеопатра вдруг остановила движением руки лодку. — У меня появилась догадка, Ник, для чего Чёрный рыцарь сказал, что лишь последний волшебник спасёт Дивину. Ему нужен ты, но я не знаю, кто ты в этой истории…

— Клео, у меня стёрлись буквы, — Комаров показал ей измазанную чернилами ладонь. — Заклинание.

— Брось, это и так было понятно, Руфус не дал бы тебе адрес кассы, где можно купить билет обратно.

— И что теперь? Всё это интересно, — Никита развёл руками, показывая на городской пейзаж, — моя мама с ума сойдёт от горя, если я не вернусь и не дам о себе знать. Понимаешь?

— Ничего, что-нибудь придумаем.

— Я понял, здесь всё очень просто решается, — саркастически заметил Никита.

— Нет, Ник. Если ты спасёшь Дивину, то и заклинания возвращения сплести станет несложно.

Руфус с трудом нагнал молодых людей. На пятках горели мозоли. Он услышал обрывки разговора Клеопатры и Никиты и теперь настроился вмешаться. Однако лодка снова понеслась вперёд, а волшебнику пришлось опять бежать следом. Используя магию, он понёсся по воздуху и заметил, что с прибытием Никиты город начал оживать. Это чувствовалось в окружающей ауре Дивины, словно она просыпалась от долгого сна.

«Куда они направляются»? — размышлял Руфус, надеясь, что путь молодых людей лежит в Храм жрицы Клитии. Он не ошибся и вздохнул с облегчением. Клеопатра долго водила его за нос, но повела лодку к правительнице Дивины.

Белая сова сопровождала парочку — фею Клео и сына Иво. Она тяжело вздыхала и, останавливаясь, опускалась то на фонарный столб, то на крыши зданий.

Небо внезапно сделалось тёмным, как будто свет закрыла громадная тень. Сова резко метнулась вниз, пролетела между домами, теряясь из виду. Руфус остановился и пригляделся, понимая, что эти птицы — армия Чёрного рыцаря. «Что они делают здесь»? — спрашивал себя волшебник, потирая подбородок. Страх сжал его за горло и не отпускал.

Никто не знал, как звать мага под железной маской, тайна имени охраняла чародея. Многие волшебники боялись его, и не напрасно. Обычно Чёрный рыцарь не вёл войн в мире маджей, он отправлялся в иные мироздания, где порабощал королевства и страны. Однако Руфус всегда знал, что придёт время, и чародей возьмётся за лакомый кусочек — Дивину, тем более, когда она слабая и беззащитная.

Тысячи воронов, закованных в броню, пересекли границу неба. Похожие на летучих рыцарей, птицы летели низко, стройными рядами. Руфус побежал, скрываясь в тени домов, видя прячущихся Никиту и Клео.