Украсть миллиард (СИ) - Матуш Татьяна - Страница 40

Ничего подобного. Дверь послушно открылась так, словно я знал заветные слова или обладал кодом доступа ко всему на свете. А, интересно, как на счет бессмертия и вечной «зеленой волны»?

Я выскочил в открывшуюся дверь и внезапно оказался лицом к лицу с каким-то челом в синей рабочей спецовке. Оружия при нем не было, да и напугался он изрядно.

— Что случилось, откуда вода? — изумленно произнес он.

— Кинг-Конг описался, — плоско сострил я. И тут в полупустом помещении раздалось мягкое, по-немецки душевное: «Майн либер Августин, Августин, Августин…» Я аж подпрыгнул. Ну, если не подпрыгнул, то дернулся — точно. А немец спокойно залез в карман, достал мобильный телефон и спросил:

— Да? — Через секунду лицо его вытянулось сантиметров на пять. Он ошалело взглянул на меня и протянул трубку, — это вас.

— Меня? — я тоже слегка ошалел.

— Ну да. Она сказала — мокрого мужчину, который только что вывалился из сточной трубы.

— Похоже, это я…

— Ну да, — согласился немец, — другого мокрого мужчины поблизости нет.

— Ты в подвале виллы. Прямо за дверью коридор. Поворачивай направо, — ее голос был холоден, но я уже начинал привыкать к тому, что именно так он звучит, когда она предельно сосредоточена.

— Прости, друг, телефон забираю, — бросил я.

— Вы — телефонный вор? — все-таки уточнил немец.

— Как вам будет угодно…

Оставив немца за спиной в мучительных раздумьях, я двинул вперед. Бетонные стены, бетонный пол, эти убогие светильники — судя по интерьеру, я и впрямь был в подвале. Направо? Можно и направо. Прижимая телефон к уху, я быстро пошел по коридору.

— Спасибо, — сказал я, — Ты здорово помогла.

— Я боялась, что ты не догадаешься… про орхидеи, — шепнула она, и, проклятье, почти нежно!

— Я вообще догадливый, — скромно сообщил я, — что дальше?

— Все время направо. Окажешься в тупике.

— Я думал, что уже там.

— Да брось ты! — похоже, она улыбнулась, — Прорвемся.

— Твоими бы устами… Знаешь, Леди, я подумал, когда я с тобой, это как…

— Как что?

— Как «зеленая волна».

— Это комплимент?

— Это констатация факта. И пожелание.

— Пожелание?

— Тупик, — с сожалением перебил я, — что дальше.

— Дальше — вперед.

И я совсем не удивился, когда монолитная с виду бетонная стена бесшумно отъехала в сторону.

Это было то самое подвальное помещение. Леди вывела меня абсолютно точно.

Ровно посередине стоял стул и на нем, на веревках, опутавших тело, почти висела обессиленная Джин. Она подняла голову, и ее бледное личико словно осветилось.

— Рет!

Я увидел большой синяк на ее щеке и отчетливо понял, что сегодня кого-то убью. Очень больно.

— У тебя тридцать секунд, — сказала Леди, ее голос снова замерз.

— Но я не сапер, — испугался я.

— Я — сапер, — уверенно ответила она, — я говорю — ты делаешь. Быстро, точно, аккуратно. Понял?

— Яволь…

— Что они делают? — изумленно спросила фрау Тальберг.

Дамы, весьма удобно, расположились в кустах акации с электронным биноклем и вот уже почти час наблюдали странную картину. Служащие виллы бродили вокруг лебединого пруда с баграми и делали вид, что чего-то там ловят. Именно делали вид, ежу понятно, что двухметровая палка — довольно убогий гаджет для такого большого водоема. Только одно они сделали весьма качественно — распугали лебедей. Те, сначала небольшой стайкой толкались у противоположного берега, потом, видно, поняли, что это надолго, снялись и перелетели на небольшую лужайку неподалеку. Далеко птицы исчезать не стали: то ли у них были подрезаны крылья, то ли им тоже стало любопытно.

— По-моему, они спускают пруд, — предположила агент Колибри. Она лежала на животе, всматриваясь в картинку на небольшом экране, и изредка подкручивала верньеры настройки. Минуту назад служащие, посовещавшись, позвонили по телефону и, видимо, получили указания от хозяев. Один из них, здорово промокший парень, повернул вентиль, замаскированный под цветочную вазу и уселся рядом на траву с видом бывалого рыболова. Остальные присоединились к нему. Через пару минут до Анны и Колибри дошло, почему парни ведут себя так странно, когда у них, похоже, аврал.

— Труба узковата…

— Они этот пруд будут неделю спускать, — согласилась Колибри.

— Ну, неделю — это ты, положим, загнула, а часа четыре — запросто, — кивнула Анна Тальберг, — что делать будем? Как дела у твоего «объекта»?

— Понятия не имею. Леди помалкивает, кажется, она решила взять его под свой личный контроль.

— А что делать нам?

— Продолжать наблюдение…

— О, боже!

— Ну, где-то в ту сторону.

— Может, очередную серию «Скорой помощи» посмотрим?

Колибри уставилась на подругу так, словно та спятила.

— Ну, делать-то пока все равно нечего, — попробовала оправдаться Анна.

— И как ты себе это представляешь? — хмыкнула Колибри, — свалим с задания на ближайшую заправку под предлогом, что нам захотелось в туалет? Обеим сразу?

— Нет, конечно. Просто эта твоя штука наверняка может «взять» телевизор на первом этаже.

— А что, это идея, — вскинулась Колибри и принялась активно копаться в настройках, — телевизор это, конечно, от лукавого. А вот поискать наш «объект»…

То, что на вилле творилось что-то странное, было хорошо видно, особенно «вооруженным» глазом. Толпа мужчин, человек двадцать, не меньше, с оружием, методично прочесывала загородный дом доктора Манфреда, не пропуская ни ванных комнат, ни бельевых, ни кладовок.

— Э, а мужик, похоже, не хило влип, — протянула Анна, наблюдая, как парочка здоровых ребят в два движения прикладами разнесла в мелкие брызги ящик для чистящих средств над унитазом, — неужели они решили, что Крыса туда поместиться?

— Они просто спасают свою репутацию, — пожала плечами Колибри, — имитируют бурную деятельность перед начальством.

— Тогда, может быть, ну их, этих обезьян? Поищем начальство?

— Уже, — коротко отозвалась Колибри, медленно прощупывая очередное помещение, — смотри, старая знакомая.

— Урсула Венс, — кивнула Анна, мгновенно опознав секретаршу великого химика, — только не говори мне, что всем рулит эта помесь куклы Барби со Статуей Свободы. Тогда я немедленно подаю в отставку!

— Во время боевой операции такой рапорт расценивается, как попытка дезертировать. Со всеми вытекающими, включая полевой трибунал, — бесстрастно напомнила Колибри, отстраивая прибор, — гляди, Аня!

Урсула резко взмахнула рукой, отправляя за двери очередного Рембо, опустилась в кресло перед монитором и потянулась за телефоном.

— А звука нет?

— Только если предварительно в эту комнату жучок воткнуть, — с сожалением произнесла Колибри, — но можно посмотреть, по какому номеру она будет звонить. Я запишу ее руку с кнопками, потом увеличу. Здесь есть специальная программа для расшифровки. Результат будет почти сразу.

В это время в правом углу экрана требовательно замигал красным значок динамика.

— Что это значит?

Колибри округлила глаза, а потом быстро выдернула из одного уха ракушку и передала подруге.

— Хочешь сказать, Бог услышал мои молитвы?

— Не Бог, а Леди, — торопливо пояснила Колибри, — похоже, у компьютера этой куклы есть управление голосом, и Леди активировала микрофон.

Дамы, как по команде, замолчали, услышав негромкое «тенькание» кнопок. — Как он? — рявкнула Урсула в самое ухо, так, что чуть перепонка не лопнула. Анна рядом вжалась в траву. Похоже, Колибри слегка перемудрила с настройками. Болезненно морщась, девушка убавила громкость.

— То есть и не приходил в сознание? А общий прогноз? Черт! — Урсула дернула плечом, — значит, скоро очухается и начнет болтать… Почему не начнет?.. Клаус, ты идиот?.. Думаешь, он не понял, кто его пристроил на больничную койку?.. Конечно, если он все расскажет, его посадят в тюрьму. И он пойдет туда с песней на устах. Побежит впереди конвоя, и полицейских подгонять будет: почему везут так медленно… Да потому, тупая твоя голова, что Карл — сволочь, но не дурак. Далеко не дурак…