Про человека с Эпсилон Кассиопеи (СИ) - Гарянин Дмитрий - Страница 5

— В городе комаров, небось, и нет, — извиняющимся тоном сказала Светлана.

— В городе нет, — не стал врать Четыре_пи. — Скажите, а где тут туалет?

— А вон там, за домом. По этой дорожке. Мимо не пройдете. Ой, я совсем опаздываю. До свидания!

Девушка растаяла в наступающем утре, а Четыре_пи поспешил удовлетворить накопившиеся физиологические потребности. Найдя незатейливое сооружение с маленькой скошенной крышей, он открыл дверцу и долго смотрел на нестерильное ромбовидное отверстие в полу. Ты на важном задании, напомнил он самому себе. Ты был готов к суровым условиям. Ты сможешь.

Журино — селение в десяток домов, которому повезло оказаться на пути железнодорожной магистрали. Деревянная платформа с пообносившимся настилом, кирпичная хибара, на которой висела табличка «касса»: вот собственно и все достопримечательности станции. До прибытия поезда оставалось несколько минут — Четыре_пи еще вчера синхронизировался с земным хронометром, а также с мерами расстояний и весов. Десять километров до станции он преодолел в своем аэробном темпе за полчаса. Пробежка взбодрила тело и окончательно растворила ядовитые продукты распада от недавних возлияний. Разведчик еще раз снял показатели жизнедеятельности, системы работали в зеленых зонах. Полная готовность к выполнению задания.

Поезд подкатил к платформе со звуками, напоминающими стоны и скрежет. Жар от переднего вагона, едкие испарения допотопного движителя, несовершенство колесных баз, отсутствие аэродинамических обводов — все это Четыре_пи тщательно зафиксировал вместе с комментариями по поводу очевидных рабочих схем состава. Мда, далеко им еще до самых простейших антифрикционных линий. Впрочем, хорошо, что вообще есть подобный транспорт. Если судить по туалету, сам факт наличия чего-то сложнее примитивных повозок, вызывает удивление.

Среди трех пассажиров, оказавшихся на перроне, только один подходил под нужное представление. Его высокая, нескладная сутулая фигура отбрасывала бесформенную тень на дощатое покрытие. Две пожилые женщины с большими матерчатыми сумками деловито потопали в направлении деревни, а настоящий учитель математики топтался на месте, высматривая встречающих. Четыре_пи подошел со спины и легонько тронул его за плечо.

— Леонид Дмитриевич?

Учитель резво обернулся и излучился надеждой.

— Да, это я. По распределению.

— Мне поручено вас встретить. Правда, машину не дали. Поэтому пешком пойдем. Тут недалеко.

— Без проблем. Можно и пешком, — с энтузиазмом согласился приезжий. — А вы кто?

— А я тоже учитель, — поделился легендой Четыре_пи. — Только физкультуры.

— Очень приятно! — Леонид Дмитриевич протянул узкую ладонь.

В момент рукопожатия Четыре_пи скопировал с носителя все необходимые нейроданные. Для учителя математики свой предмет он представлял довольно слабо. Оценками не блистал, поэтому направление в школу воспринял как должное. Научная карьера в профильных институтах ему не светила. Особого интереса к профессии тоже не наблюдалось. Можно и в деревне три года прокантоваться, а потом в город… Авось и работа достойная найдется. Все-таки аннигиляция, решил Четыре_пи. Жалкий, равнодушный, неумный тип. Интересно, почему в школы они распределяют самых отсталых. Чему они могут научить… Он легко подхватил его увесистый рюкзак.

— Позвольте, я сам понесу, — запротестовал приезжий.

— Поверьте, лучше, если это сделаю я. Иначе мы до вечера не дойдем.

— Да как-то неудобно.

— Зато быстрее. Кстати, вы документы не забыли?

— Нет… Все при мне.

— Отлично. Старайтесь не отставать.

Сначала учитель пытался разговаривать. Но его вопросы неловко зависали в жарком воздухе и тут же сгорали, безответно и дотла. А через полчаса бодрой ходьбы он выглядел совершенно больным. От него несло потом и слабостью. Жадные вдохи, побледневшие щеки, прилипшая к телу рубаха, дрожащая поступь. Четыре_пи дистанционно посчитал его пульс: судя по всему, землянин страдал врожденными патологиями сердца. Характерные шумы, проблемы с транспортировкой крови… Еще немного и жизнедеятельность вообще может прекратиться. Разведчик остановился. Леонид Дмитриевич синхронно повалился на обочину.

— Как жарко… И спрятаться негде от солнца. У вас случайно нет воды?

— С собой нет. Но видите рощицу невдалеке?

— Да, вижу.

— Зайдем туда. Там есть вода.

— Отлично, — учитель провел ладонью по лбу, стряхивая испарину. — А вы кажется даже не вспотели. Хотя у вас мой рюкзак… Вот что значит физкультура. Сколько километров до села?

— Десять.

Леонид Дмитриевич бледно хохотнул и растянулся на пыльной траве.

— Я сейчас отдышусь немного и пойдем… Извините, что доставляю неудобства.

Четыре_пи зафиксировал внезапно возникшую жалость. Человек просто болен. Удивительно, что он до сих пор жив с такими клапанами в сердце. Может, не спешить с аннигиляцией. Тем более, нужно тело для полного обследования…

Землянин с трудом поднялся, вымучено улыбнулся.

— Я готов. Очень пить хочется. Сильнее чем лежать.

Четыре_пи кивнул. На правах ведущего он сильно сбавил темп, поэтому до зеленеющего в стороне лесочка добирались еще около получаса. Но зато учитель выглядел не так плачевно. Здесь было немного прохладней. Тень от полновесных крон снижала уровень ультрафиолетовых лучей, и даже Четыре_пи почувствовал, что дышать стало ощутимо легче. А попутчик так вообще ожил. Очень скоро они вышли на стоянку ТОПМ. Леонид Дмитриевич стал озираться вокруг.

— Позвольте, не вижу здесь никакой воды… Поляна как поляна.

Разведчик усмехнулся и подал мысленный сигнал. Воздух задрожал, сгустился, перестал быть невидимым. Сначала проступили контуры, потом линии обрели цвет. Обшивка переливалась матовыми градиентами, освобождаясь от мимикрирующих частиц. Бесшумно открылся шлюз.

Учитель громко икнул. Четыре_пи с интересом считал его реакцию. Совсем нет страха, только полное ошеломительное остолбенение. Он простоял так около минуты, потом снова икнул, и наконец, стал реагировать вербально.

— Это… это…

— Это транс-орбитальный посадочный модуль, — охотно пояснил Четыре_пи. — Автономный запас хода — десять астрономических единиц. Форсированный антигравитационный двигатель. Управляется искусственным интеллектом, синхронизированным с матрицей корабля носителя. Стандартная многофункциональная модель для дальней разведки.

Леонид Дмитриевич перевел взгляд на Четыре_пи. В его округлившихся глазах просыпалось экзальтированное понимание. И какой-то не связанный с боязнью ужас.

— Вы… вы…

— Я пилот- разведчик второго ранга Четыре_пи_зед_восемь_игрек. С системы Кью. У вас наша звезда известна как Сегин из созвездия Кассиопея. Расстояние 430 световых лет.

— Кассиопея… — зачарованно прошептал учитель. И упал в обморок.

Собственно, обморок вызвал Четыре_пи, решивший, что достаточно заигрался с бедным землянином. Он подхватил обмякшее тело и легко перенес его в ТОПМ. Затем активировал медицинскую капсулу и погрузил бессознательного гуманоида на ложемент. Осталось подключить биосканеры и датчики. Настроив режим долговременной искусственной комы, он неторопливо стер суточную память субъекта и запустил программу полной диагностики. Сразу подключился к потоку данных. Интересно, код ДНК практически идентичен. Есть небольшие различия в геномной схеме. Но в целом, анатомия, физиология удивительно тождественны. Вот только нейродинамика на примитивном уровне. Церебральные органы и вся периферия выглядят неразвитыми. До формирования импульсов даже четвертого порядка еще целая эволюционная вечность. Совсем молодая раса, задиристая и глупая. Большая зависимость от эманаций половой сферы. Все проще, чем казалось. Хотя с другой стороны, погрешность в прогнозах может стать модельной. Низшие рефлексы в сочетании с неуправляемой мощью разума зачастую ведут к непредсказуемым последствиям. Пусть и в рамках глобальной парадигмы.

Четыре_пи переключился на клинический режим. Сердце в красной зоне. Врожденное прогрессирующее поражение клапанного аппарата и стенок миокарда. Необходимо тканевое протезирование. Что ж, вместо аннигиляции ты будешь жить долго. Раз уж я присвоил твою личность, придется произвести справедливый обмен. Только как следует выспишься. Четыре_пи запустил программу лечения и пассивной реабилитации.