Варщик 2 (СИ) - Кочеровский Артем - Страница 35

— Прости, что задержался.

Проводник походил на забулдыгу, который месяцами не выходил из запоя. Лет сорок пять, красный нос, мешки под глазами, борозды морщин и сантиметровая борода, которая беспорядочно смотрит в разные стороны, словно ворс на затасканной старой щётке. Одет он был в светло-коричневый тряпичный комбинезон. Охапку жирных волос покрывала выцветшая на солнце кепка. В ответ на моё извинение проводник недовольно хмыкнул и ещё пристальнее уставился на меня:

— Ну!

— Что?

— Пристёгиваться, мать твою, будешь?! Или постоим ещё двадцать минут, пока соображала заработает?!

… … …

За те бабки, что мы отвалили Кохе (спасибо, что разрешил называть его по имени), я рассчитывал на комфортабельное путешествие первым классом, а получил…

Курил Коха за троих, а пепел стряхивал под ноги. Посасывал из пластиковой бутылки какую-то мочу, что воняла на весь салон и лишь отдалённо напоминала запахом пиво. Когда магнитола включала понравившуюся песню, Коха выкручивал громкость и тряс головой под грохот металла, который доносился из хрипящих динамиков.

Оценив условия своей перевозки, я подумал, ну не просто же так Коху считали проводником, верно? Пускай, у человека набрался приличный ворох недостатков, но их должны покрывать достоинства! Наверняка, Коха — первоклассный водитель, а? Ну, так ведь?!

Водил Коха очень и очень, и очень плохо. Точно блондинка на учебной машине, которую без предупреждения пересадили с автомата на механику. Тот же Башмак, водил гораздо лучше; даже Питон водил лучше; я водил лучше; да бл*ть все, с кем я когда-либо в жизни ездил, водили лучше, чем Коха! И даже картавый Илюха, который в девять лет стырил тачку у отца, а затем снёс в частном секторе три забора, водил лучше, чем Коха!

Коха постоянно рвал сцепление, перегазовывал и так сильно дёргал рычаг переключения передач, что бедняжка трансмиссия едва ли не человеческим голосом орала, чтобы кто-нибудь прикончил Коху, либо добил её саму, потому как терпеть эти муки было уже невмоготу.

Про ямы, ухабы и бордюры нечего и говорить. Полагаю, Коха их ненавидел и потому изо всех сил старался проехать по всем, рассчитывая причинить боль. В салоне всё тряслось и подпрыгивало. На ноги постоянно падала крышка бардачка, а ещё мне приходилось на полном ходу вылезать из окна, чтобы поправлять западающее зеркало.

Благо, покинув сначала город, а после — пригород, мы выехали на трассу, где накосячить было много сложнее. Правда, там меня начал преследовать другой страх — вибрирующий и рычащий двигатель. Хотя смерть от взрыва меня пугала меньше, чем сам Коха.

Нейтральные Земли мало чем отличались от тех, что я видел, путешествуя между городами на машине в своём мире. Разбитая трасса, вдоль дороги тянутся линии электропередач, на пути встречаются отворотки, одиночные дома или небольшие скопления — поселения. Если смотреть на проплывающие пейзажи и не обращать внимания на детали, то почти и не увидишь ничего удивительного или страшного. Но стоит присмотреться, и открывается другой вид. Брошенные дома, пустая дорога, оборванные провода линий электропередач, сожжённые машины, попутчики, которые не просто тянут руку, а смотрят на водителя с мольбой и надеждой. А ещё звери. Проезжая мимо лесных опушек, нередко встретишь торчащие между деревьями морды. Как бы я не присматривался, так и не сумел их разглядеть. Выглядели они странно и жутковато. Услышав машину, подбирались к опушке и провожали её взглядом. Как будто надеялись, что машина сломается и встанет на трассе.

Про животных я спросил у Кохи, а тот ответил, что в его машине я должен соблюдать правила:

— Не задавай вопросы и не выходи из машины!

— Ладно.

Несмотря на бомжеватый вид проводника, он был обладателем красной материи. Я оценил его объём примерно в десять относительных единиц, что почти на три единицы меньше моего. Но ведь я работал со своей материей научным подходом. Если он таскал воду для взращивания своей матери ведром из колодца, то я установил автоматическую подачу, защитил от ветра и установил ультрафиолетовые лампы с оптимальной яркостью света. Полагаю, Коха прожил бурную молодость.

Кумар сказал, что расстояние до конечной точки — шестьсот километров. Внедорожник ехал не так хорошо, как рычал и пускал дым, потому дорога займёт весь день. Единственное, что тачка проводника делала на совесть, так это ведрами жрала бензин. В багажнике у Кохи лежали канистры, но то было резервным запасом. По плану топливо мы пополним на заправке, которая располагалась примерно на половине пути. Туда мы приехали в середине дня.

Не считая бездонной дыры в асфальте, где, судя по всему, раньше находилась цистерна для хранения газа, заправка выглядела обычно. Навес, три колонки, закрытое здание с кассой и туалетом.

Не говоря ни слова, Коха отстегнул ремень, хлопнул дверью и пошёл на заправку. Я же решил воспользоваться передышкой от постоянного шума. Откинулся на спинку сидения и закрыл глаза. Десять минут тишины казались настоящим подарком после шестичасовой поездки в этом дребезжащем броневике.

День выдался ясным. Солнце грело руки и шею. Не прошло и тридцати секунд, как меня сморило. Вот-вот я должен был отправиться в царство сновидений, как мой покой потревожили.

Непонятно откуда на заправке нарисовались три пацана. Примерно моего возраста, чуть младше. Выглядят, как образцовые беспризорники. Рваные джинсы, кеды, чёрные толстовки, атрибуты гопников: ножик, цепочка, игрушка йо-йо. Все трое были одарёнными, отсвечивали желтыми материями. Я сделал вид, что не услышал ударившегося о дверь камушка и притворился спящим, уж очень не хотелось растрачивать столь драгоценное время отдыха на местную шпану.

— Привет! — подошёл пацан с кривым, словно коса, носом и впялился в стекло.

На миг я открыл глаза и махнул рукой, показывая, что не хочу разговаривать. Пацан, вместо того, чтобы отвалить, начал барабанить костяшками в окно:

— Привет, говорю!

Понимая, что мой отдых накрывается медным тазом, я опустил окно. Если отвязаться быстро, то на тишину и спокойствие найдётся ещё пара минут:

— Привет-привет! Я сплю, ты не видишь?

— Клёвая у вас тачка! — кривоносый широко улыбнулся. — А где водила?

— На заправке. Тебе чего?

— Откуда едете? — одновременно с вопросом, он что-то показал своим, и пацан с йо-йо пошёл на заправку.

— Из города…

— Ясно! — он навалился локтями на дверь. — И чего там в городе? В Игровом бываешь? Прикинь, в прошлом году мы с пацанами подняли там тысячу кредитов! Хотя привезли с собой всего одну сотню. Если хоть немного волочёшь в картах, иди туда, отвечаю! Там просто жопой ешь придурков с толстыми кошельками, они швыряют бабки направо и налево! Если повезёт найти стол с пьяными, можно не только тысячу, десятку увезти. Прикинь, десятку!

— Слушай, я не настроен…

— Меня Цоколь зовут. Но это ненастоящее имя. Хотя оно и дураку понятно. Ты же не дурак?

— Короче, бля Цоколь, отвали-ка ты!

— А чего вы на спущенном колесе едете?

— Чего?!

— Ну выйди, глянь! — Цоколь отстранился от двери и показал руками в заднюю часть машины.

Признаться, я чуть не вышел. Не знаю, чему ещё улица научила пацана, но лепетать языком и переводить стрелки он был мастером. На своё счастье, я вовремя сообразил — чтобы проверить, спущено ли колесо, мне не нужно выходить из машины. Достаточно самую малость напрячь звенья восприятия. Не то чтобы я боялся выходить из машины. С двумя малолетками с желтыми материями справлюсь, даже если у каждого из них найдётся по автомату, заряженному ядрами. Скорее не хотел попусту выходить, чтобы не показаться дебилом или лохом, за которого они меня посчитали. В считанные секунды я определил развесовку кузова, угол наклона по отношению к дороге и пришёл к выводу, что его слова — брехня.

— Не гони! И отвали от машины!

Скрючив удивлённую мину, Цоколь посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на колесо и повторил жест два раза.