Блудный брат - Дембский Еугениуш (Евгений) - Страница 34

• Предыдущая
• 34/82
• Следующая

— Езжай туда. — Я постучал пальцем по экрану компа. — Поедим и пойдем спать. По крайней мере, я намерен это сделать. А завтра займемся поисками. — Будда кивнул, включил двигатель, выехал со стоянки и, поглядывая на экран с указывающим направление курсором, поехал в сторону отеля. — Будда, послушай… — Я закурил «голден гейт» и выпустил облако дыма. — Завтра мы начинаем заниматься действительно серьезным делом. Следи за тем, что говоришь, мне бы не хотелось, чтобы ты опять что-нибудь ляпнул, как в комиссариате у Крабина, понял? — Он кивнул. — И еще одно — мне понравилось, как ты вел себя тогда возле сортира. В самом деле.

— Угу.

— Но я хотел бы, чтобы на будущее, — предупредил я, — ты более тщательно выбирал воспитательные методы. Не старайся убить каждого, кто размахивает у тебя перед носом кулаками. Достаточно будет, если ты вывихнешь ему палец.

— Ладно. — Он на мгновение отвел взгляд от дороги и весело посмотрел на меня. — Только продиктуй мне свой кодекс, что, кому и за что можно вывихнуть, и уже завтра у местных травматологов будет полно работы.

Мы подъехали к отелю. На табличке было лишь две звездочки, но заслуженных — швейцар выбежал к нам столь проворно, словно хотел остановить автомобиль своим телом, портье едва не пришел в восторг, услышав наши фамилии, лифт ехал наверх мягко и бесшумно.

— Либо мертвый сезон, либо в отеле эпидемия чумы, либо позвонили из аэропорта и предупредили о тебе, других вариантов не вижу, — ошеломленно сказал Будда. Впрочем, я был ошеломлен не меньше.

— Может, мы за границей, — прошептал я. И громко спросил сопровождавшего нас коридорного: — Что тут происходит?

Он вставил ключ в щель и отступил, пропуская меня в номер.

— Мы заботимся о наших уважаемых клиентах, — со смертельной серьезностью сказал он. — Особенно если учесть, что три дня назад нас купили и будет сокращение.

Я посмотрел на Будду, словно говоря: «Вот видишь? И все выяснилось», и полез в карман.

— К сожалению, вынужден отказаться, — сказал коридорный. Его взгляд устремился куда-то над нашими головами, к неопределенному месту на потолке, туда, где специалисты по охране любят ставить свои камеры. — Но благо отеля превыше всего. А передать… — добавил он шепотом, не шевеля губами, — … можете через портье. Желаю приятного пребывания в отеле «Барни», — закончил он нормальным голосом.

Он показал Будде дорогу и пошел впереди. У меня улучшилось настроение, по этому случаю я позволил себе выпить две рюмочки. Выпив, я посмотрел было на комп, но подумал, что если не найду следов Красински, то уже не буду чувствовать себя столь хорошо, и отложил поиски приятеля Ласкацио на завтра.

Меня разбудила собственная внутренняя энергия, желание жить и все такое прочее, что столь охотно описывают женщины в женских романах. Обычно к подобным утрам я отношусь достаточно подозрительно, и в этот раз я тоже сперва подумал о том, что меня ждет сегодня и на чем я могу поскользнуться, а потом, не видя невооруженным глазом никаких поводов для беспокойства, решил быть оптимистом. Еще лежа в постели, я инициировал сеанс связи с компом, выгреб из распухающего с каждым днем архива данные о Красински и поручил машине искать среди отмеченных вероятных случаев появления Мануэля те, где он наличествует вместе с Красински. В качестве района для поиска я задал Трентон. Прежде чем решить, с какой ноги вставать, я разбудил Будду и лишь затем отправился в ванную. Я разглядывал свое отражение в зеркале, размышляя о том, почему утреннее пребывание в ванной с возрастом занимает все больше времени, когда кто-то постучал в дверь, игнорируя звонок. Выставив голову за дверь, я крикнул: «Входите» — и, увидев Будду, направился голышом за сигаретами.

— Ты позавтракал? — спросил он.

— Утром у меня единственное желание — чтобы быстрее наступил день. Не люблю… — Меня прервала приятная птичья трель сигнала компа. — Ах ты пташка моя… — сказал я ему, а Будде: — Посмотри, что он нашел. Там должен быть свежий след дружбы Мануэля Эдварда Ласкацио с Джереми Красински.

Я не успел еще сунуть ноги в брюки, когда громкое шипение Будды заставило меня взглянуть на экран монитора. На нем виднелись лица тех, кого мы искали уже вторую неделю. Ласкацио слушал что-то оживленно рассказывающего Красински, у обоих были радостные лица, с тем особым выражением, которое бывает у людей, рассчитывающих на крупную сумму. К сожалению, камеры в общественных местах обычно не соединены с микрофонами, а наши искатели удачи беседовали друг с другом в уже намеченном нами для проверки

кегельбане.

— Ес-сть… — выдохнул Будда, не отрывая взгляда

от экрана.

— Займись этой записью, — сказал я, застегивая рубашку. — Проверь ее кадр за кадром. Нам нужно знать, разговаривал ли еще кто-нибудь с ними в этот день, если да — ищи эту личность среди посетителей кегельбана. Кроме того… — Я сел за телефон, снял трубку и положил снова. — Сделай фотографии обслуживающего персонала, мы с ними побеседуем. — Я немного по-Думал, но пока что, натощак, мне ничего больше в голову не приходило. — Можешь еще… — Я поколебался — избыток следов может оказаться хуже их полного отсутствия — и набрал номер сервиса. — Нет, ограничимся пока этим кегельбаном. С удовольствием там сыграю… Алло? Номер двести семь. Завтрак для… Мину-ТУ! — Будда отрицательно покачал головой, он уже был занят поиском, и его невозможно было от этого отвлечь даже с помощью байкальской икры; уставившись в экран, он почесывал щеку возле уха. — Завтрак для одного, кофе, свежие булочки, немного масла, джем, побольше сока, четыре вида. Две пачки «голден гейта» номер два…

— И пачку «Бруно-Б»! — прошипел Будда.

— И пачку «Бруно-Б», — механически повторил я. — Пока все, спасибо. Ты что, всерьез начал курить?

Он набрал какой-то код, поторапливая машину нервным движением головы.

— Собственно, я все время курю, — бросил он через плечо. — Иногда меньше…

Звонок известил о появлении за дверью завтрака. Открыв дверь, я забрал тележку и, сев спиной к компу, съел две булочки с джемом и выпил почти весь сок. Отдав таким образом должное желудку, я с чистой совестью закурил. На экран я не смотрел, а Будда не сообщал мне о текущих результатах поиска, и именно это и было мне нужно. Я вытащил из гнезда наушники и нашел какую-то музыкальную радиостанцию.

— Не буду тебе мешать, — сказал я Будде. — Я ненадолго отключусь, хорошо?

Он кивнул. Я свалился в наушниках на кровать и предался размышлениям. Мануэль. Дыра между мирами. Мануэль, Красински. Дыра. Контрабанда. Чего? Ничего нового у нас не появилось, по крайней мере, я об этом не знаю. Дыра, зачем? Кому она нужна, им или нам? Скорее им. Красински и Ласкацио. Курьеры? Наверняка. Ласкацио — здешний или оттуда, черт его знает, скорее не наш. Если так, то он должен, они должны чувствовать себя у нас достаточно уверенно, может быть, действует уже целая сеть, наверное, так, убийство всегда несколько рискованно, нужно иметь хорошее прикрытие. Разве что он идиот. Или ситуация вынуждает. Ну ладно, а что с нами, с Буддой и со мной? У нас есть оружие? Но от него никакого толку, все равно отберут, если нам удастся добраться до какого-то штаба. Подстраховка… Да. Оставлю весточку Саркисяну, может быть, Крабину… Сейчас… Кра-бин?.. Крабин… Кра… А! Почему вдруг Крабин ассоциировался у меня с биографиями для нас? Неважно, но и в самом деле надо бы подумать о легендах. Это первое. И, черт побери, что-то ведь еще крутилось у меня в голове? Ну? Что это было? Господи, что за хлам вместо мозга. И кто только убедил меня в его надежности…

Горячий столбик пепла отвалился от сигареты и упал на подбородок. Я машинально вскочил, приняв сидячее положение, левая рука обо что-то ударилась, я выругался. В то же мгновение я увидел, что Будда, словно мое отражение, вскакивает со стула. Его вопль пробился сквозь тихую музыку.

— Черт, да что же это такое? Я чуть не… — Он рассмеялся.

Я снял наушники.

• Предыдущая
• 34/82
• Следующая