Без штриха (СИ) - Толстых Елена - Страница 40

— Тогда мне больше нечего Вам сказать. Простите, меня ждут другие пациенты.

Я молча проводил её взглядом. Развернулся и посмотрел на входную дверь палаты Кики. Противозачаточные, значит. Эту проблему сейчас решу. Достаю телефон и набираю Колина.

— Добрый день, мистер Уилсон, — слышится, как обычно, вежливый голос омеги, — чем могу Вам помочь?

— Колин, распорядись, чтобы все фармацевтические препараты, найденные в комнате Кики, отнесли ко мне в кабинет, в том числе противозачаточные, — на этом я делаю особый акцент, — и, Колин, теперь Кики периодически будет сдавать анализы, и если выяснится, что он вновь принимает противозачаточные, ты будешь уволен.

— Я Вас понял, мистер Уилсон.

— Вот и отлично.

Я отключил вызов. Теперь нужно будет лучше следить за тем, что происходит в доме. Сжимаю в руках телефон — так и хочется сейчас разбить его об стену. Ещё стоит об этом инциденте поговорить с дружком Кики — Николем, этот парень — ещё тот хитрец, скорее всего, именно он достал Кики препарат.

Возвращаюсь в палату, где, к моему удивлению, проснулся мальчишка — он сидел на кровати и осторожно касался повязки на шее. Кики вздрогнул, повернулся на звук открывающейся двери и тут же сложил руки в замок перед собой. Бросил на меня быстрый взгляд и тут же отвернулся — стал разглядывать больничную стену, словно картину в галерее.

— Здравствуй, Кики.

Я закрыл за собой дверь, мальчишка лишь качнул головой, не поворачиваясь ко мне. Подхожу к нему ближе, сажусь в кресло напротив. Кики перевёл взгляд на свои сложенные руки, которыми нервно перебирал край больничной пижамы.

— Что же, нам стоит кое о чём поговорить, — заглядываю ему в лицо, пытаюсь поймать его взгляд. — Я говорю о том, что ты всё это время за моей спиной принимал противозачаточные.

Кики тут же вскинул на меня глаза, покраснел и нервно прикусил губу.

— Как я вижу, сказать тебе нечего?

— Я не считаю, что я сделал что-то плохое, — тихо проговорил мальчишка, — это твоё решение — родить ребёнка, не моё.

— Да, моё, потому что ты принадлежишь мне и я имею на это право.

— Нет такого закона, — Кики сложил руки на груди и прямо посмотрел на меня, — по которому одни люди принадлежат другим и не имеют права защищать себя!

— Но и закона о том, что ты имеешь какие-то права, нет, так что успокойся!

— Я не буду рожать тебе детей! — Кики гневно посмотрел на меня.

— Прекрати вести себя как ребёнок. Тебе уже пора осознать и принять своё положение, — перевожу дыхание, успокаиваюсь, — если сам к этому прийти не в состоянии, я могу тебе помочь: во-первых, наш с тобой уговор, по которому ты должен будешь с этих пор вести себя по отношению ко мне по-другому. Своё обещание я сдержал, — указываю рукой на его шею, — ошейник снял.

— И укусил при этом, — Кики тихо фыркнул себе под нос.

Игнорирую его высказывание и продолжаю:

— Во-вторых, подумай о своей семье.

— Что? — Кики удивленно вскинул на меня глаза. — Что это значит?

— Подумай о брате и сестре. Мой отец потянул за ниточки и пристроил их на хорошие места, благодаря чему они обеспечивают свои семьи — супругов и детей. Но я всё могу изменить одним звонком, — достаю из кармана телефон, демонстрирую его Кики.

— Это шантаж.

— Это взаимовыгодное предложение. Со своей стороны обещаю, что буду мягче к тебе.

Кики опустил голову, задумавшись и кусая губы, посмотрел на меня.

— Я дам тебе время прийти в себя, — кладу руку на его колено, от чего он моментально напрягается, и заглядываю ему в глаза.

— Сколько времени?

— Достаточно, чтобы ты смог восстановиться.

— Я всё равно не собираюсь рожать тебе детей.

— Тогда я звоню? — показываю мальчишке телефон.

— Нет, стой, — омега хватается за мою руку, — не надо, — облизывает губы, не поднимает взгляда, — я всё равно не могу так…

— Я дам время, — заглядываю ему в глаза.

— А что по поводу Истинного?

Запускаю руку в свои волосы, взъерошивая их, смотрю в карие глаза омеги — он ждёт ответа. Подходящий момент для того, чтобы признаться, что я и есть его Истинный.

— Как и обещал, — вместо признания произношу, — ты проведёшь со своим Истинным всю жизнь.

Ричард пока выполняет своё обещание. После того как меня выписали из больницы, уже в течение двух месяцев не трогает меня, но расслабиться я всё равно не могу. Надолго ли хватит альфы? Смотрит он на меня странно. Общается со мной нормально, за ужином всегда разговаривает, но я всё равно жду, что он на меня нападёт и растерзает.

Метка ужасно болит и причиняет неудобства. Укус перестаёт меня тревожить только рядом с Ричардом, это меня немного беспокоит. Прочитал в интернете, что метка уже должна заживать, но в редких случаях, когда альфа особенно ядовит, этот процесс может затянуться. Видимо, мне повезло: я попал именно в такую ситуацию. Я на это надеюсь, потому что в интернете было ещё кое-что написано про болезненные метки, которые не заживают, но в это верить я отказываюсь.

Николь периодически приходит в гости. Я часто рисую его, он — моя личная модель. Омега как-то пытался пронести мне противозачаточные, но по приказу Ричарда его обыскали и изъяли препараты. Друг тогда пришёл ко мне весь красный от злости и возмущения. Ричард пригрозил ему увольнением, и Ник из-за этого очень расстраивался, ведь потерять работу он не хотел.

— Я почти у цели. Только не сейчас! — тогда сокрушался омега. — Я не могу потерять эту работу.

— И что за цель? — поинтересовался я у него.

Ник немного замялся, посмотрел на меня внимательно.

— Хочу собственную квартиру купить, а то я снимаю жильё. Прости, Кики.

Конечно я простил, да и всё равно его теперь всегда обыскивают, а я постоянно сдаю анализы. Я просил у Коллина, но он мне отказал, причин не объяснил — видимо, не посчитал нужным. Я полностью под контролем Ричарда, он не оставил мне никаких лазеек, чтобы хоть каким-нибудь образом достать препарат.

Сегодня Николь тоже пришёл навестить меня и застал в мастерской. По приказу Ричарда мне выделили довольно большое и светлое помещение, где я могу хоть ненадолго спрятаться от всего окружающего меня мира.

— Хватит сидеть за холстом, пошли гулять.

Ник потянул меня за руку, и я поддался. Мы с ним вышли в сад и пошли бродить по заснеженным дорожкам. Во время прогулки вдоль позвоночника неожиданно прошла волна боли, в глазах потемнело, и я схватился рукой за Ника, чтобы не упасть. Когда приступ прошёл, первым, что я увидел, было обеспокоенное лицо друга.

— Ты с Ричардом говорил по этому поводу? — Ник внимательно посмотрел мне в глаза.

— По какому поводу?

— По поводу того, что у тебя не заживает метка.

— Зачем мне с ним об этом говорить? Сообщил об этом врачу.

— И что он говорит?

— Говорит, что мне надо об этом рассказать мистеру Уилсону, — вздыхаю.

— Так ты поговори с ним, вдруг он правда твой…

— Нет! — я не дал договорить Нику. — Я не хочу даже слышать это. Просто Ричард сильный альфа, а они очень ядовитые. Такое бывает, что метка заживает дольше обычного. Я читал.

Только сеет в моей душе тревогу. Этого просто не может быть!

— Ричард мне обещал, что отпустит меня с Истинным.

— Прямо так и сказал?

— Нет, не дословно, но он именно это имел в виду.

— А как он сказал? Ты помнишь?

Конечно я помнил, но сейчас эти слова звучали двусмысленно, и поэтому я лишь пожал плечами, прикусив при этом губу.

Вечером за ужином мне кусок в горло не лез, зато Ричард был бодр и весел, хорошо ел и выпил несколько бокалов вина.

— Почему ты ничего не ешь? — альфа обратился ко мне. — Тебе надо лучше питаться, выглядишь бледным.

— Плохо себя чувствую. Метка беспокоит, — я пожал плечами и с замиранием сердца посмотрел на Ричарда.

Альфа задумчиво покрутил вилку в руках.

— Это я исправлю, — твёрдо сказал он.

— Вызовешь мне врача?