Сказка о Шуте и ведьме (СИ) - Зикевская Елена - Страница 124

   Осторожно выглянув из-за сосны, я поняла, что мне повезло. Знакомая торба, лютня и фламберг возле небольшого костерка вмиг развеяли все мои опасения.

   Джастер выбрал прекрасное место. С высокого обрыва открывался прекрасный вид на озеро, дорогу и деревню на том берегу, легкий ветерок сдувал комаров, а сосны достаточно густо сплетали ветви над головой, укрывая от солнца и...

   И места здесь хватало только для одного.

   Из-за края обрыва показалась правая рука, ухватилась за свисавшую ветку, а в следующее мгновение Шут с котелком воды в левой выбрался наверх. Всё такой же мрачный, с Живым мечом на поясе и такой... родной...

   У меня даже слёзы на глаза навернулись от радости. Сама не ожидала, что так по нему соскучилась...

   - Джастер! - Я радостно шагнула к хмурому воину, но замерла, наткнувшись на ощутимый холод невидимой стены. - Мне дали еды и украшений как оплату...

   Не говоря ни слова, Шут вылил воду в кострище и убрал котелок в торбу. Его лицо оставалось хмурым и непроницаемым, и потому я не сразу поняла, что он даже не обратил на меня внимания.

   - Ты всё ещё сердишься, да? - Я виновато опустила голову, надеясь, что это поможет смягчить его, как помогало всегда. - Прости, пожалуйста... Ты всё правильно говорил...

   Воин надел перевязь и повесил лютню за спину. Прищурясь, посмотрел на солнце, а потом в лес, как будто не было никакой ведьмы.

   Я просто не могла подойти к нему ближе, чем на несколько шагов. Как если бы Шут взял фламберг и его остриём нарисовал вокруг себя границу, через которую нет хода никому.

   Только если раньше я была внутри этого круга, то теперь осталась снаружи.

   Да он что, с ума сошёл?! Из-за такой ерунды так обижаться?!

   - Джастер! - рассердившись, я упёрла руки в бёдра. - Между прочим, я извинилась! Если ты хочешь играть в молчанку - пожалуйста! Но ты сам виноват, мог бы по-человечески сказать, а не груби!..

   Воин шагнул вперёд, глядя поверх меня, и мне пришлось посторониться, уступая ему дорогу. Не оглядываясь и не обращая внимания на мой очередной окрик, он зашагал прочь от озера.

   Сердитая, растерянная и негодующая, я подхватила юбку и поспешила за ним.

   Ну что за невыносимый тип!

   До самого вечера мрачный воин шёл вперёд, не отвечая ни на мои вопросы, ни на обвинения, ни на извинения.

   Скоро я поняла, что Джастер не выбирает дороги, идя, куда глаза глядят. Очень быстро я устала и выбилась из сил, стараясь успеть за его размеренным шагом и не потерять чёрную рубаху в переплетении ветвей и кустарников. Подол платья превратился в лохмотья, многострадальные туфли грозили развалиться прямо на ногах, а тяжёлая поклажа совсем не облегчала путешествие.

   На все мои просьбы подождать или замедлить шаг, ответа не было.

   Только теперь я вдруг очень остро осознала, насколько он заботился обо мне раньше. Мы никогда не ходили по таким чащобам и буеракам. Зацепиться подолом за ветку я могла только по собственной невнимательности, а уж каким светлым и приветливым, оказывается, был до этого лес...

   Сейчас над нами деревья смыкали ветви так плотно, что внизу царил мрачный давящий полумрак. Хвоя вперемешку с прошлогодними шишками и обломанными, поросшими лишайником ветками хрустела под ногами и забивалась в обувь. Колючие ветки цеплялись за одежду и волосы.

   И со всех сторон я чувствовала недобрые взгляды, а несколько раз даже замечала серые тени и огоньки глаз...

   Шут же не обращал внимания ни на что. Он просто шёл, не останавливаясь, перешагивая поваленные стволы, и лишь изредка обходил упавшие деревья, заросшие мхом и лишайником.

   С большим трудом мне удавалось не отставать от него, и больше всего я боялась, что он вдруг исчезнет, и я останусь одна в этой жуткой чаще.

   Чем дальше мы шли, тем сильнее я чувствовала ледяную стену отчуждения, возникшую между нами по моей вине.

   И причина была вовсе не в деревне свинолюбов. Это он бы мне простил легко. Просто очередной урок "сама узнаешь".

   И это пугало очень сильно. Никогда он так себя не вёл. Даже когда я чуть не убила его, он не рассердился, а простил...

   Шут не замечал моих терзаний. Он просто шёл, забыв о моём существовании.

   Вокруг становилось совсем темно. Ещё немного и я даже его светлую шевелюру не различу...

   Где-то справа раздался одинокий вой. Слева и сзади ему ответили другие голоса. Я вздрогнула, с трудом сдержавшись, чтобы не застучать зубами от страха.

   Потому что уже не была уверена, что Шут захочет меня защитить, если волки решат полакомиться такой добычей...

   Джастер же остановился, огляделся и свернул куда-то в сторону. Я торопливо кинулась за ним и через несколько десятков шагов увидела крохотную прогалину. Одна из сосен упала, и её вывороченные корни торчали вверх скрюченными пальцами. Яма под ней могла бы стать логовом, но чем-то не угодила волкам.

   Шут сложил свои вещи перед выворотнем и начал устраивать костёр, вопреки всему усевшись спиной не к яме, а к лесу.

   Я устроилась под выворотнем, подумав даже, что он всё же обо мне позаботился, но скоро поняла, что ошиблась.

   Шут меня просто не замечал. Даже когда я оказывалась прямо перед ним, это был равнодушный взгляд сквозь.

   Я даже не пустое место.

   Вот просто нет меня - и всё.