Сказка о Шуте и ведьме (СИ) - Зикевская Елена - Страница 19

   Рыба на обед или ужин - это хорошо...

   - Ты можешь нормально ответить?

   - А ты?

   Я снова вспыхнула. Да он надо мной издевается! Сколько можно заставлять меня чувствовать себя виноватой! Всё, хватит! Не буду я с ним разговаривать! Он первый начал оскорблять меня и мою наставницу!

   Воцарившееся молчание нарушали только обычные звуки леса да негромкий плеск воды. Возле Шута уже лежало две плотвы, сам он лениво дремал под солнцем и ничуть не заботился, как обстоят дела у одной ведьмы.

   У меня же всё валилось из рук. Точнее, я просто не могла заставить себя смешивать компоненты по старому рецепту. Меня не оставляло ощущение, что я только испорчу с таким трудом собранные редкие и дорогие травы. Собранные благодаря Джастеру, который уже не один раз доказал, что прекрасно разбирается в ведьмовской магии.

   К тому же у меня оставались травы, с которыми он обещал вчера помочь приготовить что-то новое...

   Помучавшись в борьбе между обидой, гордостью и ведьмовским благоразумием, я вздохнула и пошла сдаваться на милость победителя.

   - Извини. Вот, держи. - Я подошла и протянула ему свои записи с ведьмовскими рецептами. - Только не выкидывай её, пожалуйста.

   Джастер лениво приоткрыл глаз, посмотрел на меня из-под руки, переснял петлю с пальца ноги на лежащую рядом ветку, воткнул неказистое удилище в песок и сел, взяв футляр с книгой.

   - У тебя хоть есть чем писать, ведьма?

   Ну уж нет, на этом он меня не поймает! Это не пузырьки для зелий.

   Я кивнула и побежала за чернильницей и пером, почему-то радуясь, что Шут на меня не сердится.

   Когда я вернулась, Джастер откровенно зевал и обмахивался моими записями.

   - Я бы это...

   - Не надо! - Я поспешно выхватила у него книгу, не сомневаясь, что он в состоянии воплотить любой способ её уничтожения. Шут хмыкнул, обратив внимание на ожившую бечеву, а я опять почувствовала себя глупо.

   Прибежала, перо с чернильницей принесла, книгу забрала и стою, в обнимку со всем этим добром, смотрю, как он, полуголый, рыбу удит, а в голове не про травы и зелья мысли, а про вчерашнее купание...

   Джастер же аккуратно и бережно обхватил удилище ладонью, пристально наблюдая за дёргающейся бечевой, а затем внезапно подсёк, плавно подвёл рыбу к берегу, резким движением дёрнул - и серебристое тело подъязка упало на песок в шаге от меня. Глядя, как воин снимает трепещущую добычу с крючка, я словно очнулась.

   - Вот, ты просил...

   Шут недоумённо взглянул на меня, словно только сейчас вспомнил о моём существовании.

   - Хочешь рыбу нарисовать?

   - Джастер! Не начинай снова...

   - Ладно, как скажешь. - Он снял бечеву с удилища, сложил её и убрал в торбу. - На уху хватит. Пошли, что ли, травница. Расскажешь, что ты хотела сделать, а я послушаю.

   Собственно, рассказывать было нечего. По старым рецептам делать рука не поднималась, а как сделать по-другому -- я не знала.

   - Ты вчера сказал, что дар -- это умение видеть возможности. - Я так и сидела в обнимку с книгой, глядя, как он ловко чистит рыбу. - Я...

   - Ты боишься, ведьма. - Он без улыбки взглянул на меня, отвлёкшись от своего занятия. - Ты не доверяешь себе и своему дару, поэтому боишься делать новое. А ты не бойся ошибиться. Времени и трав тебе хватит. Мы здесь как раз для того, чтобы ты научилась понимать травы и делать хорошие зелья.

   Я вздохнула, чувствуя, как что-то отпускает внутри, отчего на душе и сердце становится легче.

   - Ты мне поможешь?

   - А чем, по-твоему, я занимаюсь? - Джастер ловко вскрыл рыбье брюхо, выпуская кишки. - Всё, как договорились, ведьма.

   4.Болотник

   К вечеру я чувствовала себя совершенно вымотавшейся, но очень довольной. Джастер предложил делать привычные зелья, доверяя только своему чутью. Иногда всё получалось легко, словно само собой. Но было и так, что я подолгу сидела, держа травы в руках и стараясь понять, чем же, например, листья меланжицы будут отличаться от цветков дубозуба, потому что оба входили в состав притирания для кожи, но мне казалось, что надо добавить что-то одно.

   Но даже в таких случаях Шут не указывал напрямую, а задавал вопросы в своей насмешливо-язвительной манере. Отвечая ему, я неожиданно понимала, что и как надо делать, и всё больше проникалась уважением к Джастеру.

   Кем бы он ни был и как бы ни разговаривал, он очень хорошо знал ведьмовство и прекрасно разбирался в травах. Хотя его манера общения была очень... своеобразной и часто болезненной для моего самолюбия.

   Обстоятельно и без своих шуток он объяснил и показал только одно: как приготовить ароматную мазь, чтобы наносить на тело и приятно пахнуть, пожертвовав на это дело горшочек заячьего жира из своей торбы. На мой вопрос, пользуется ли он сам такой мазью, он только фыркнул и ответил, что не любит на себе посторонние запахи.

   Записи в своей книге я исправляла сама.

   Довольная и счастливая, оглядев результат своего труда и убрав новые зелья в сумку, я расслабилась от добродушно-насмешливого тона Джастера и перестала бояться сказать или сделать что-то не то. Ведь он действительно мне помогал. Значит, я тоже должна хоть что-то сделать для своего обещания.

   Поэтому и решилась задать личный вопрос.