Финал (ЛП) - Эдвардс Скарлетт - Страница 49

Я отрываюсь от Джереми и беспомощно смотрю в глаза доктору Телфэру.

- Значит, я обречена? - говорю я. - Я обречена быть тем, кем был мой отец, навсегда?

- Мы не знаем этого наверняка, - говорит Джереми. - Всегда есть шанс...

- Но его нет! - плачу я. Наступило полное отчаяние. - Если процедура провалится, если мне не дадут противоядие...О Боже, Джереми! Я помню! Я помню все, что считала реальным. Как я думала, что ты Стоунхарт. Как я не могла понять, почему вас двое. Как я все еще думала, что связана контрактом, в солярии, с колонной прямо над моим плечом…

Я прекращаю отчаянные стоны и начинаю плакать.

- Я все исправлю, - обещает доктор Телфэр. - Я...

Всё вокруг вращается. Я отшатываюсь, теряя равновесие. Когда я поднимаю глаза, на меня смотрят два Стоунхарта. Два Стоунхарта с злыми намерениями в глазах...

- Нет! - вскрикиваю я и отшатываюсь. Я хватаюсь за голову, дергая за корни своих длинных волос. - Нет, черт бы тебя побрал! Держись подальше!

Тот Стоунхарт, что стоит ближе ко мне, тот, что с испуганным выражением на лице, двигается как ягуар. Он выхватывает что-то из кармана и прыгает на меня. Я крепко зажмуриваюсь и заслоняюсь от него всем телом… Что-то укололо меня в ногу. Я ахаю. Я смотрю вниз. Я вижу знакомую ручку, торчащую из моего бедра, рука Стоунхарта обхватила ее... Мое зрение расплывается, затем проясняется, затем снова расплывается. Я чувствую, что на секунду всплываю.

Затем ощущение обрывается. Я открываю глаза и снова вижу Джереми, доктора Телфэр и Джилл. Джереми убирает автоматическую шприц-ручку с моей ноги. Доктор Телфэр хватает его за плечи и разворачивает к себе.

- Идиот! - шипит он.      Похоже, он в ярости. - Мы не знаем, как она отреагирует.

- Я здесь, - говорю я. - Всё в порядке.

Я прерывисто втягиваю воздух.

Джереми роняет ручку. Он крепко прижимает меня к себе.

- Я не мог... - в его голосе слышатся слезы. - Я не мог тебя отпустить. Не сейчас. Не так скоро, Лилли.

Я стою, прижавшись к нему, онемевшая и потрясенная. В этот краткий миг ясности я вижу, что мне нужно сделать.

- Отпусти меня, - спокойно говорю я.

Джереми крепче прижимает меня к себе.

- Никогда, - говорит он.

Я повторяю:

- Отпусти меня.

Мои слова пусты. Они лишены эмоций. Они точно отражают то, что я чувствую. Джереми неохотно ослабляет хватку. Я отхожу от него и направляюсь к доктору Телфэр.

- Сколько у меня есть времени? - спрашиваю я.

Он качает головой и выглядит очень серьезным.

- Немного.

- Есть еще противоядие?

- Ничего такого, что я готов тебе дать. Нет.

Он бросает недовольный взгляд на Джереми.

- Эта вторая доза уже может иметь последствия...

- Тогда позволь мне говорить. Пока я... пока у меня снова не начались галлюцинации.

Он кивает.

- Джереми. Доктор. Я доверяю вам двоим. Я верю в вас. Я знаю, что если есть способ, вы его найдете. Джереми, - поворачиваюсь я к нему.

Я не двигаюсь, чтобы прикоснуться к нему или взять его за руку, или показать близость любого рода.

- Мне нужно, чтобы ты дал мне обещание.

- Все, что угодно, - клянется он.

- Я хочу, чтобы ты пообещал, что оставишь меня здесь. Здесь, в этой комнате, где я буду в безопасности. Не...не приходи ко мне. Нет, пока твой брат не найдет решение.

Слезы стоят у меня на глазах. Я в гневе смахиваю их.

- Когда я...схожу с ума? Ты становишься Стоунхартом. Всего лишь Стоунхартом. Ты меня пугаешь. И я не...я не хочу потерять то, что у нас есть. Воспоминания, хорошие времена, - я замолкаю.

Любовь, думаю я. Всё вокруг вращается. Я оборачиваюсь, и меня рвет на пол. Рвота застревает у меня в волосах.

Я одна в темноте. Здесь у меня нет друзей. Но и врагов у меня нет. Стоунхарт иногда навещает меня, называя себя доктором Телфэр. Но мне виднее. Я позволила ему притвориться. Он ни разу не изнасиловал меня. И это к лучшему. Каждый прожитый день приближает меня на один день к свободе.      Ближе к мести.

Глава 43

Джереми

Брат молча выслушивает мою просьбу. Затем он поворачивается и сосредотачивается на экранах компьютеров. Результаты тестов Лилли отображаются на трех мониторах. Десятки графиков отображают жизненно важные показатели здоровья. Графики показывают их прогрессию с течением времени.

Аттикус переводит взгляд с одного экрана на другой. Я вижу напряжение в его плечах. В принципе, как и у меня.

Он часами анализировал эти результаты. Днями. Неделями. Месяцами. Я внимательно наблюдаю за ним, ожидая ответа.

- Нет, - говорит он наконец. Он качает головой и снимает очки. - Нет, я не могу этого сделать.

Нет. Это слово врезается в меня и выбивает воздух из моей груди. Я чувствую, что не могу дышать.

- Пожалуйста, - говорю я.

Я стараюсь быть вежливым. Но напряжение невыносимо. Мои руки сжимаются в кулаки.

- Мне нужно ее увидеть. Мне нужно с ней поговорить. Позволь мне! Она все еще там, я знаю, я знаю, черт возьми!

- Джереми.

Аттикус смотрит мне в глаза. Я вижу печаль в его глазах.

- Какой в этом смысл? Вы пробудете вместе десять минут и что потом? Давая ей третью дозу противоядия, ты рискуешь слишком многим.

- Я могу достучаться до нее, - шиплю я.. - Черт возьми, Аттикус, я знаю, что могу! Дай я попробую. Я схожу с ума без нее.

Я бросаю сердитый взгляд на компьютерные мониторы, которые издеваются надо мной в своей яркой безмятежности.

- Прошли недели, а никакого прогресса!

- Но и регрессии нет.

- Ха! - презрительно усмехаюсь я. - Ты думаешь я могу смотреть, как женщину, которую я люблю, поглощает безумие, и принимать это?

Мой голос смягчается, и я делаю угрожающий шаг вперед. Гнев течет через меня, гнев, подпитываемый разочарованием, отсутствием прогресса и полным отчаянием.

- Ты думаешь я могу позволить ей все глубже и глубже погружаться в безумие и ничего с этим не делать?

- Риски...

- КОГО ВОЛНУЮТ РИСКИ?

- ОНА ВСЁ РАВНО УШЛА!

Я ловлю себя на том, что кричу, и резко останавливаюсь. Моя грудь тяжело вздымается. С каждым вдохом мои ноздри раздуваются. Во мне бурлит адреналин, и мое самообладание - единственное, чем я так долго гордился, разорвано в клочья. Как я смогу продержаться, когда Лилли до сих пор нет?

- Джереми…

- Нет.

Я качаю головой, закрываю глаза и делаю шаг назад. Я делаю один вдох, пытаясь успокоиться. И тут на меня снова накатывает холодное бесстрастие, которое было у меня, когда я держал Лилли в плену. Я открываю глаза и смотрю на брата.

- Прости, - говорю я.      Слова выходят ровными. - Мне не следовало кричать.

Он отмахивается.

- Джереми, я знаю, что ты ее любишь. Но ты знаешь, что каждый раз, когда мы используем противоядие, вероятность того, что он снова заработает в будущем, уменьшается вдвое? Нам повезло, что он не дал обратного эффекта в операционной, когда мы ввели вторую дозу.

Я усмехаюсь.

- О, так же, как и твоя дурацкая процедура не дала обратного эффекта?

Теперь я знаю, что лучше не делать из брата врага, но что толку держать язык за зубами, когда ставки так высоки? Когда моя Лилли угасает?

- Ты же знаешь, что это совсем другое, - мягко говорит Аттикус.

Я отвожу взгляд.

- Да, - наконец признаю я. - Я знаю.

Холодная тишина врывается в комнату и заполняет ее. Я подхожу к окну и смотрю на снег за окном.

- Сейчас декабрь, - говорю я. - Ты сказал, что тебе понадобится месяц после операции, чтобы оценить перспективы ее выздоровления. Я дал тебе четыре, а ты до сих пор мне ничего не сообщил.

Я оборачиваюсь и смотрю брату в глаза.

- Я не идиот, Аттикус.

- Еще есть шанс, - настаивает он.

Я усмехаюсь.

- Есть шанс? Насколько он мал? Он мизерный. Ты это знаешь, я это знаю, мы оба это знаем.