Клинки и карабины (СИ) - Манасыпов Дмитрий Юрьевич - Страница 36

Авангард каравана, торопливо пятился вниз, пытаясь скатиться как можно дальше, огрызаясь пулемётами оставшейся башни «Орильяны». Юркие «Мальдонадо», уже успевшие отвезти вниз, на равнину, первую партию раненых, торопливо возвращались, треща пулемётами, закреплёнными в люльках.

«Хороший счёт, – молох поводил по сторонам ушастой головой, оценивая горевшие машины, – не меньше десятка грузовиков. А сколько гяуров, хех».

И тут его настиг голос собрата, павшего на землю. Гвидон резко выпрямился, всматриваясь в дым. Он увидел, сквозь пыль и дым, и ясную боль утраты, и накатившую яростную злобу. Гвидон увидел блеск клинка, стальным росчерком лишившего его одного из последних братьев. Молох заревел, чувствуя, как вновь уходит из мира его неотделимая часть, его живое и молодое пламя, впитанное памятью молохов, древних сыновей этого несчастного мира, умирающего под свист стали со свинцом, в вони сгоравшего пороха и льющейся крови.

Блас торопливо отходил, увлекая за собой оставшихся бойцов, спотыкавшихся о валяющиеся под ногами тела. Васкес, заменивший свой, давно перегревшийся «Амадис» на такой же, кем-то брошенный, прикрывал группу, умело отсекая наступавших демонов. Мендоса понимал: единственный шанс прорваться только в том, чтобы добраться до прорвавшегося авангарда каравана. И этот шанс они должны использовать. В какой-то момент ему уже показалось, что они выбрались, когда сзади, проминая капот «Тауки», взметнулся вверх расплывшийся в прыжке силуэт молоха.

Васкес коротко хрюкнул, заваливаясь набок и зажимая разрубленное до позвоночника горло. А перед Бласом выросла махина разъярённого Гвидона, крутившего в правой руке молнию своего ятагана.

Они сошлись в клубах чёрного дыма. Испанец, боровшийся за то, чтобы его земляки могли плыть за океан, и, молох, коренной житель Лемура, бившийся за свободу родины.

Клинки заскрежетали, столкнувшись, когда рядом, рванув землю, разорвалось рубчатое яйцо гранаты.

Отступление в сторону – II

Яркое полуденное солнце настойчиво стучалось в сверкающие стёкла больших дворцовых окон. Пыталось попасть туда, за задвинутые, тяжёлые портьеры, но у него это не получалось. Но оно не обиделось, а отправилось дальше гулять по Мадриду, щедро осыпая брусчатые улицы имперской столицы золотом своих лучей.

Резиденция величайших из всех земных монархов была лабиринтом коридоров и переходов. В их путанице прятался небольшой, затенённый и прохладный кабинет. В нём сейчас находились четверо мужчин, сидевших вокруг небольшого деревянного стола, покрытого алой, с золотым шитьём, тканью. Слышалось тихое тиканье напольных часов, стоящих в углу. Изредка лениво колыхался от небольшого сквозняка флаг «Grande Espanol», висящий за спиной мужчины в мундире арагонских мушкетёров.

Его величества императора Филиппа VI Бурбона, а также короля Галльского, маркграфа Алеманского, герцога Неаполитанского, Сицилийского, Корсиканского и прочая, и прочая…

Дон Филипп изволил гневаться. Сидевшие с ним за одним столом верховный канцлер Мигель де Буйоль, главный инквизитор империи Франсиско де Ла Круз и генералиссимус Хуан Карлос де Эскобар – изволили напряжённо молчать, дабы не раздражать самодержца ещё больше. Планы операции «Морской Змей» летели к чертям собачьим, и никому не хотелось брать на себя ответственность перед монархом. Теперь все пережидали полёт молний, разбрасываемых самодержцем во все стороны:

– И каким образом идёт подготовка к экспедиции в Западные Индии, сеньоры умники? Почему до сих пор не готовы транспорты для перевозки дополнительных сил инфантерии? Хуан, я вас спрашиваю! – Император раздражённо потрепал себя за холёную, благоухающую ароматными маслами бородку. – На карту поставлено много, господа мои хорошие! Если не получится сейчас, то следующей попытки может и не быть. Понимаете? Ну, есть что сказать в своё оправдание?!!

– Экселенс, позвольте мне, – Канцлер раскрыл толстую папку в переплёте из жёлтого сафьяна, лежавшую перед ним, достал несколько листов тонкой веленевой бумаги, – На сегодняшний день большинство судов готовы к отправке. Проблема заключается только в поставке дополнительных запасов апейрона. Без них нам придётся отправлять в Индии не три полноценные танковые дивизии, а только две. Правильно я понимаю, сеньор Эскобар?

– Так точно, сеньор канцлер. – Военный попытался встать. Остановленный движением руки императора, он сел, поведя мишурой эполетов, и продолжил. – Если мы не дождёмся судов из Хинда и начнём отправку сейчас, то вместо трёхсот «Сидов» туда отправятся лишь двести. Потому как апейрона не хватает.

– Да, экселенс, – канцлер утверждающе кивнул головой,– к сожалению, дон Хуан прав. Без создания нескольких баз с соответствующими складами, операция гарантированно потерпит крах. Конечно, мы можем отправить и старые, угольные машины, но…. Из них только «Росинанты» смогут представить из себя серьёзную угрозу для инсургентов Боливара. Тем более что районы, в которых угли соответствуют стандартам необходимым для топок машин, также находятся под их контролем.

Император пальцами пробарабанил по столу марш гвардейского полка тяжелой кавалерии. Подвинул поставец с серебряным столовым прибором и небольшой батареей бутылок. Налил себе красного, терпко пахнущего андалузского, и жестом предложил угоститься присутствующим. Все трое сидевших, незаметно переглянулись и мысленно перекрестились, шепнув кто молитву Святому Яго, кто что-то ещё. Военный торопливо набулькал себе полный стакан и осушил его разом, смахнув капли с воинственно топорщащихся, напомаженных стрелок густых усов.

Буря успокоилась. Казнь отсрочилась. Дон Филипп решил, пусть и пока, не наказывать никого из них, включая формально не подчиняющегося ему инквизитора. Совет продолжался. Инквизитор, тихим и вкрадчивым иезуитским шепотком, продолжил слова канцлера:

– Ваше христианнейшее величество, кроме плохих новостей, так или иначе связанных с Индиями, есть и хорошие, – он улыбнулся одними краешками тонких губ, – и весьма.

– Ваше преосвященство, – император, шевеля крыльями породистого носа, терпеливо уставился в острые глаза монаха, – не тяните, o Dios! К чему такие театральные эффекты?! Говорите экстрактно и по делу. Наверняка у вас есть что-то, что не докладывают даже в мой генеральный штаб? А?!

– Вы как всегда правы и проницательны, экселенс. У нас, смиренных служителей матери нашей Церкви, – иезуит молитвенно сложил ладони, – есть свои пути, недоступные вашим воякам. Но естественно, что мы всегда будем полностью делиться тем, что на них собирают наши братья с вами, помазанником Божиим на грешной земле. И не надувайтесь так, дон Хуан, а то лопнете. От гордыни, а ведь она есть смертный грех. Вы же не еретик?

– Падре, – дон Филипп откинулся на спинку кресла и отрывисто хохотнул, – да говорите вы уже, право слово! Хватит кота тянуть за…э-э-э…за хвост.

– Как скажете, ваше величество. Итак, мой собрат, смиренный отец Карвахаль, призванный служить глазами и ушами Святой Церкви в землях Западных Индий сообщает о хорошей находке. Там, в одной из пустынь, где сейчас потомки взбунтовавшихся некогда саксов пытаются создать плодородные края, найдены залежи земляного масла. Образцы, которые храбрый служитель Христа смог передать нам, доказывают, что октановые числа, получаемые в результате его перегонки, могут дать нам топливо. И таковое, при грамотном использовании, сможет заменить, конечно, не полностью, а частично, энергию апейрона. При этом затраты, которые будут уходить на это – несравненно меньше переработки руды. И это не так опасно.

– Хорошая новость… – Император довольно улыбнулся, – нет бы, взять, и сразу начать с этого. Итак, сеньоры, через какое время мы будем готовы?

– Полтора месяца, ваше величество, – канцлер внимательно пробежался по строкам отчёта, лежавшего перед ним на столе, – и при этом мы вполне спокойно отправляем эскадры через Великую Атлантику. Последние суда из Хинда, должны будут прибыть как раз за две недели до планируемого выхода нашего флота. По полученной телеграфом «молнии» из Сан-Кристобаля – корабли вышли.