Клинки и карабины (СИ) - Манасыпов Дмитрий Юрьевич - Страница 60

Хорне перешел на «Русалку», когда экипаж повязали. Встал, смотря на людей, стреноженных, как лошади. Отыскал купца, выделявшегося хорошим костюмом, мотнул на него Крокодилу, поигрывавшему топором. Купец оказался рядом с ним моментально, как всегда Хорне раздавал команды.

– Имя?

Тот, трясясь бритым лицом, сжирал почти мальчишку, взявшего корабль, взглядом.

– Имя!

– Магни Арне из Доккенгарма, коносамент подписан капитаном порта. А ты кто такой? Разбоем занимаешься?!

– Ты о себе думай, – посоветовал Хорне, – а то мой разбой кому-то за благо покажется. В трюме что?

– Шерсть, кожи, железо в слитках.

– Точно? – усмехнулся Хорне. – Сдается мне, братец, травишь ты мне понапрасну ерундовину, желая обвести за нос. Так?

Купец-шкипер Магни фыркнул, не отвечая. И покосился на Молдо, вынырнувшего из трюма, довольно ухмыляющегося и торопящегося к Хорне.

Хайни смотрел на толстяка, переваливающегося в его сторону и ликовал. Ликовал от случившегося, от самого себя, сумевшего справиться и верно рассчитать поправки по времени и курсу «Синей Русалки». От Молдо, всем своим лицом так и кричащего: мы нашли, нашли настоящий груз! Окажись на когте только шерсть с железом, быть Хорне осужденным Морской палатой, стать банкротом и бродягой, не иначе. Разбой у самого Стреендама и оказался бы разбоем, а за него мар-ярл судил безжалостно. Но все выгорело, все получилось!

– Восемь медных пушек, – шепнул Молдо, – клейм нет, но, чтоб мне доли не видать, отливали в Абиссе. А за такое нигде по головке не погладят, шкипер!

Хорне кивнул ему, наклонился к пленному:

– Предлагаю перейти ко мне и обсудить условия выкупа.

– Какого выкупа? – изумился купец.

– Твоего корабля, дурень, блоддер тебя задери, твоего, Магни! Чертов ты контрабандист.

И Хорне, довольный повернулся к Молдо:

– Русалку берем с собой. Половину команды – на Кота, половина твоих абордажников останется здесь. Груз перенести к нам полностью.

– Да, шкипер, – кивнул толстяк и подмигнул.

Хорне пошел к сходне. Он победил, он, мать его, победил в своем первом рейде, взял призовое судно и груз. Жаль, пушки придется отдать Флоренс, но по рукам они с ней ударили, слово нарушать нельзя. Ничего, вырученного за груз и судно хватит, чтобы закупить орудия и весной выйти на «Диком Коте» в море. Две трети от пятиста «львов» подарят ему полную команду, наберет ее лично, после сегодняшнего мареманны пойдут к нему сами. Пустить слух в порту не сложно, а там, как снежным ком, он разгонится сам по себе.

Роб и кто-то из абордажников спускались по сходне на «Русалку». Роб, все также нехорошо скалившийся, уступил Хорне не сразу, глянув волком. Его Хорне брать больше не собирался, хватит.

Ньют, оставшаяся на борту, улыбнулась.

– Выгорело, Хайни?

– Выгорело, Ньют, блоддеров хвост.

– Ты молодец, – она сдунула волосы, выбившиеся из-под повязки. – Всегда знала. Это капитан или купец?

– Он самый, и то и то.

Доккенгармец сплюнул, из уважения – за борт. Магни Арне уже понял свою ошибку, рассмотрев две единственные каронады и почти полное отсутствие людей. И узнал корабль.

– Хорне отправились кормить рыб, парень. Ты кто такой?

Хайни обернулся, снова разозлившись:

– Хайнрих Хорне Кишки-Вон, вот кто я.

Магни пожал плечами:

– А ты их хоть раз выпускал, кишки-то?

– Хочешь, чтобы тебе выпустил?

– Сможешь?

Они уставились глаза в глаза. Купец отвел свои первым, не выдержав лютой ярости в глазах щенка, стоявшего напротив, нескладного, слишком юношески худого, но отвел.

– Я смог взять твое судно и твой груз, Магни Арде. Это главное.

Каюта шкипера на «Коте», после дедовской, как куриный чулан: срезана под угол самой надстройкой, с двумя стеклами-фонарями. Посреди круглый стол, три шкафа-рундука, закрепленных намертво, узкая койка да пять привинченных табуретов, все.

Хорне кивнул на один, приказал Магни сесть. Блэкбард, сам оказавшись внутри, занял соседний. Ньют осталась на палубе, руководить погрузкой-выгрузкой.

– «Русалку» сможешь выкупить. – Хорне налил всем троим бренди, поставил, как хозяин. – Точную сумму назову в порту. Пойдете с нами, кормежка наша, перебедуете. Груз мой, сам знаешь, чем кончится, если напишешь жалобу.

Купец кивнул, глядя в столешницу. Деваться ему некуда, полный штиль. Эдиктом империи Безант и Церкви, поддержанным всем побережьем и даже магистратурами, торговля оружием с Абиссой была запрещена. Так же, как и литье новых орудий в любом из городов. Эдикты обходили, суда вооружались, а вот пойманных контрабандистов отдавали имперским архонтам и Огненной палате. Магни Арде, наверняка видевший публичные казни, такого себе не желал. Восемь тяжелых стволов, найденных молодцами Молдо в трюме «Русалки» тянули его ко дну сильнее пробоин у кильватера.

– Коносамент вспоминать больше не станешь? – не удержался и подколол его Хорне, все еще радостный после удачи.

– Нет.

– Тебе выделят койку среди матросов, питаться будешь вместе со всем. Попробуешь удрать до Стреендама – сломаю ноги. И сдам.

– Ага, а пушки, думаю, скинешь за борт и все тебе поверят?

Хорне не ответил. Пусть терпит, купец знал, на что шел.

– Эй, кто на вахте?

Внутрь, как ни странно, заглянул Крокодил.

– Отведи его на нос и принайтови к планширю, чтобы не удрал. И позови Ньют.

Крокодил кивнул, сгреб купца за плечо и скрылся.

– Молодец, сынок. – Блэкбард качнул трубкой, окутался дымом. – Чести Хоссте не уронил, сделал как по писанному.

Хорне пил бренди, пил мелкими глотками, обжигая горло. На весь захват потратили две меры пороху и два снаряда, все. Ни рубки, ни сопротивления, а дорога открывалась широкая, настоящая, ведущая к детским мечтам.

– Кому думаешь продать «Русалку»? – поинтересовался Блэкбард.

– Найду. Главное теперь – груз сдать заказчику, получить расчет и встать на зиму, набрать команду.

– Все уже рассчитал? – Блэкбард прищурился.

– Да. Пойдешь со мной на «Коте» по весне?

Блэкбард затянулся. В каюте нависала удушливая духота и мерзковато-сладко воняло табачной смесью канонира. Хайни подошел к фонарю, распахнул, втягивая свежесть. Прислушался.

С «Русалки» несло непонятным шумом, кто-то громко голосил в голос. Позади скрипнуло, пропуская кого-то внутрь. Хорне, лапнув тесак, глянул через плечо. Уперся взглядом в дикие глаза Ньют, нож-складень, прижатый к ее шее и в Глифа, смотревшего в ответ единственным глазом.

Следом втиснулись Молдо и Сизый, прикрывший дверь.

– Крокодил дело сделал? – поинтересовался Блэкбард.

– В чистом виде, – хмыкнул Молдо, обходя стол с абордажкой наголо. – Концы в воду, а остальных Роб доканчивает.

– Выблядки. – скрипнул Хорне, не отводя глаз от стали, щекочущей Ньют. – Псы помойные.

– Но-но! – хрипнул Глиф, весь в пыли и пахнущий трюмом, где его прятали. – Ты еще нам потрави, щенок поганый.

– Я тебе кишки выпущу, паскуда одноглазая.

– А давай попробуй, – согласился Блэкбард, – сперва, конечно, с Молдо схлестнуться попробуй, а потом режь Глифа. Ты нам порубленный хорошо пригодишься, Стреендам, думаю, похоронит за счет казны. Как же, последний из сраных Хорне окочурился, флаги спустить, шлюхам рыдать и сморкаться в насисьники. Давай, щенок, иди уже.

– Корабль нужен? – поинтересовался Хорне. – Давай отдам. Золото еще отдам, все, что заплатят. Ньют отпусти и бери Кота.

– А тебя не отпустить? – улыбнулся канонир.

– Ты же не отпустишь, – Хорне качнул тесаком. – Я не глупый, ты знаешь.

– Не отпущу.

– Золото, Блэкбард, тысяча золотых за ее жизнь. Приведу корабль с грузом куда надо, отдам и тогда посмотрим – кто кому кишки выпустит. Ее отпусти.

– Вот заладил, отпусти да отпусти, – фыркнул Глиф, – прикипел к сучке, все готов отдать.

– Тихо! – Блэкбард ухмыльнулся. – Тихо… нам тут договор предлагают, помойным псам, а мы не слушаем. Золото, говоришь?

– Золото. На месте отдам грузи Ньют, получу плату, верну тебе. Два корабля, тысяча «львов», не дешево за девчонку с Жестяного переулка?