Тысячелетний воин Ярополк (СИ) - Осипов Игорь - Страница 29

– Поторопись.

Я потянулся за оружием, лежащем на краю дивана, а потом замер, так как из-за двери в гараж послышался едва заметный шорох. Стараясь не выдать себя, сделал тихий шаг, поднял меч, а потом ударил ногой в железную калитку. Та с грохотом распахнулась, и я вынырнул наружу, готовый к бою, но в тёмном коридоре никого не было.

– Мерещится уже, – пробормотал я и, ещё раз оглядев подземелье, шагнул назад, а потом выругался, так как за спиной кто-то очень быстро побежал прочь, шлёпая ногами по полу.

Не иначе нечисть. Главное, чтоб невредная. Подняв на́луч, колчан, перевязь с ножами-метунца́ми, сумку с полезными вещицами, и упрятав меч в ножны, вышел. Не думаю, что лесная дева набедокурит, ибо это не в её характере. Скорее нужно будет волноваться, если снова придёт полиция, сломает дверь и увидит бездыханный труп на полу моего жилища.

В длинном тёмном коридоре никого не было, то ли всех полиция перепугала, то ли заняты иными делами, кроме починки машин, да и день недели не выходной. Неделя. Незримый толмач часто заставляет мою голову гудеть от недопониманий. Я уже сообразил, что если нарочно не вдумываться в то, как говоришь, то новая речь течёт сама собой, а ежели пытаешься вникать, тогда из памяти всплывают древние слова, вытесняя вколоченное колдовством чародея Соснова Егора Олеговича в рассудок. Но бывает и такое, что мысли путаются, словно клин на клин попадает. Я привык, что неделя – это праздный день, в который ничего не нужно делать. «Не́ де́ля» ведь. А нынешняя неделя звалась раньше седми́цей, так как дней в ней семь.

Или же слово задница. Раньше задницей было всё, что позади, даже минувшие дни, а ныне этим словом гузно́ зовут.

Я вздохнул и прикрыл дверь, а потом пошёл прочь, призывая духа, именуемого универсальным служебным фантомом. После нескольких проб разных «приложений» на своём колдовском смартфоне выбрал небольшую девушку со слюдяными, как у пчелы, крылышками. Да и одета была эта невеличка в яркий жёлтый сарафанчик, заметный даже в полутьме. И пусть говорят, что это детская оболочка для системы, мне нравится.

– Сюда! Сюда! – пищала она тонким голоском, маня рукой, но стоило приблизиться к этому созданию, как оно упархивало на десять шагов вперёд, снова начиная звать за собой.

Идти было не то чтоб сильно далеко, но я всё же последовал совету и дошёл до автобусной остановки. Автобус подобно громадной ладье, плывущей по быстрой реке, причалил к асфальтовому тротуару и подобрал редких путников. Нырнув в большое нутро механического гиганта, пахнущее людским потом, благовониями, пластиком и соляркой, я немного опешил. Почти весь его занимала большая ватага. Юноши в доспехах, с мечами, луками, копьями и щитами. Девицы в ярких, расшитых золотом, серебром и бисером сарафанах. И любопытным было то, что никто не обращал на них много внимания. Ну едут ряженые, да и пускай себе едут на здоровье.

– О, чувак! – закричал ближайший воин в полной броне, сверкающей железом, полированным до зеркального вида. – А ты из какого клуба?

Я пожал плечами, а потом решил, что не стоит диву даваться, раз люди лишь с улыбкой поглядывали на шумную компанию.

– Басиле́вс.

– Не слышал такого, – нахмурился парень, а затем улыбнулся и показал на меч, – варвара отыгрываешь?

– Ага, – кивнул я и достал клинок из ножен, стараясь не упасть во время движения автобуса.

Парень провёл пальцы по клинку, задержав их на серебряном припое в долах.

– Неплохая ре́плика кароли́нга. Без украшений, но выполнено качественно, – произнёс он, а потом отдёрнул руку. – Ты его заточил, что ли? Нельзя же по правилам.

– Да как нельзя? – удивился я, убирая меч в ножны. – А как тогда тупым головы рубить?

– Подожди, – переспросил парень, вмиг став серьёзным, – ты не ролеви́к? Ты охотник? Народ, у нас здесь настоящий охотник на нечисть! – закричал он, и вся ватага обратила внимание на меня.

Я не знал, как на это отвечать. Вроде и не позорная должность, но ощущение было такое, словно я медведь на привязи, коего скоморохи по ярмаркам таскают. Сильный, опасный, но забавный.

– Слушай, – продолжил парень в доспехах, – я тебе номерок кину, присоединяйся как-нить к нам. С нас выпивка и закусо́н, с тебя рассказы про твою охоту.

– Не знаю, – ответил я и пожал плечами.

– Да ладно тебе, звони, не стесняйся, – снова заговорил ряженый, достал свой смартфон и прикоснулся к нему сложенными щепотью пальцами.

А когда он приподнял руку, то пальцы сжимали большую зелёную искру, похожую на светящуюся шапочку зрелого одуванчика, того и гляди, рассыплется от дыхания. Парень сунул этот комок света прямо в руки моей крылатой фанто́мки.

– Получен номер телефона. Сохранить? – пропищала крохотная девка, замерев в ожидании моего приказа.

Она при этом висела на одном месте, быстро трепеща крыльями.

– Да, – ответил я, а из толпы ряженых раздался новый возглас.

– Народ, нашёл. Это он тролля замочил!

«Ни хрена себе! Круто! Класс! Краса́ва!» – раздались со всех сторон восхищённые крики, а парень в блестящих доспехах снова заговорил.

– Слу-у-ушай, а там девчата ещё были. Пригласи и их тоже, особенно береги́ню. Как она, кстати, поживает?

– Убили её, – процедил я, поджав губы и зло стиснув поручень.

В автобусе повисла тишина, а когда с шипением раскрылись двери, я выскочил на остановку. Ряженые не виноваты в её гибели, но зря напомнили мне о Листике. Ведь нарочно старался не думать.

И хотя с береги́ней был знаком всего ничего, она одна из немногих, кто за тысячу лет посмотрела на меня не со страхом или пренебрежением, а незатейливой добротой в глазах и с улыбкой на губах. Это запало в душу.

Сами собой навернулись скупые слёзы, которые я смахнул ладонью. Пусть говорят, что мужчина не имеет права плакать. Имеет. Он не должен раскисать, как девица, и делать своё дело даже со слезами на глазах, потому что жизнь не останавливается, а будущее не ждёт, когда ты наплачешься вдоволь. Оно не посмотрит, что ты с горя запил, не услышит твои мольбы к богам и тоскливые песни. Оно молча идёт впереди, заставляя тебя бежать вслед, а не успел – это только твои проблемы. И сейчас передо мной стоит задача – утихомирить диких тварей, которые могут причинить вред людям.

Ведо́мый крохотной крылатой девой, я вскоре добрался до нужного места. Это опять оказался магазин с продуктами, небольшой такой, на две кассы и десяток стеллажей. У входа стояли переминающийся с ноги на ногу пожилой охранник и хмурая женщина, долго втолковывающая что-то по телефону. Когда я протянул жетон и произнёс: «Охотник», заговорила именно она, будучи хозяйкой.

– Как вы оцените это место по пятибалльной шкале? – пропищал фантом, как только я захотел спросить у женщины подробности.

– Да почём я знаю? – огрызнулся я на крылатую кроху.

– Можете оставить о́тзыв?

– Иди ты в пень дырявый!

– О́тзыв записан, – отчиталось создание и зависло в трёх шагах от меня, ожидая приказа.

Я скрипнул зубами, а потом заговорил с женщиной.

– Что у вас?

– Эти уродцы прыгают по прилавкам, пищат, всех распугали, – скупо пояснила хозяйка и показала на магазин, где за большими стеклянными окнами виднелось шевеление многочленных чёрных созданий.

Они походили на вставших на задние лапы тощих ежей, однако тонкие длинные ручки, громадные совиные глаза на карикатурных почти человеческих лицах, громадные заячьи уши, да блестящая плешь на головах выдавали в них самую многочисленную разновидность нечисти, которую можно встретить как в нежилых постройках, так и в поле, лесу или на болоте. В терем её домовой не пустит, передавит, как добротный кот мышей.

Я прищурился и положил руку на на́луч. При очень большом желании половину можно перебить прямо через стекло, но это же убыток, посему придётся идти внутрь.

– Мда, – буркнул я, – вы прямо кладезь знаний.

– А что я должна сказать?! – вспылила женщина. – Там эти малявки. Прыгают, пищат. На горячей линии сказали, что это, скорее всего, выводок анчу́ток, то есть мелких природных бесов. Заказ передали. Что ты ещё хочешь?