Дариар. Начать сначала (СИ) - "Amaranthe" - Страница 35

Вытащив руку с вымоченной нитью, я приложил ее ко лбу. Зря я сюда притащился, да еще и ночью. Глупо, слишком глупо и самоуверенно. У меня есть одиннадцать высококлассных бойцов, которые поклялись своими жизнями защищать мою, вероятно, не для того, чтобы я шлялся по ночам по только внешне видимым улицам. Но Храм — святое место, что может произойти на святой земле?

— Эй, парень, ты что здесь забыл? Служба уже закончилась, — я подскочил на месте, услышав этот голос, который принадлежал тому самому охранителю, который не пустил меня в храм в прошлый раз. На этот раз он смотрел на меня более снисходительно. Погрузившись в свои мысли, я даже не заметил, как он вышел ко мне. Нет, так нельзя, нужно быть более внимательным и не таким беспечным.

— Я… — я запнулся, но быстро взял себя в руки и продолжил, — хотел бы помолиться в тишине и одиночестве. Верун прислал мне сегодня виденье, — благочестиво наклонив голову, проговорил я.

— Хотя я и подозреваю, что виденье тебе послал не Верун, а огневка, которую ты неаккуратно раскупорил с приятелями, но подобное рвение столь молодого пэра похвально, — одобрительно хмыкнул охранитель. Вот ведь. Теперь, когда по каким-то признакам он распознал во мне пэра, то сразу же мои стремления приблизиться к алтарю стали считаться похвальными. Нет, я конечно знал, что жизнь дерьмовая и несправедливая штука, но не на столько же!

Тем не менее, нарываться на неприятности я не спешил, поэтому подошел к двери, ведущей в неф.

— Я постараюсь закончить побыстрее, — решил я поставить в известность охранителя, чтобы он не сильно нервничал. Все-таки устал человек. Весь день на ногах, так еще и ночью покоя не дают.

— Да оставайся, сколько тебе будет нужно, отрок, — махнул рукой монах, который мог позволить себе называть меня как ему вздумается. — Когда будешь выходить, просто толкни дверь посильнее, она сама закроется.

— Хорошо, — я позволил ему осенить себя знаком Веруна, и вошел под сень храма. Я никогда здесь не был раньше. Как-то так получилось, что пройти дальше паперти мне еще ни разу не удавалось.

Алтарь, освещенный сотнями свечами я увидел сразу. Быстро пройдя по проходу, взял из специальной ниши толстую витую свечу, зажег от священной лампадки, в которой по преданиям горел тот самый первый огонь, который Верун подарил людям. Пламя свечи затрепыхалось на кончике свечи, и я почувствовал, как мой собственный огонь словно потянулся к этому робкому огоньку. Может быть, в словах легенды есть крупица истины, и свечи в честь Веруна действительно зажигались от священного огня? Иначе как объяснить тот факт, что мое магическое пламя почувствовало нечто, что может быть сродным ему.

Я постоял немного, глядя на завораживающий огонек свечи. Понятия не имею, что делать дальше. Если бы день был в разгаре, то я мог бы подсмотреть, как поступают другие верующие, и просто повторить их действия. Бросив взгляд на белый камень алтаря, я еще раз внимательно осмотрел пространство вокруг него, заставленное свечами. Похоже, нужно поставить свечу куда-то туда и дальше уже можно будет приклонить колени на специальных подставках, которых было множество возле каждой зажженной свечи. Поколебавшись, я подошел к алтарю, оглядываясь и пытаясь найти свободное место. Такое обнаружилось возле самого подножья древнего камня.

Опустившись на колени, я укрепил свечу в специальном углублении, куда стекал воск, и сложил руки в молитвенном жесте. За алтарем прямо напротив меня стоял Верун, опираясь на огромный двуручный меч одной рукой. Во второй у него был зажат узкий белый клинок, который выглядел почти игрушкой по сравнению с двуручником. Верун держал этот второй меч небрежно, словно и сам не верил в то, что этот меч является грозным оружием. Статуя была выполнена в полный рост и не превышала по размерам обычного довольно крупного мужчину, такого как, например, Лорен. Только вместо человеческой головы, на широких плечах мужчины расположилась львиная. Я долго рассматривал статую, не зная, с чего начать молитву. Внезапно мне показалось, что глаза на львиной морде Верховного Бога сверкнули красным огнем. Конечно же это был всего лишь отблеск многочисленных свеч, но мне все равно стало не по себе.

— Эм, я не знаю, что нужно говорить, не знаю ни одной молитвы, — начал я. — То, чему обычно учат матери своих детей, прошло мимо меня. Моя мать не была самой лучшей матерью… но, наверное, ты и сам это знаешь, — я вздохнул. Подозреваю, что если бы Верун сейчас меня действительно слышал, то просто расхохотался бы. — Ты, наверное, привык, что сюда приходят такие вот людишки и начинают просить о чем-то… Но, наверное, такова судьба любого Бога — слушать эти бесконечные просьбы. Все эти «дай», «помоги»… Ну вот… я тоже мало чем отличаюсь от всех остальных. И я тоже, как и они хочу попросить… То виденье — огромный город, тот механизм, который ехал просто с нереально большой скоростью — что это? Почему мне на мгновение показалось, что это я управлял той штуковиной? Есть ли во всем этом смысл? Если он есть, то… дай мне какой-нибудь знак, что ли. — Я замолчал и уставился на статую Веруна. Но львинноголовый молчал и смотрел равнодушно и сурово. Я вздохнул и, нервно хохотнув, потер шею. — Идиот. А вот интересно, Кеннет, что бы ты сделал, если бы Верун тебе ответил?

Постояв еще немного перед алтарем коленопреклоненно, я медленно поднялся, едва сдержав стон: ноги затекли от неудобного положения, а колени сильно болели из-за слишком твердой поверхности, на которой я только что стоял.

Внезапно закружилась голова и я, не удержавшись на внезапно налившихся свинцом ногах, упал на колени, буквально в то же положение, в котором находился только что. Голова кружиться не переставала, а в глазах начало двоиться. Внезапно вспышка многочисленных свечей ослепила меня, и я закрыл глаза, стараясь подавить тошноту. Открыв глаза, я хотел было закричать от неожиданности, но благоразумно промолчал.

Я, как бы со стороны смотрел на четырех молодых людей в какой-то странной комнате с темно-красными стенами, которые сидели вокруг круглого стола. Никого из собравшихся я не знал. Я протянул вперед руку и заметил, что все пространство как бы просвечивается сквозь нее. Собравшиеся ожесточенно о чем-то спорили, не замечая меня. Я рискнул подойти к этому странному столу, покрытому зеленым сукном. Они внимательно смотрели друг на друга, тихо переговариваясь, перед каждым лежали какие-то странные круглые монеты, я не знал, что это такое, но подсознательно мог ответить на этот невысказанный вопрос: это фишки.

— Ну что, еще партейку и закругляемся? — раздался слишком знакомый голос, я внимательно посмотрел на молодого, красивого блондина, весь ухоженный вид которого просто вопил об огромном достатке, который с ехидной улыбкой перебирал в руках какие-то странные карточки, подобные которым я никогда раньше не видел. Я знаю этого человека, теперь я был точно в этом уверен. Но я не мог сказать, где встречался с ним раньше и встречался ли, но чувство какой-то близости не покидало меня.

— А ты не слишком рискуешь, Дмитрий? — с какой-то издевкой ответил сидевший напротив блондина мужчина. Раньше я видел его только со спины, но обойдя стол, я заглянул ему в лицо: довольно молодой, но не такой, как остальные из этой компании. Волосы отливали медью, большую часть лица покрывала такого же цвета аккуратная небольшая бородка. Он не сводил, своих карих глаз с блондина, слегка прищурившись.

— Ой, да ладно. Все мы иногда выигрываем, а иногда проигрываем, — отмахнулся знакомый мне Дмитрий. — Это всего лишь игра. Или боишься проиграть, а, Леон?

— Я никогда не проигрываю, — рассмеялся его собеседник. — А давай ва-банк? Я ставлю все, что у меня есть, — и медноголовый пододвинул на центр стола довольно большую кучу этих странных фишек, лежащих перед ним.

— У меня нет сейчас столько, — недовольно проворчал Дмитрий.

— Я могу предложить тебе поставить свою услугу, — у меня от этого проникновенного голоса пробежали мурашки по спине, в комнате несколько раз мигнул свет, но, похоже, на этот факт никто не обратил никакого внимания, кроме меня.