Тот ещё подарочек (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Страница 21

Всё внутри меня вибрировало, сжималось, решало остановить мужчину, но он склонился к уху, разрывая зрительный контакт, и стало легче дышать, даже получилось выдохнуть. И пусть его слова принесли облегчение, было больно в душе, как будто я ждала другого объяснения, но, видимо, моя безопасность и сохранность инкогнито для Мартана в приоритете.

Я улыбнулась, заставляя себя радоваться, что ничего кардинального не изменилось в нашем с ним танце, мы продолжили прижиматься друг другу и вроде бы идиллия, да только на душе кошки скреблись.

В таком состоянии танцевать с Гри не хотелось, потому что нужно было подумать. О чём? Возможно, о слишком грустном, но Лиза не дала, предложила выпить. А что? Отличная идея, как раз то что надо, дабы развеять грусть. На манауканок алкоголь не действовал, поэтому мы смело заняли столик и углубились в изучение ассортимента винной карты.

Дворецкий словно вспомнил о своих должностных обязанностях, быстро рассказал из чего какой напиток и что лучше предпочесть. Я с улыбкой слушала восторженный голос Лизы, которая хотела попробовать все и сразу и можно в одну тару. Но мой взгляд был прикован к Стемпу, явно недовольному нашим поведением, впрочем, и Лимайн недалеко от него ушёл, отчитывая Лизу.

Так необычно, что всегда спокойно воспринимающий мои выкрутасы Стемп и Гри, вечно меня одергивающий, вдруг поменялись местами. Нет, мне было весело. Очень весело, потому что Бурель умел вести непринуждённую беседу, втягивая в неё даже неразговорчивую Дарью. Он с лёгкостью смешал компоненты наших с Лизой вкусных коктейлей специально для неё, только не добавляя алкоголь, заменяя соком, тем самым давая понять вкус того, что ей пока было нельзя.

— Мята, — кивнула Дашка, отсалютовала нам и предложила напиток Лимайну, который хмыкнул, взял пустую трубочку и отпил, дегустируя. Вот только я знала, что он просто проверял. В этом вся наша жизнь с девушками, нам можно всё, но под неусыпным контролем и вечными проверками.

Коктейли были разными: со смешными, а порой и эротическими названиями, дикой цветовой гаммой, даже многослойные, но все на удивление вкусные. Потом мы сбегали на танцпол, где я опять кружилась в страстном танце с Гри, потом потопталась немного с Мартаном, затем с Лимайном, потом был опять Гри, затем Чия… И в один прекрасный момент я вновь оказалась прижата к крепкой груди нашего бессовестно красивого дворецкого, который умудрился опрокинуть меня под кульминацию танго на руку и поцеловать, но так быстро, что я даже не успела среагировать, только моргнуть, почувствовать лёгкое тепло на своих губах, и всё закончилось, так и не начавшись. И надо было бы разобраться с хамством некоторых, но тут грянули ритмы очередного хита, и Лиза набросилась на меня, прыгая на месте. Я обернулась на вставшего позади меня Гри, желая понять что, собственно, произошло, но от его жаркого подмигивания смутилась. Всё же не показалось, и он меня по — настоящему чмокнул в губы! Твою ж медь! Нонарский мат мне в уши! Что делается-то?!

Щеки опалило жаром, но я постаралась скрыть своё смущение, отдавшись танцу и собираясь игнорировать дворецкого. Наглец, коварный искуситель и проныра, красивый, зараза, но зря старался, я не собиралась спускать ему с рук эту выходку. Всё папе расскажу! Когда-нибудь. Теперь у меня был козырь в рукаве. Папа не простит такое своеволие никому! Я еле сдерживалась от злорадного смеха.

— Ну, и что это было? — очень тихо шепнула мне Лиза, когда мы опять расселись за столом. Я обернулась к ней, не зная что и ответить.

— Ты не похожа на влюблённую, — заметила мне подруга. — Такое ощущение, что он сам тебя поцеловал, но ты смолчала. Это как понимать? Побоялась влепить пощёчину? Так я могу это сделать за тебя.

Я сжала её руку, покачала головой.

— Я не побоялась. Ты всё не так поняла.

— А что тут понимать? — возмутилась та в ответ. — Он тебе закружил голову, потом, наплевав на правила приличия, поцеловал без твоего разрешения! Маша, очнись! Ты же сама всегда говорила, что он не вариант. Что он прилетел на Новоман, чтобы затащить тебя на Шиянар! Твои слова, и что я вижу! Вы поцеловались.

— Я бы не назвала это поцелуем, — возмутилась в ответ, запив смущение сладким коктейлем.

— Да не в этом же дело, а в том, что он первый поцеловал, твоего мнения не спросил, снасильничал!

Ух ты, как громко-то прозвучало, даже телохранители на миг замерли, прислушиваясь к нам, а сам Гри недовольно воззрился на Лизу.

— Кто кого снасильничал? — навис над нами Эсам, а я закатила глаза. Ох уж эта Лиза с её стремлением к справедливости!

— Никто и никого! — жёстко, с расстановкой ответила, поглядывая на подругу. — Мы с Лизой просто обсуждаем гипотетический случай.

— Очень гипотетический, — фыркнула та в ответ весьма красноречиво и недовольно.

— И в чём же гипотеза? — не унимался Эсам, а я не выдержала.

— Да ни в чём, ши Лимайн. Вас это точно не касается. Разговор между нами, девочками.

— Тогда почему Дарья не участвует в разговоре? — ввернул мне обнаглевший телохранитель Лизы, что я даже рот от изумления открыла, но спас меня Гри.

— Видимо потому, что разговор не для несовершеннолетних, это же очевидно, ши Лимайн, и вам не кажется, что вы лезете туда, куда вас не просят.

— Вы тоже лезете туда, куда не просят, и что такого? — непробиваемо стоял на своём Эсам.

Я толкнула локтем Лизу, чтобы разобралась с ним.

— Эсам, мы обсуждали кое-что личное, и не хотелось бы выносить это на всеобщее обсуждение. Ситуация, честно, гипотетическая, ведь ни один уважающий себя мужчина не поцелует девушку первым, не получив предварительно на то её согласия. Так ведь?

Я усмехнулась. Над нашим столом повисло напряжённое молчание, казалось, что даже звуки громкой музыки не могли нарушить его. Лиза умела мстить, легко и просто всё расставила на свои места, взывая к совести. Вот только у нашего дворецкого, видимо, её и не водилось.

— Первый поцелуй, м-м-м. Какая романтика вас терзает, шия Махтан! — начал он, переводя все стрелки на мою подругу, словно это не он причина данного разговора. — Я бы тут, конечно же, подискутировал, — опираясь на локоть, мужчина подпёр кулаком щёку, мечтательно улыбнувшись, и продолжил вводить меня в краску своим ласковым взглядом, — потому как первый поцелуй наполнен особенным флёром, особенными чистыми эмоциями, тем, что запоминается на всю жизнь.

— Да? — тут же удивилась я, выразительно приподняв брови.

Неужели он верил, что я на всю жизнь запомню это лёгкое касание его губ моих? Вот наивный!

— Да, первый поцелуй, первое свидание, первая любовь — всё это самые яркие моменты, всё что после — лишь сравнения.

— Это миф, — разбила романтический настрой Гри Дарья. — Классики уверяют, что нет ничего сильнее и ярче настоящей любви, а первая влюблённость стирается под натиском настоящих чувств.

— Чьи классики, позвольте уточнить, шия Дорош?

— Унжирские, — чуть помедлив ответила Дарья, за что получила снисходительную ухмылку.

— Советую почитать земных. Пусть они не столь гениальны, как представители вольных мыслителей, но их чувства и эмоции правдоподобнее и без фальши. Всем же известно, что унжирцы и любовь несовместимы.

— Бред, — возразила Дарья обиженно. — Мой дед любит бабушку, а он чистокровный унжирец.

— Думаю, он то самое исключение из правил, — не хотел оставлять последнее слово за Дарьей Бурель. — Предлагаю выпить за него, за то, что любовь способна творить чудеса, и доказательство этому вы и Елизавета.

Хороший тост, да и впрямь захотелось запить ту сладость, что растеклась от льстивых речей Гри.

— Я в своё время читала нонарский трактат о любви жены к мужу и знаете что, — выдержала театральную паузу Лиза, не в силах удержаться от улыбки. — Лучше фальшивая любовь унжирца, чем рабское положение любимой жены нонарца. Там, между прочим, все очень серьёзно и на всю жизнь, так что, девочки, держитесь подальше от нонарцев. Для них отношения — это работа над собой в попытке достичь уровня «совершенная жена». То есть стирать, убирать, готовить, побольше рожать, беспрекословное обожание и подчинение мужу. В общем, я за романтический бред унжирцев. Хотя всё же земные классики мне больше по сердцу. А вот насчёт первого поцелуя, то я настаиваю, что мужчина, если он считает себя настоящим и достойным, никогда первым не поцелует. Это право женщины, как и выбор покровителя.