Не по плану (ЛП) - Фантом Стило - Страница 34

— Хватит нести херню, Лили. Почему ты со мной споришь? Это не потому, что ты якобы считаешь, будто я неправ. Это из-за него, — прошипел он.

«А. Все снова сводится к Марку».

— Не уходи от темы, Лоу. Проблемы тут только у тебя, — сказала она, пытаясь его оттолкнуть.

Кингсли не сдвинулся с места.

— Полгода, — начал он. Его голос был тихим, но гнев в основном утих. — Мы целых полгода провели вместе, почти каждый божий день. Он тебе лгал, он тебя бросил, его бы здесь не было, если бы не сделка, которую ты с ним заключила, и из-за него тебя чуть не прикончили, однако... ты все равно выбираешь его.

Когда Лили только начала работать с Кингсли, то ожидала от него чего-то подобного. Но прошло так много времени, что ей и впрямь стало казаться, будто он выше всего этого. Напрасно. Ей хотелось на него разозлиться, расстроиться из-за того, что его чувства разрушают прекрасную дружбу и еще более прекрасное партнерство. Но она даже этого не смогла сделать; все, на что ее хватило, это смотреть на него и хмуриться. Это был серьезный момент между друзьями. Между двумя пережившими тяжёлые времена людьми. Между очень несчастной женщиной и ещё более несчастным мужчиной.

Лили совсем не удивилась, когда он наклонился и поцеловал ее. Она крепко зажмурилась и смирилась с судьбой. Это избитая фраза, но Лили на самом деле, казалось, будто она разрывается на части. Прошло целых полгода, а она все еще чувствовала себя связанной с Марком. Прикованной к нему цепью. Но она так многим обязана стоящему перед ней мужчине. Если Кингсли этого хочет, то, возможно, ей следует ему это дать.

Он уперся руками в дверь по обеим сторонам от Лили и навалиться на нее всем своим весом. Затем губы Кингсли скользнули вниз по ее подбородку, подбираясь к шее. Лили застыла и напряглась, внутри у нее всё сжалось от волнения. Несмотря на все то время, что они провели вместе, его прикосновения все еще были для нее такими чужими.

Такими нежеланными.

— Лоу, это плохая…

Следующий поцелуй оказался куда напористее первого. К ее полному изумлению Кингсли проник языком ей в рот и, зарывшись руками ей в волосы, прижал к себе. Не отпуская ее, он развернулся и вместе с ней двинулся к кровати. Ноги Лили врезались в матрас, и она упала на спину. Он рухнул вместе с ней, придавив ее сверху.

— Пожалуйста, помолчи. У нас был дерьмовый день, — попросил Кингсли и провёл зубами по ее нижней губе.

Его рука скользнула по телу Лили и резко стиснула ей грудь.

— Мы не должны этого делать, — прошептала она, взяв Кингсли за его требовательную руку.

— Я могу сделать так, что ты забудешь обо всем плохом, что случилось, — прошептал он в ответ.

Лили рассмеялась.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, но мне что-то не хочется пробовать. Мы друзья. Не разрушай это, Лоу. Слезь с меня, — приказала она.

Он не обратил на ее слова никакого внимания и лишь сильнее прижался к ней.

Это было невыносимое чувство. Хотеть дать ему желаемое, но при этом понимать, что поступает неправильно. Что она ему не подходит, что они оба друг другу не подходят. Лили чувствовала себя просто ужасно. Марк ее сломал. Кингсли собрал ее по кусочкам.

«В самом начале ты была совсем одна. В конечном счёте ты тоже останешься одна. По сути, они тебе не нужны, так что перестань чувствовать себя всем обязанной».

— Слезь с меня, — громко повторила она.

— Дорогая, дай мне всего пару минут, и ты поймешь, чего ты себя лишала.

— Немедленно, — ее голос стал громче, и она толкнула Кингсли в плечи.

Его язык скользнул вниз к области ее декольте.

— Пожалуйста, замолчи.

Ну, хватит. Лили подняла руку и ударила его в шею ребром ладони. Кингсли издал короткий крик, и, воспользовавшись временной заминкой, она пнула его коленом в бедро, от чего он скатиться с нее на пол.

— Я же сказала хватит, — резко бросила она, пододвинувшись к краю кровати.

Кингсли медленно поднялся на колени, потирая ушибленное место.

— Нужно было послушаться, — проворчал он.

— Не то слово. Лоу, мы бьемся над этим уже полгода. Не облажайся на линии тачдауна, — сообщила она ему.

Кингсли застонал и поднялся на ноги.

— Вечно вы, американцы со своей спортивной терминологией. Когда ты говоришь подобную херню, это очень тупо звучит, — сказал он ей.

Лили двинула ему в кадык, от чего он поперхнулся.

— Следи за языком. Не надо вести себя со мной подобным образом только потому, что я не позволила тебе меня трахнуть, — крикнула она ему.

— Ты и впрямь считаешь, что всё дело в этом?! Что я просто пытаюсь тебя трахнуть? — спросил он, глядя на нее сверху вниз.

— Ну, это ведь твой метод, так? Дерьмовый день — просто трахни кого-нибудь. Зол на Марка — почему бы не трахнуть того, кого трахнул он? Расстроен из-за меня — так почему бы не трахнуть меня? Тебе плевать на меня, Кингсли. Ты меня используешь. Ты заботишься лишь о том, чтобы тебе было хорошо. Я — твой козел отпущения. Твой объект благотворительности, поэтому, когда тебе фигово от того, что ты — плохой парень, то ты можешь просто посмотреть на меня, и тебе станет легче.

Лили не знала, откуда все это взялось, но начав говорить, уже не могла остановиться. Просто она так устала ото всех этих мужчин, навязывающих ей свое представление о том, кем ей следует быть. Она тут же пожалела о своих злых словах, но ничего не сказала. Просто свирепо уставилась на пристально глядящего на нее Кингсли. Он откашлялся.

— Ясно. Вот что ты на самом деле обо мне думаешь.

Его голос прозвучал мягко, и Лили показалось, что у нее оборвалось сердце.

— Кингсли, я…

— Твое здоровье, дорогая, — он ей кивнул и, выскочив из комнаты, хлопнул дверью.

Лили с криком развернулась и сбила с тумбочки лампу. Она с грохотом упала на пол, но Лили по-прежнему злилась. Злилась на Кингсли за то, что он все испортил. Злилась на Марка за то, что встал между ней и Кингсли. Но больше всего она злилась на себя. За то, что была бездушной стервой. За то, что оказалась не в состоянии испытать к Кингсли то, что, судя по всему, он испытывал к ней. И в особенности за то, что оказалась не в состоянии забыть свои чувства к Марку.

«Чертов Марсель Де Сант. Умудряется всё испоганить, даже когда его нет в комнате!»

Вне себя от бешенства Лили вскочила на ноги. Она рывком открыла рюкзак Кингсли и достала оттуда его набор для бритья. Взяв его в руки, она опустилась на колени перед комодом и, вытащив нож, аккуратно распорола швы на дне кожаной сумки. Там имелось ложное дно, дополнительное пространство почти в четыре сантиметра. Первоначально в этом месте находился ватин, который обеспечивал сумке мягкое дно. Несколько месяцев назад, глубокой ночью она его оттуда убрала и заменила кое чем другим. На первый взгляд, это напоминало большой ком папиросной бумаги. Но когда она его развернула, то оттуда показались алмазы. Целая куча камней.

У Кингсли было несколько вещей, с которыми он никогда не расставался. Прежде всего, со своей большой пушкой по имени Шейла. Также со сшитым на заказ костюмом, созданным лично Джорджио Армани. И со своим набором для бритья, в котором хранились все туалетные принадлежности, необходимые ему для того, чтобы выглядеть безупречно. Лили не доверяла себе камни, но не хотела, чтобы о них узнал Кингсли. Поэтому она нашла своего рода компромисс и без ведома Кингсли спрятала с его помощью алмазы.

Она достала из своего рюкзака холщовый сверток, развернула его, высыпала в него оставшиеся алмазы и поспешно завернула. Затем схватила свой «Глок», проверила, заряжен ли он, и сунула его за пояс джинсов. Потом взяла холщовый сверток и, едва закрыв за собой дверь, выбежала из номера.

Лили стремительно подошла к двери Марка и постучала. По началу ей никто не открыл, и Лили подумала, а не свалил ли он от них. Марк был таким молчаливым, таким угрюмым. Не похожим на самого себя.

«Вот только ты этого не знаешь, потому что не знаешь, какой он на самом деле. Не забывай об этом».