Вождь чернокожих (СИ) - Птица Алексей - Страница 26

Меня это изрядно порадовало, потому что я был уверен в ней и знал, что она не прозевает опасного момента и не даст прозевать его другим. Разведчик сообщил, что увидел в километрах тридцати от нашего селения, не просто носорога, а белого носорога, такого же редкого, как и белый тигр в Индии.

Это был знак, и не просто знак, а значище, но никто, кроме меня, его понять не смог. Носорог был большим старым самцом, ушедшим в свободное плаванье, уступив своё место, более молодому и бродил по саванне в поисках еды, — высокой и сочной травы.

Вечером, мы раскрасив своё тело в разные цвета, танцевали вокруг костра отдавая дань одному из богов племени банда, этих богов у племени было много и я их не запоминал. Мне хватало и того, что я и сам всячески запугивал суеверных негров, волей богов, и тем, что они мне очень помогают.

Наплясавшись и напевшись и даже сделав жертвоприношение, — заколов пустив на шкуру, пойманного в ловушку гепарда, я завалился спать, как и все остальные. На следующий день, все участвующие собрались и мы выдвинулись на охоту. Командой загонщиков руководил пожилой негр, по имени Наобум, ну его имя было что-то вроде Нгобум, но я его называл этим именем, переиначив старое.

Саванна была не пустынна, то тут, то там мелькали в высокой траве различные животные. Антилопы, слоны. Медленно прошагали вдалеке высокие и длинношеие жирафы, мелькнула и скрылась в траве стая гиен, прошуршала убираясь с нашей дороги ядовитая змея.

А мы шли вперёд, ища белого носорога. Через полдня, белый носорог был найден. Он пасся возле большого баобаба и периодически тёр об него свою толстую шкуру. Поправив на своём плече шкуру лично добытого мною леопарда, которая висела на мне вроде ниспадающей туники, я стал раздавать команды.

— Наобум, забирай загонщиков и идите влево. Создавайте там шум и гоните носорога на меня. Я буду возле того дерева, — показал я на одинокую африканскую акацию, что торчала вдалеке.

Отдав ещё пару распоряжений, я пошёл к акации, чтобы занять удобную позицию, а в случае опасности или неудачи спрятаться на дереве. Моя свита из двадцати воинов, держалась сзади меня и была готова прийти на помощь, но я сильно сомневался, что они смогут, что-либо сделать, если даже будут самоотверженно бросаться на носорога.

Вся надежда была на тройку подстраховки, оснащённую ядовитыми дротиками и стрелами. Я же надеялся на свой английский "слонобой" и копьё, также смазанное парализующим ядом, но на ружьё всё-таки больше. Калибр 14 мм, внушал мне уважение и надежду на лёгкую победу.

Заняв позицию, я приготовился к встрече с носорогом и дал условный знак. Его по цепочке передали Наобуму, а тот поднял загонщиков и размалёванные в белую и красную краску негры, непрерывно ударяя в небольшие тамтамы двинулись на носорога.

Звук тамтамов нарастал и вытянувшиеся в цепочку загонщики, стали гнать зверя на меня. Носорог выпучив свои подслеповатые глазки посмотрел на них, а потом зашевелив ушами пренебрежительно фыркнул и нехотя поплёлся в противоположную от загонщиков сторону.

Через некоторое время он вышел на дистанцию моего прицельного выстрела. Уперев приклад ружья в плечо, я тщательно прицелился носорогу в глаз и задержав дыхание нажал спусковой крючок. Грянул выстрел, но в этот самый момент, белый носорог махнул головой отгоняя от себя присосавшегося овода и пуля не попала ему в глаз.

Чиркнув по его морде, она разрезала ему кожу и ударив в толстую кость, вызвала лишь лёгкую контузию. Носорог взревел и повернул голову в ту сторону, где стоял я.

Форс-мажор! Мои руки задрожали, когда я откидывал затвор в сторону и выцарапывал лихорадочно пустую гильзу из патронника, тот никак не хотел выцарапываться. Наконец, я выкинул его оттуда и вытащив из сумки на поясе следующий патрон, вложил его в патронную коробку и пропихнул дальше в ствол своим большим пальцем.

Всё это время, я не смотрел в сторону носорога, а подняв глаза, обомлел. Прямо на меня неслась огромная туша зверя. Счёт пошёл на секунды. Вскинув, опять винтовку к плечу, я быстро прицелился и выстрелил.

По закону подлости, кто не знает, это один из трёх законов Мерфи, пуля попала носорогу в бровь, окончательно залив кровью его глаз, а может и выбив его осколками пули, но до мозга, она не добралась, и носорог, лишь на секунду притормозив, снова взревел и бросился на меня.

Схватив винтовку, я пулей взлетел на дерево, ну не взлетел, а забежал, цепляясь за ствол своими руками и заскорузлыми пальцами ног. Мои воины, которые охраняли меня от покушений, бросились в разные стороны, как мыши, стараясь спрятаться в траве.

Носорог с ходу врезался в дерево, а потом ударил его ещё и рогом. Я еле успел повесить винтовку за ремень на одну из веток, как свалился с него, как переспевшая груша, не успев зацепиться за ветки.

— Нет, — послышался откуда-то женский крик и в толстую шкуру носорога, полетели одна за другой стрелы, а потом и дротики. Я свалился с дерева на землю, но благодаря неожиданной помощи уцелел, носорог, не смог меня сразу увидеть, а почувствовал своей шкурой меткие выстрелы и обернулся в ту сторону.

Два молодых воина, кинув все свои отравленные дротики и увидев, что с ними носорог стал похож на дикобраза, но дикобраза живого, бросились бежать в разные стороны. Женщина, которая кричала, а это была Нбенге, осталась одна бесстрашно посылая одну за другой отравленные стрелы в носорога. По счастью у ней закончились стрелы раньше, чем зверь успел до неё добежать.

И отстрелявшись в него, она тоже попыталась сбежать, но не успела. Носорог мотнул своей башкой увенчанной огромным костяным рогом и хрупкое девичье тело отбросило в сторону.

Я только стал подниматься с земли, как увидел всю картину. Девчонка была всё-таки дорога мне, а её самоотверженный поступок, внёс в мою душу растерянность, которая не стала жить долго в моей душе, а почти мгновенно переросла в ярость.

Винтовка осталась на дереве, а возле него валялось, позабытое мною в суматохе копьё с отравленным лезвием. Вне себя от бешенства я схватил его и побежал на носорога, выставив его перед собой.

Бежать было недалеко и пока носорог, пытался найти в густой траве Нбенге, чтобы добить её, я уже оказался сзади него. Я не стал прятаться, или тыкать копьём в его толстый зад. Либо, ударять им в его брюхо и так утыканное стрелами и дротиками, что хоть и внесли свою лепту, но настолько малую, что не смогли его ещё до сих пор свалить.

Я сразу двинулся к его голове. Заметив движение сбоку, он стал разворачиваться ко мне, но уже несколько замедленно, видно яд, понемногу стал на него действовать. Подскочив к нему вплотную, я ударил изо всей силы копьём ему в шею и сразу отскочил, а остро отточенное лезвие обильно смазанное ядом, пробило толстую шкуру и разорвала ему одну из артерий.

Хлынула кровь, а яд стал распространяться вместе с кровью по всему его телу. Пока носорог ещё был живой, я бегал вокруг него, нанося ему удары копьём со всех сторон.

Наконец яд стал действовать и движения носорога все больше стали замедляться, пока у него не подкосились передние ноги и он не рухнул на колени. И так и остался на них стоять, громко и уже не грозно урча, пока его вес не стал, действовать против него самого же.

Он стал заваливаться набок и так уже лежал не в силах больше подняться. Увидев, что носорогу пришёл конец, я бросился искать Нбенге, и вскоре нашёл её неподалеку лежащей без сознания. Хвала всем богам, она была жива. Только её левая рука была сломана и из неё торчала острая кость прорвавшая тонкую чёрную кожу. Перелом был открытым и её надо было спасать, пока она не истекла кровью.

Призвав все свои познания в деле оказания первой медицинской помощи, в частности, при открытых переломах, я стал накладывать ей на руку жгут, чтобы остановить кровь.

Пользуясь бессознательным состоянием девушки, я вправил сломанную кость обратно, зафиксировав её с помощью своего копья, а потом, с помощью выдернутого из туши носорога сломанного дротика, обвязав его волосяными ремнями и прикрутив его, как можно плотнее и жёстче.