Замыкание (СИ) - Ильин Владимир Алексеевич - Страница 30

— Ваша жизнь гарантирована Сергеем Дмитриевичем, — мельком взглянув на него, я отвернулся к цесаревичу.

Сбоку гулко рассмеялись.

А я смотрел в потухшие и уставшие глаза его высочества, в которых — на самом дне, под тягостным грузом обреченности, плескалась ярость и воля.

— Самойлов. Вы обещали доказательства. Эти одиннадцать господ ими не являются. — Рваными фразами произнес он.

— Доказательство последует. — Подтвердил я.

— У вас есть только этот день.

— Я помню, ваше высочество.

Цесаревич побуравил меня взглядом, потом коротко кивнул.

— Приступайте к испытанию на ранг. Эти господа прибыли издалека, во исполнение данного ими слова. Их время ценно.

А еще ценнее время, которое они могут посвятить на поиск пути исцеления для принца — было в его взгляде, и я молча отдал ему честь, поворачиваясь к представительной комиссии.

— Вы готовы обеспечить безопасность испытания?

— Делай, — с любопытством глянув на меня, кивнул раджа Миттал.

— Стихия — молния. — Предупредил я.

— Мы смотрим, висельник. — Поглотил немного воздуха Намаджира, вызвав свист, сложившийся в слова. — Мы не блокируем, иначе не увидим ничего.

— Я обещал другу, что город будет цел.

Комиссия грянула неровным хохотом.

— Мы оплатим разрушенное. — Повел широким жестом Бюсси.

— Я не согласен. — Вставил слово князь Виид. — Я настаивал на полигоне.

— Мы, кроме Вечного Виида, оплатим разрушенное. — повторил Бюсси и оглядел остальных, подтвердивших его слова кивками.

— Нет времени на полигон, душа. — Проскрипел Паундмейкер. — Делай. Нас ждут три других души.

— Вы слышали, — глянул я на цесаревича.

— Вы не заявили технику. — напомнил он.

— «Огненный путь» с аспектом молнии. Дополненная и доработанная версия под руководством Палача ДеЛара. Это мой дедушка, — коротко кивнул я, отворачиваясь от представительной комиссии.

— Я отказываюсь платить за разрушения!..

— Поздно. — Отсек холодный голос цесаревича.

Коротко взвыл воздух, тут же замерев тревожно и напряженно — словно момент тишины, когда нечто ценное упало со стола и летит вниз. Мгновение — и дикий рев ветра, сносящий серые облака в сторону, бьет по ушам.

А в небесах, в этой обнажившейся бледной и холодной синеве, начинают проступать очертания огромного замка, свитого из ослепительных ярко-синих нитей.

— Это не огненный путь!.. — подхватил кто-то запоздало.

— Вам же сказали, дополненная и доработанная версия. — меланхолично прокомментировал Виид.

Рев ветра буквально снесен раскатами близкой грозы — он тонет в бесконечном рокоте, не в силах его перекричать.

— Сергей Дмитриевич, а вас не смущает, что дворец прямо над Кремлем? — С интересом произнес раджа.

— Самойлов! — Тревожно воскликнул цесаревич.

А я распахнул руки — и ворота замка грянули в стороны, выпуская целую орду свитых из молний драконов, сплошным потоком ринувшихся отвесно вниз — к цели, алчно распахнув ослепительные пасти.

Оглушительно грянув о поднятую артефактную защиту Сенатского дворца, они задержались буквально на мгновение перед тем, как уничтожить до фундамента центр и правое крыло здания.

Столь же оглушительна была тишина, когда пропали и драконы, и дворец в небе, а слабый ветер принялся сгонять облака обратно и уносить в сторону облако пыли от Кремля. Как-то потерянно закричал сигнал воздушной тревоги, тут же отчего-то стихнув…

— Ваше высочество, — обернулся я к цесаревичу, проигнорировав молчаливую комиссию. — Я обещал вам предъявить доказательства своей невиновности. Как вы можете убедить, если бы я желал смерти вашего сына, я бы убил его без подлых артефактов. — Крутанул я ус.

— Штабс-ротмистр, — выдохнул князь Давыдов взволнованно. — Клянусь, я не желал бы себе адвоката иного, чем вы! По-моему, это абсолютно убедительно! Оправдан, господа!

— Самойлов, вы охренели? — Повернул ко мне ошарашенный взгляд Сергей Дмитриевич. — Это резиденция Первого Советника, моего двоюродного дяди!

— Ну-у, так это разве меня остановило? — Логично отметил я. — Так чего же меня остановило бы в деле с вашим сыном?

— Какая аргументация, господа! — Рядом зарукоплескал Давыдов, солидно кивая. — Даже я не нашел бы лучше!

Длань одного из главных претендентов на престол совестилась с лицом того же высокоуважаемого господина.

— Самойлов, вы оправданы в деле о покушении на моего сына. — Тяжко вздохнул он. — Но вы обвиняетесь в покушении на убийство Первого Советника и уничтожении собственности государя.

— Эти люди все оплатят, — показал я тут же на комиссию. — Они ж сами согласились.

— Кроме меня. — Отметил Виид.

— Кроме Вечного князя Виида, — поправился я.

— Хорошо. — Мрачно согласился цесаревич. — Вы обвиняетесь просто в покушении на убийство Первого Советника. Арестовать его и вернуть в камеру. Вас повесят на рассвете.

— Сергей Дмитриевич, — привлек внимание раджа Миттал. — Его нельзя повесить. Мы посовещались и решили, что так не получится.

— Да ну? — Опасно свернули глаза цесаревича.

А за спиной каждого из гостей возник полупрозрачный человеческий силуэт — пока не оформленный в завершенный образ, но разившей такой мощью, что заморские господа слегка неуютно повели плечами.

— Никто не оспаривает ваше право судить на своей земле. Но человека с рангом «виртуоз» следует обезглавить позолоченным мечом. — Хитро улыбнулся индус.

— Я учту ваше пожелание. — Сдержался цесаревич, и отозвал Силу Крови.

— Что значит — отрубить голову? — Возмутился тут же Давыдов. — Я бы понимал, если бы Первый Советник был молод! Но у него максимум отняли одну четвертую оставшейся жизни! Предлагаю поступить честно — и…

— Казнить Самойлова на четверть?

— Ваше высочество, я только нахожу нормального гусара, а вы сразу пытаетесь отрубить ему голову! Я начинаю подумывать, что вы затаили на меня обиду!!

— Князь…

— Господа, — откашлялся, вмешиваясь в беседу. — Тысяча извинений. Ваше высочество, я насчет казни хотел спросить. Мне ведь полагается последний ужин? — с надеждой уточнил у цесаревича.

— Безусловно.

— Отлично, — выдохнул я. — А можно пораньше и сразу уточнить меню? И с вашей кухни непременно! Боюсь отравиться, — поделился я с ним опасением.

— Не разделяю вашего энтузиазма, но это возможно. — Как-то странно начал посматривать на меня цесаревич.

— Уважаемая комиссия! — Тут же обратился я к кисло смотрящим на дымы от сенатского дворца заморским гостям. — Благодарю! И можно уважаемый Кри Паундмейкер все-таки встанет чуть правее шагов на… — Обернулся на дворец. — На сто, наверное.

Тот посмотрел зло и со значением, явно запечатлевая мой образ в своей бездонной памяти.

— Самойлов! — Окрикнул меня цесаревич.

— У меня завтра казнь, что уж теперь. — Развел я руками.

— Тебя не спасет смерть. — Улыбнулся гость. — Я приду за тобой после нее.

— Куда ты там придешь? — Встал рядом со мной Давыдов. — Я в том плане, куда мне подходить.

Выступив из строя, к удивлению остальных, встал с другого бока князь Виид.

— Господа! — Уже устало произнес Сергей Дмитриевич.

— Ваше высочество, — разомкнув уста, замогильным голосом произнес Виид. — Мы договариваемся о встрече после того, как покинем ваше гостеприимство. Вы не праве мешать.

Паундмейкер зло дернул щекой и оглядел стоящих перед ним. А затем скосил взгляд на валяющегося Ломова.

— Что вам эта душонка? — Распахнул он шубу, показав ожерелье с мелкими декоративными черепками.

Взял один черепок из нанизанных на общую нить и с недовольным выражением лица сломал его.

На пожухлой траве дернулся Ломов, приподнялся на руках, пару раз тряхнув головой и приходя в себя. Затем кое-как поднялся, огляделся по сторонам, с радостью посмотрел на стоящего рядом Мбаку и принялся громко считать, тыкая каждого из «виртуозов» пальцем.

— Раз, два, три…. Шесть, семь… Девять, десять… Где одиннадцатый! — Запаниковал рядовой. — Было же одиннадцать! Затем повернулся к нам и с радостью ткнул пальцем в невозмутимого Виида. — Одиннадцать! Всех собрал, никто не потерялся. Ф-фух… — Оперся он руками о колени. — Как дети малые…