Будет вам и белка, будет и сурок (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 45

Бюст у дамы был вполне себе на уровне, по совету Фалулея я к нему и прижался.

— Эм… — оценил композицию Харченко.

— А я дитятко успокою, про сокровенное спрошу, — продолжала меня «окучивать» Премислава.

«И что мне по сценарию нужно сказать?» — задал я вопрос друзьям.

«Повторяй за мной: Хочу силу получить да обидчиков наказать», — стал помогать мне Фалулей.

Минут пятнадцать я перечислял все те обиды: мачеха злая, управляющий ушёл, слуги не слушаются, на руднике станичники плохо работают и так далее по списку.

Народ не перебивал, слушал, пытаясь вычленить в моей исповеди что-то полезное. Я его под конец выдал, заявив, что только с Чтибором и нашёл общий язык. Добавил, как меня якобы тянуло к капищу, так сильно, так сильно, что удержаться не смог! И вообще, со здоровьем у меня было плохо до тех пор, пока символ Перуна на руке не отпечатался.

Зрители прочувствовались. Похоже, считалось, что противостоять магии Премиславы невозможно.

Меня спросили, я ответил прямо по классике:

«С малых лет жил в людях, ел не досыта, спал без просыпа… э… не досыпал, в общем».

«Ты не соврал ни словом, — отметил Фалулей. — Если эта женщина обладает особым даром, то она не обнаружила лжи».

«А знакомство с Матвеем?»

«Тоже не соврал, что это ваша вторая встреча. Тебя же не спрашивали о подробностях. Курьян сам сочинил раньше».

«Не верит мне этот волчара, не верит, — верно оценил я взгляд Харченко. — Не нравится ему малолетка в роли волхва».

«Однако у него и чутьё», — отреагировал Кирилл на взгляд мужчины.

Все остальные присутствующие умились, слушая моё выступление.

— Кирилл носит символ, — наконец решил что-то Харченко. — Ему и быть волхвом. На Ярилин день соберётся Круг, тогда примет отрок истинное имя. Быть посему!

Фу-у-ух, неужели прокатило?

«Кто жаловался, что скучно ему жить в повторяющихся циклах? — поинтересовался Фалулей. — Кирилл, ты правильно заметил, крутимся как белки в колесе».

«Стать волхвом язычников не входило в список его приоритетных дел», — заметил я.

«Плохо, что жить придётся в доме Харченко», — пожаловался Кирилл.

Предлогом этому послужил символ у меня на руке. Демонстрировать кому-либо его не стоило. Кроме того, глава рода Харченко каким-то шестым чувством ощущал подвох. Меня тщательно проверили «на детекторе лжи», нашлись свидетели, да и метку я имел. И тем не менее Харченко не доверял. По этой причине, похоже, решил лично не спускать с меня глаз.

Уже в мобиле я заикнулся, что вещи с собой не взял.

— Доставят что нужно, — кратко ответил глава рода Харченко.

— У меня экзамены в Центре наследников, — дополнил я.

— Тебя восемнадцатого разноцвета примут в Круг, как только символ станет невидимым, тогда и разрешу выходить из дома.

«Будет какая-то ещё проверка на Ярилин день», — пришёл я к выводу.

«Если символ исчезнет, то станет проще», — порадовался Фалулей.

«А если это навсегда — быть волхвом? — запаниковал Кирилл. — Вдруг прервётся временной цикл, а мы что?»

«Мелкий, не боись, цикл, зараза, стойкий. Его так просто не прервать. Познакомимся с обрядами язычников, тогда и вернёмся к этой теме».

Старший Харченко продолжал с подозрением коситься на меня вплоть до того момента, как за мобилем закрылись ворота. Только после этого мужчина успокоился. Наверное решил, что я теперь в его владениях и никуда не денусь. Я же проявил нахальство и уже на следующий день попросил чего-нибудь почитать. Ознакомительное, чтобы не подвести своего «благодетеля».

— Повезло, тебе, Кирилл, что я Хранитель знаний волхвов Перуна. Дам тебе почитать книгу Основ, — не отказал мне мужчина.

Как мы и предполагали раньше, этот особняк имел в подвальной части сокровищницу. Все ценное и секретное хранилось в ней. Тонкую брошюрку глава рода мне дал, но посадил наблюдать за мной Емельяна. Ближников вообще оказалось много в особняке. Рядом с той спальней, где меня поселили, разместилось четверо мужчин. Они выполняли функцию сторожей. Куда бы я ни шёл, парочка ближников Харченко следовала по пятам. Прислуге категорически запретили со мной разговаривать. Все просьбы и заявки только через Емельяна.

Никаких хлопот я хозяину не доставил. Попросил только привезти вещи. Мартын с этим легко справился. У него был доступ в особняк Анохиных и Харченко.

Безусловно, я мог сбежать от опеки под прикрытием отвода глаз. Но зачем? На данный момент нас интересовали любые сведения о культе язычников. Выданную мне брошюру я почти наизусть выучил. Пригодится это нам или нет, не знаю. В книге Основ содержался перечень язычников. Кто младше, кто авторитетнее, я так и не понял. Емельян отказывался пояснять. Мол, разбирайся сам.

Не факт, что волхвы самые «главные». Фалулей утверждал, что у язычников чуть ли не демократия и всё решает Круг. Веское слово, к которому все прислушиваются, имеет Хранитель. С обавницей я уже встречался. Есть и мужской вариант — обавник. В книге утверждалось, что мужчины в этом плане слабее женщин. Думаю, что Мишка как раз он и есть. Докторов у язычников принято называть ведунами, имеются чародеи и прочие. Всем этим «облакопрогонителям» и «кощунникам» я бы дал другие названия, попроще.

Кстати, это я, подкованный на фэнтезийных книгах, легко оперировал понятиями стихийной магии и подобных вещей. Для Кирилла и Фалулея это стало откровением.

«Они что, облака разгоняют?» — изумлялся Кир.

«И что такого? — не увидел я проблемы. — Если умеют смерчи крутить, то запросто влияют на погоду».

Две недели ожидания наконец закончились. Глава рода Харченко продолжал проявлять бдительность. Никак параноик? Вот чувствовал он во мне «вражеского шпиона», а доказательств не имел.

Выехали мы на рассвете, куда именно, не сказали. Как-то меня все эти мероприятия язычников с утра пораньше начали напрягать. Мне не только не дали поспать, но и погнали во двор умываться росой. На Ярилин день она какая-то особенная. Нашли на дальних грядках один огурец и закопали его. Емельян сказал, что теперь год будет плодородным. И уже после этих мероприятий расселись по мобилям.

В Придорожном-38 пересели в менее приметный транспорт без прапоров и двинулись куда-то на восток в степь. Пересекли одну большую реку. Судя по всему, это была Кубань. Дальше ориентиров не имелось. Берег всё той же реки, степь, ковыль и кое-где рощицы. Язычников на эту сходку собралось много. Я насчитал около полусотни мобилей.

Не все из приехавших собирались праздновать. Охрану выставили серьёзную. Нас остановили с проверкой задолго до нужного места. Водитель что-то показал, и мы получили разрешение ехать дальше. Харченко прибыли на пяти машинах. Куракины всего на трёх. Мартына и юриста Анохиных отчего-то не пригласили. Много было незнакомых лиц. Я старался запомнить как можно больше народу. Вдруг на будущее пригодится? Мишка Куракин первым подошёл меня поприветствовать.

— Привет, ты же первый раз на Яриле? — спросил он. — Пойдём послушаем жреца.

Я удивился, в прочитанной брошюре такого звания у язычников не упоминалось. Мишка же не стал ничего дополнять, а просто потащил за собой. Парочка моих сторожей отправилась следом.

— Сейчас начнёт вещать, — вклинился парень в ряды сидящей прямо на земле молодёжи.

И действительно, минут через пять бородатый и седой старец зычным голосом начал повествование:

— Боится нечисть Ярилу златокудрого, очистит огонь землю-матушку от людских обид, споров и гнева…

Получасовой экскурс в традиции праздника оказался более познавательным, чем выданная мне книжонка. Ну, приметы разные и гадания на жениха меня не интересовали. Что-то я знал и слышал в своём мире. Про венок девичий и прочее. Потонул пучок цветов — не видать жениха в этом году. Зато парни могли выловить венок и найти его хозяйку. Браки, заключённые в этот день, будут действительными. Я невольно стал с опаской озираться по сторонам. До полного счастья мне только невесты не хватало.