Хрисалида (СИ) - Хелльвальд Алекс - Страница 1

Спящая в высокой траве обнажённая чумазая девица очнулась от того, что в её бок грубо тыкалась ветка.

— Ишь, развалилась, бесстыжая! — бормотал над головой брюзгливый старческий голос. — Совсем молодёжь совесть потеряла! Ишь, валяются тут всякие, голыми в общественных местах! — возмущалась старушка. — Вставай, безбожница, и убирайся, покудова сюда люди не пришли!

Девушка с трудом разлепила глаза, которые застилала белая пелена. В голове слышался неясный шум. Речь ворчуньи звучала глухо, словно уши были забиты пухом. В горле сильно першило, а во рту было сухо.

Новый укол ветки в обнажённую ягодицу возмутил чужачку. Она присела и попыталась сфокусировать расплывающийся взгляд на источнике раздражения. «Вот ведь прилипла! Мне и так плохо, а эта заноза всё не отстаёт, шпыняет меня, да веткой тычет!»

— У-у-у! Очнулась, бесовская рожа! Разнагишалась тут, трясёт своими грудями, парней соблазняет, — снова завелась бабка. — Прикройся хотя бы, охальница! Ишь, голым задом сверкаешь по всему городскому парку!

Девушка молча воззрилась на докучливую старушенцию, пытаясь сообразить, кем сама она является и как попала в это незнакомое место. Обидчица что-то бубнила и размахивала царапучей корявой веткой. Посидев немного, молодая особа осмотрела себя и досадливо поджала губы. Она запамятовала своё имя и решительно не помнила, как оказалась тут в таком виде. Незнакомка не припомнила местности, а её одежды поблизости также не оказалось. Паника медленно, но верно накатывала на девушку. В конце концов она всхлипнула и горько расплакалась.

— Простите меня, — рыдая и заливаясь слезами, обратилась она к бабульке. — Я не специально тут разлеглась в таком виде, — прошептала девица, размазывая чумазыми ладошками грязь по лицу.

— Хм, — более миролюбиво отозвалась поборница морали. — И что же ты забыла в таком виде в наших краях?

— Я не знаю, в чьих я краях и как меня зов-у-у-у-т, — плакала навзрыд девчонка.

Любопытная старушенция подобралась к ней поближе и с интересом наблюдала, как крупные капли из глаз девицы падали в траву, которая тут же жадно впитывала их корнями. Рыдающая незнакомка не замечала, как из места, орошённого её горькими слезами, взошли и распустились яркие цветы, никогда ранее не цветшие тут.

— Та-а-а-к, детонька, — протянула бабуся. — Похоже, ты не из нашего мира. Лесная нимфа? Или дриада?

— Откуда вы это знаете? — прекратив нытьё, заинтересованно спросила девчонка.

Постепенно взгляд девушки прояснился, и она с ошеломлением воззрилась на удивительное существо со странными ушами в виде листочков, умилительно трепетавшими на ветру, и крючковатым носом с растущим на нём росточком. Длинные космы, словно сухая трава, спускались от головы до пят. Корявые руки были похожи на плети кустарника с растопыренными в стороны веточками-пальцами.

— Дык ведунья я местная, кикимора болотная, Ёрничиха. Всё про всех местных духов знаю и ведаю. И то, что ненашенская ты, мне сразу стало понятно. Таким колдовством местные не владеют, — сказала она, указывая на чудный цветок, колышущийся в траве.

— А про то, откуда бы я могла сюда попасть, вы не знаете? — с надеждой спросила потеряшка.

— Э-э-э, нет, — пожав сухонькими плечами, ответила кикимора. — Таких, как ты, я здесь ещё не видывала. Но кой-чем всё же помочь смогу, — старушка ненадолго зажмурила свои чёрные глазки-ягодки, а затем, распахнув их, широко улыбнулась щербатым ртом. — Сейчас и проверим, дриада ты, али хто, — довольно хохотнула она, потирая веточки друг об друга. — Дриады — это духи, живущие в деревьях. Подойди к дереву и дотронься до него! Коли ответит оно тебе, значит, ты и есть лесная нимфа.

В парке росло довольно много высоких и стройных деревьев, но к какому из них её тянет, девушка пока не понимала. «Ладно, может, я и не дриада. Чего раздумывать, дотронусь до любого!»

Незнакомка поднялась и неровной походкой поплелась к ближайшему дубу. Дотронувшись до него, она мысленно спросила: «Тут кто-нибудь есть?»

Никто не ответил. Она досадливо прихлопнула ладошкой по коре могучего гиганта.

— Ну-ка, лапы прочь от моего жилища! — заверещало дерево.

Девушка испуганно отпрянула от истерично вопящего растения.

— Шатаются тут всякие, потом жильё пропадает! — самозабвенно орал дуб.

— Уймись, Ксенофонтий! Нихто твой дом не отбирает. У нас тут девица бесхозная пропадает. Тебя вот выбрала, а ты бранишься! — мерзко хихикая, мелко затряслась от смеха Ёрничиха.

— Ах это ты, болотная сваха, мне снова невесту навяливаешь? — зашёлся новой порцией ругани неведомый жилец. — Не нужна мне всякая нежить, которую ты всё время мне присылаешь! Проваливай, слышишь? Не выйду я к вам, окаянные! Совсем бабы сдурели, прохода не дают. И чем я провинился только? Неужели тем, что наконец-то отдельное жильё заимел?

Сильно смущённая агрессивным приёмом, девушка отошла подальше от сварливого дуба.

— Ты ещё пожалеешь, леший! Не глядя, такую красавицу разобидел, — снова давясь от смеха, парировала кикимора.

Слушая перепалку двух склочников, потеряшка решила, что лучше сама как-нибудь разберётся со своей жизнью, нежели бездумно доверится этой странной и вредной старушенции, внезапно решившей пристроить её в дом к лешему.

Девчонка стала крадучись удаляться от места всё более распаляющейся перебранки, стараясь беззвучно ступать на шелковистую траву. С завистью поглядывая на богатые «шевелюры» древесных крон, она лишь мечтала хоть как-то прикрыть свою наготу. Ну, хоть листочками, что ли?

Не успела она додумать эту мысль, как вокруг её обнажённого стана, сплетая невиданное кружево из листвы, обвился плющ, закрывая своими листочками открытые участки тела. Испуганно ойкнув, девушка потрогала растение, одевшее её. Оно спокойно облегало фигурку и не шевелилось. Боли или дискомфорта оно не причиняло, поэтому новая хозяйка расслабилась и мысленно поблагодарила его за помощь.

Препирания двух духов остались где-то позади, и незнакомка шла по неприметной тропинке, с любопытством рассматривая окружающую местность.

Ухоженные дорожки, живописные фонтаны, красивые клумбы с декоративными цветами и уютные скамеечки в тени под деревьями были повсюду, куда ни кинь взгляд. Кикимора назвала это место парком — общественной территорией. Что это такое, девушка не знала.

— Эй, дриада, ты хде? — послышался ехидный голосок Ёрничихи.

«Ну вот, стоило вспомнить эту старушенцию, как она тут как тут!» — занервничала беглянка.

Прячась за толстыми стволами деревьев, чтобы надоедливая старуха не нашла её, дриада стала пятиться назад, стараясь не дотрагиваться до вековых исполинов. Мало ли, и там чей-то дом?

— Дриада, — орала кикимора. — Куда же ты сбежала-то? Голышом никуда не уйдёшь! Тебя здесь поймают власти и посодють в тюрьму за аморальное поведение. Парк находится в городе, где живут благовоспитанные люди. И духам-дриадам среди них места нет! — увещевала Ёрничиха, выискивая среди пышной растительности девушку. — Нимфа, одумайся, куда же ты без нас? Ау, несида-а-а-ль, хрисалида-а-а!

Звук шагов надвигающейся на неё кикиморы, казалось, распространялся отовсюду. Широко распахнув глаза от испуга, девушка шаг за шагом отступала назад и упёрлась спиной в дерево. По ощущениям это был гигантский исполин с мощной корой.

Не успев опомниться, она куда-то провалилась.

Полумрак помещения медленно рассеивался, постепенно обретая черты холла. Посмотрев под ноги, дриада заметила, что стоит на диковинно выплетенной циновке. Сбоку возвышалась винтовая лестница, ведущая в верхнюю часть постройки. В доме приятно пахло деревом, сладковатым нектаром и мёдом. Под лестницей обнаружилась невысокая деревянная дверь. Всё ещё не понимая, где она и как здесь очутилась, нимфа переминалась с ноги на ногу.

— Э-э-э, здравствуйте, — тихо и нерешительно произнесла она.

В ответ не прозвучало ни звука.

— Здесь есть хозяин? — последовал новый вопрос от незваной гостьи.