Song for lovers - Денежкина Ирина - Страница 3

• Предыдущая
• 3/12
• Следующая

– У вас что за проезд?

Маша вздрогнула и растерянно промолчала. Кондукторша ждала.

– Ничего… – пробормотала Маша.

Кондукторша внимательно посмотрела на нее.

– Ну, едь так…

Маша посмотрела на кондукторшу и вздохнула. Кондукторша ответила полуулыбкой неестественно химически-розовых губ. Маша прислонилась горячим лбом к леденящему стеклу. Бритый мальчик оглянулся на нее, сверкнув белесыми ресницами.

Маша вышла в центре. Здесь еще кипела жизнь, прогуливались парочки и вспыхивали фарами машины. Маша пошла по проспекту, не задумываясь, впрочем, куда же она все-таки идет. Дождь все еще шумел и булькал в стоках.

– Здравствуйте, девушка.

Перед ней стояли два парня – один плотный, мордастый, другой постройнее, похожий на Рому Ягупова из Zdob Si Zdub.

– Здравствуйте, – растерялась Маша.

– Чего это вы одна-то так поздно ходите? – спросил мордастый.

Маша неопределенно пожала плечами. Zdob Si Zdub курил и щурился.

– А куда идете? – не унимался мордастый.

Маша опять пожала плечами.

– Пойдемте к нам, – предложил Zdob Si Zdub и засмеялся, видя как испуганно Маша дернулась назад. – Не бойтесь. Мы не маньяки.

Мордастый тоже засмеялся. Маша смотрела то на одного, то на другого и не понимала, что же ей делать.

– Пойдемте, – снова сказал Zdob Si Zdub.

– Нет, спасибо, – отказалась Маша, мгновенно припомнив газетные заголовки типа «Маньяк-лифтер», «Ей было только 16» и так далее.

– Жалко. Очень жалко, – покачал головой мордастый. – Может, вас проводить?

– Не-ет! – поспешно крикнула Маша. Zdob Si Zdub улыбнулся.

– Ну ладно, как хотите…

Маша торопливо пошла прочь, потом побежала. Чуть не столкнула локтем с тротуара какую-то тетку.

– Молодой человек! – громко возмутилась та.

– Ни стыда, ни совести, – покачал головой дедок с мешком бутылок.

Маша остановилась около памятника Ленину, тяжело дыша и оглядываясь. Никто за ней не гнался. Обругав себя за трусость, Маша присела на каменные ступени. Они отсырели и Маша поспешно вскочила. И услышала:

– Машка? Никонова?

Перед ней стоял однокурсник Сашка Бердышев с бутылкой пива в руке. Маша радостно улыбнулась.

– Привет!

– Здорово! – Сашка недоверчиво оглядел ее. Маша теперь была больше похожа на Тейлора Хэнсона, чем на Машу Никонову. – Это точно ты?

– Ага, – ее это рассмешило.

– Мда… – Сашка почесал затылок и предложил – Пошли со мной на сейшн.

– Пошли.

Они долго шли по каким-то дворам, у Сашки дважды пищал пейджер, сообщая, куда надо идти и дважды неправильно. Маша устала и промокла, Сашка держал ее за руку и тащил за собой, как прицеп. Наконец они пришли к подъезду, железная дверь оказалась закрытой. Сашка свистел, кричал «Лё-ё-ёха!», а Маша хохотала, чем ужасно напугала Сашку. Но потом они вместе хохотали и допивали пиво из бутылки, сидя на сырых перилах. Через полчаса им открыли.

Все кто знал Машку, удивились, но большинство были ей незнакомы и приняли ее как девочку «а’ля мальчик». Не самый плохой вариант, кстати.

Маша втиснулась между припанкованной девочкой и голым по пояс и пьяным в зюзю мальчиком. Пели песни, пили водку, курили и смеялись до потолка. Маша тоже смеялась и тоже курила, а припанкованная девочка уснула у нее на плече. Сашка Бердышев взял у Олега гитару и запел: «А не спеть ли мне песню а-а-а любви…»

– Здравствуй…

Маша обернулась и увидела Стеклова.

– Здорово, – сипло сказала она. Горло мгновенно сжалось до боли.

– Прикольно… – Стеклов посмотрел на ее волосы.

Маша кивнула, не в силах произнести ни слова.

– А я думал, что вряд ли тебя здесь увижу, – сказал Стеклов.

– Я тоже… – с трудом выдавила Маша и закусила губу. Глотком загнала внутрь слезы. Голова закружилась и захотелось кричать.

Маша вылезла из-под спящей девочки и пошла на кухню. Прижалась горячим лбом к стеклу и заплакала. Горько, как на похоронах.

– Что случилось? – услышала вдруг шепот.

Рядом стоял парень в красной рубашке и участливо держал в руках стакан с водой.

– Ничего, – Маша вытерла подолом футболки лицо и взяла стакан. – Спасибо.

Стала пить. Горло отчаянно сжималось.

– А я тебя где-то видел, – вдруг сказал парень. Маша посмотрела на него.

– Я тоже тебя видела… – Маша глубоко вздохнула и дышать стало легче. Горло немного болело, но это уже была ерунда.

Он протянул руку:

– Вова.

– Маша… А… А ты похож на Рому Ягупова из Zdob Si Zdub.

Вова сморщил нос и улыбнулся той улыбкой, с которой в очередной раз слушают что-то надоевшее о себе, но молчат, потому что хотят понравиться собеседнику.

Антон выполз из квартиры рано утром и пошел в булочную. Солнце успело встать до него и теперь яростно светило Антону в глаза. Он щурился, тер заспанное лицо и матерился вполголоса.

Купив батон и четыре бутылки пива, направился обратно и чуть не заснул в лифте. Но там воняло мочой. В квартире спали вповалку пять или шесть человек. Антон потыкал ногой ближайшего – кудрявого светловолосого парня в желтой рубашке. Тот недовольно завозился и что-то буркнул.

– Олег, – позвал Антон – Пошли пить, я еще батон купил.

Кудрявый Олег широко зевнул и сел на полу. Разодрав глаза, удивленно посмотрел на Антона.

– А че у тебя с ухом?

Антон потрогал бурый спекшийся комок крови на левой мочке и недоуменно констатировал:

– Серьгу оторвали…

Они пошли на кухню. Олег поставил чайник и полез в шкафчик за кофе, а Антон сел на подоконнике и закурил. Олег понюхал воздух и посмотрел через плечо.

– С утра пораньше?

– А че? – огрызнулся Антон, пряча косяк. Руки дрожали и он его выронил. Тут же поспешно бросился поднимать.

Олег ничего не сказал и сел ждать пока вода закипит. Взял гитару, стал что-то наигрывать. Антон оживился, стал неумело подпевать, слов не знал, поэтому ерзал на подоконнике и мяукал:

– Ла-ла-ла… на-на… еи-еи…

Потом почесал нос с продетым кольцом и поинтересовался:

– Это Verve, ага?

– Эшкрофт, один…

– Ну, ага, я знаю… Ага… «Сонг фор ловерс»… Я видел…

Чайник засвистел и Олег, положив гитару на табуретку, налил в две кружки кипятка, размешал кофе.

– Я не буду, – поспешно отказался Антон – Я пиво…

– Пей…

– Ну, ладно… Ага… А че…

Они сидели за столом и пили кофе.

– Мы сегодня в «Свинаре» играем, – сказал Олег.

– Че, ебанулся что ли? Мы в пятницу играем.

– Сам ебанулся – сегодня пятница.

Антон посмотрел на отрывной календарь, висевший у раковины. Прочитал: «вторник».

– Сегодня вторник, – ткнул в календарь пальцем.

Олег посмотрел на листок.

– Число прочитай, гоп.

«Восемнадцатое января,» – отразил Антон. Посмотрел в окно – там обрадовано качались ветки клена, шебурша листьями. Снова посмотрел в календарь. Поверх числа было написано карандашом: «Дима, я тебя хочу». «Кто такой Дима?» – подумал Антон.

Олег вдруг замер с кружкой у рта. Потом его круглые глаза метнулись вверх, впились в глаза Антона.

– Что? – испугался тот.

– У нас же русский сегодня, блин.

– Фак, – констатировал Антон – Я нихрена не знаю. А во сколько, в девять, ага?

Олег кивнул.

– Ну тогда не парься, – успокоил Антон – Сейчас полвосьмого.

В кухню зашла довольно растрепанная девушка с помятым лицом и вспухшими губами. Глаза закисли – видимо, вчера она не смыла тушь. Девушка откупорила бутылку пива и села Олегу на колени.

– Рябова, – Олег ненавязчиво спихнул ее вниз – Сядь вон на стул, а?

Света Рябова поднялась, удивленно огляделась, потом посмотрела на себя и стала отскребать белые пятна на футболке. Антон заржал.

– Ты кому вчера дала? – спросил Олег, зажигая сигарету. Сощурился, подул в сторону.

– Тохе.

– Я не помню, – честно сознался Антон.

– Ну и иди на хуй…

Антон пропустил мимо ушей и потянулся за сигаретой, вставил ее Светке в губы. Та кивнула.

• Предыдущая
• 3/12
• Следующая