Ангельская Горячка (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 47

— Сейчас мы невидимы? — спросила я у него.

— Да. Я включил режим невидимости, как только мы поднялись на борт.

Я услышала, как мир зарокотал. Ещё один магический сдвиг. Они действительно происходили всё чаще и чаще. Если это не признак нестабильности, то я не знаю, что это.

Я бросила кубик Джиро на стол. Он приземлился на бок с четырьмя символами стихий.

— Теперь доминирует стихийная магия, — доложила я.

— Корабль знает. Смотри, он уже реагирует на перемену, — мой отец указал в окно на небо, которое затягивалось пушистыми белыми облаками.

— Что он делает? — спросила я.

— Делает нас невидимыми по-другому.

— И сколько же способов ты придумал, чтобы этот корабль стал невидимым?

— Пока семь. Когда за тобой охотится армия демонов, лучше оставаться вне поля зрения, пока ты не будешь готов нанести удар, — рассудительно сказал он. — Вы знаете, как корабль использует нулевое магическое доминирование, чтобы исчезнуть. И теперь вы видите, как господство стихийной магии позволяет ему создавать облачный покров. На борту также есть устройство Магитека, которое направляет Котёл Ведьмы, чтобы соткать саван невидимости. Корабль может использовать магию фейри, чтобы наложить Проклятие Невидимого, Тень Оборотня, чтобы физически и ментально превратиться в ничто, магию сирены, чтобы заставить людей не видеть его, и магию джинна, чтобы пожелать себе невидимости. Всё это питается от волшебного циферблата, который меняет положение в зависимости от текущего магического доминирования в мире.

— Гениальный замысел, папочка.

Его голова опустилась в аристократическом кивке.

— Ты ещё не придумал, как сделать корабль невидимым, когда доминируют остальные девять сил, — заметил Дамиэль.

— Ты можешь попробовать свои силы в этом деле, Драгонсайр, — ответил отец. — Но я сомневаюсь, что даже твой хитрый ум смог бы найти способ использовать магию Поцелуя Вампира, чтобы создать невидимость.

— Насчёт этого я не уверен, — Дамиэль медленно погладил подбородок. — Я очень хитёр.

— Будем надеяться, что охотники за магией не столь же хитры, — сказала я.

— Когда доминирует отслеживание магии, охотники ищут генерала Сильверстара, — сказал Иллиас. — Они только следят за ним. Они даже не заботятся об остальном восстании. Только о нём.

— Они охотятся за Сапфировой Слезой, — сказала я отцу.

— Я знаю, — ответил он. — Не сумев захватить меня и мой кинжал, демоны наняли наёмных охотников, чтобы закончить работу. Но охотники до сих пор уходили с пустыми руками.

— Не совсем с пустыми руками, — сказал Иллиас. — Демоны уже заполучили восемь из шестнадцати кинжалов.

— У меня есть один из оставшихся кинжалов, — сказал отец.

— У Идриса Старфайра также имеется один. Он направляется в этот мир, — добавила я, взглянув на Дамиэля. — У одного… нашего друга есть ещё один. И мы владеем остальными четырьмя.

Что оставляло под вопросом ещё один бессмертный кинжал.

— Вам двоим нужно уйти, — сказал нам Иллиас. — Чтобы демоны никогда не получили полный комплект.

— У нас с собой только один кинжал, — сказала я. — Я спрятала остальные три двести лет назад.

— Ни один из кинжалов не спрятан по-настоящему, — мой отец положил Сапфировую Слезу на стол. Лезвие пульсировало ярко-синим цветом. — Демоны могут использовать кинжалы, которые у них есть, чтобы найти те, которых у них нет. Мы должны их уничтожить.

Значит, он пришёл к тому же выводу, что и мы. В этом не было ничего удивительного. Он видел, что кинжалы сделали с его солдатами.

— Мы не будем делать ничего подобного, — Иллиас явно пришёл в ужас. — Эти кинжалы были сделаны Бессмертными. Они святы. Уничтожить их — святотатство.

— И ты действительно думаешь, что Бессмертные захотят, чтобы демоны владели их кинжалами? — заметил Дамиэль.

— Нет, — тихо признался Иллиас. — Но Бессмертные не создали бы ничего, что было бы так легко уничтожить.

— Никто не говорил, что это будет легко, но это должно быть возможным, если обладать правильными знаниями, — сказала я.

— Я слышал, что в этом мире есть люди, которых называют Хранителями Знаний, — сказал отец. — У них есть библиотека древних книг. Книги о Бессмертных. Книги о природе Вселенной и всей магии в ней. Одна из этих книг могла бы объяснить, как уничтожить бессмертный артефакт.

Оскорбившись, Иллиас поднялся на ноги.

— Я отказываюсь участвовать в уничтожении священной реликвии, не говоря уже о шестнадцати из них.

— Тогда уходи, — сказал Дамиэль. — Не вздумай обречь остальную Вселенную на забвение, вмешиваясь в то, что должно быть сделано.

Иллиас сердито всплеснул руками и выбежал из комнаты. Так что теперь остались только Дамиэль, мой отец и я. Я не могла не вспомнить, что в последний раз мы втроём были вместе прямо перед тем, как всё полетело к черту. Я искренне надеялась, что нас не ждёт адское выступление на бис.

— Я рад снова видеть тебя, Каденс, — отец обнял меня и крепко прижал к себе. — Прошло слишком много времени.

— Ты проделал великолепную работу, воспитывая Неро, — сказала я ему, чувствуя, что мои глаза уже на мокром месте. — Он хороший мужчина.

— Неро пошёл в мать, — он взглянул на Дамиэля. — И в отца тоже, к лучшему или к худшему.

Дамиэль фыркнул.

— Ты всё ещё недолюбливаешь меня, Сильверстар, даже после стольких лет.

— Он спас тебя до того, как полковник Холифайр схватил тебя, Дамиэль, — напомнила я ему.

— И он сделал это для тебя, Каденс.

— Дамиэль!

— Нет, он прав, — мой отец обратился к Дамиэлю. — Ты мне не нравишься, Драгонсайр. Но я действительно уважаю тебя. Я знаю, что ты не позволишь, чтобы что-то случилось с Каденс, несмотря ни на что. Ты сделаешь всё, чтобы обеспечить её счастье. А её счастье — это быть с тобой. В конце концов, только это действительно имеет значение.

Два архангела уставились друг на друга, в их глазах светилась смесь уважения и презрения.

— Теперь я должен посмотреть, смогу ли я узнать что-нибудь ещё о Хранителях, — сказал мой отец. Он бросил на нас последний взгляд и вышел из комнаты.

Теперь мы остались одни. Я подошла к окну и уставилась на небо и море.

— Дамиэль, нам нужно поговорить.

— О? — он уже стоял позади меня, его руки мяли мои плечи. — У меня на уме было нечто другое, помимо разговоров.

— Я в этом не сомневаюсь, — я усмехнулась. — Знаешь, у меня такое чувство, будто я задержала дыхание на двести лет, дожидаясь, когда мы снова будем вместе.

— Я чувствую то же самое, — его губы коснулись моей шеи. — Я никогда не переставал искать тебя. Никогда не переставал надеяться.

Мой пульс, нетерпеливый и неконтролируемый, бился под его губами.

— Когда мы инсценировали мою смерть с помощью зелья Живой Смерти, у нас осталось незаконченное дело, — я повернулась к нему лицом и накрыла ладонями его щеки. — Зелье убило мою Горячку. И в течение двухсот лет у меня не было Горячки. Как будто моё тело и моя магия ждали, чтобы воссоединиться с тобой. И теперь, когда мы наконец-то снова вместе, она вернулась, Дамиэль. Моя Горячка вернулась.

Дамиэль взял меня за руку.

— Я хочу тебе кое-что показать, — его слова были мягкими, а прикосновения нежными. — Но для этого мне понадобится Бриллиантовая Слеза.

Любопытство жгло меня изнутри, но я не задавала вопросов. Что бы он ни планировал, я скоро это увижу.

— Это… — сказал Дамиэль, когда кинжал перенёс нас в другой мир. — …Сандри.

Вокруг нас был лес. Широкие деревья нависали над нами, высокие, как небоскрёбы. Золотое солнце купало древних великанов в теплом свете. Горячий сухой ветерок трепал сосновые шишки, свисавшие с лиственного полога, словно украшения. В лесу пахло землёй и животными.

— Сандри, — повторила я это слово. — Мир, в котором мы должны были встретиться после моих похорон. Ты был здесь всё это время?

— Я путешествовал по мирам в поисках тебя, но всегда возвращался сюда. На случай, если ты наконец-то найдёшь сюда дорогу, — он смотрел на меня так, словно не мог поверить, что я действительно здесь, с ним. — Идём сюда.