Сердце Дракона. Том 17. Часть 1 (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич "Дрой" - Страница 29

Это то, о чем говорили Черный Генерал и тот мертвый бог?

Он не знал.

Но догадывался, что именно так должна выглядеть первая стойка Меча Пути Ветра — Истинный Бесконечный Ветер. У него пока не хватало сил, чтобы поглотить даже десятую долю её мощи, но сам факт, что он на краткий миг увидел свой путь, останется с ним на всегда.

Именно с этими мыслями, исчезая внутри потоков силы, он взмахнул мечами.

Артекай с ужасом посмотрел на Азалию, чьи глаза засветились сиянием ночных светил. Купол вспыхнул яркой вспышкой, но даже через неё мальчишка на миг смог увидеть нечто, что, возможно, не хотел бы видеть больше никогда.

Он давно перерос тот возраст, когда боялся монстров, таящихся в ночи.

Он так думал.

Он ошибался.

Гром пробился через купол. И Артекай услышал в нем хлопки крыльев. Будто нечто огромное, способное накрыть собой небо от горизонта до горизонта, явило себя миру.

Шторм закружился в вихре, раскалывающем землю в пыль. Синие молнии втянулись в него, превращаясь в мерцающие прожилки энергии. Черные облака вытягивались, молнии все чаще и чаще сверкали в их недрах.

Огромный птичий клюв, похожий на клинок, раскрылся на две половины. Вспыхнули голубые глаза небесной птицы. Из её пасти полился синий ветер, несущий в себе разрушение и меч.

Лишь краткое мгновение, а затем все снова скрыл купол Азалии. Артекай даже не знал, почудилось ли ему это или нет. Но этого было достаточно, чтобы вновь ощутить себя испуганным мальчишкой.

А затем все стихло.

Азалия выпрямилась, сплюнула жижу, оставшуюся от раскушенных пилюль и превратился в полосу звездного цвета, исчезнувшую где-то посреди выжженной пустоши.

Артекай нагнулся и зачерпнул ладонью еще горячий песок и пепел. Он посмотрел на юг.

— Проклятье…

Там, где раньше были горы, теперь куда-то вдаль тянулась тонкая, едва различимая взгляду полоса. Будто кто-то взял меч, равный по длине небесам, и разрубил сами горы и землю.

Никакого монстра не было. Небо постепенно светлело и солнечный свет возвращался обратно в этот бренный мир.

Джунгли исчезли.

Хаджар, тяжело дыша, в изорванной одежде-броне лежал в луже собственной крови. Белые символы постепенно сходили с его тела. Второй меч, выкованный из ветров северной бури, исчез. Но он, несмотря на раны, сломанные кости и разорванные мышцы, все еще крепко сжимал свой Синий Клинок.

У него на груди лежал маленький, размером с ноготь, камень похожий на янтарь. Янтарь, внутри которого весело танцевал огонек пламени.

— Ан…алаз.

[Запрос принят… Обрабатываю запрос. Запрос обработан. Повреждения физического тела носителя: 82 % Приблизительное время восстановления: 17 часов 43 минуты 26…25…24… секунды. Повреждения метафизического тела носителя: 14 % Приблизительное время восстановления: слишком мало метаданных.

Объект «Предположительное Ядро Дикого Бога». Выполняю анализ… Выполнять анализ невозможно: слишком мало данных и метаданных.]

— Бесполезная… железяка… — ухмыльнулся Хаджар.

Рядом с ним, из полосы звездного света, вышла Лэтэя. Она наклонилась перед ним и, достав из пространственного артефакта несколько пилюль и флягу с зельем, ничего не говоря всунула их ему в рот, а затем заставила запить самой отвратной бадягой, какую он когда-либо пробовал.

И это учитывая, что он пять лет провел в бродячем балагане Лидуса в роли раба-уродца. О многом, между прочим, говорило.

Но, стоило ему все это проглотить, как раны на теле начали затягиваться буквально на глазах.

[Выполняю перерасчет… Повреждения физического тела носителя: 42 %… 41,6 %… 41 % Повреждения метафизического тела: 12 %…11,8 %…11,2 %…]

Хаджар убрал назойливые сообщения и посмотрел в глаза Лэтэи.

— Спасибо, — произнес он.

— Ты мог бы дождаться меня, — нахмурилась она. — вдвоем бы справились с ним куда проще.

— Да… пожалуй… прости.

— Мужлан, — Лэтэя легла рядом. Она смотрела на синее небо. Такое чистое, что было видно тусклые звезды. Они ведь всегда были там. Не только по ночам. — Меня не нужно защищать, Хаджар.

— Да, я знаю, — кивнул он. — Но кто бы защитил караван?

— Караван… ты ведь понимаешь, что нам придется отобрать у них ключ? А без него стела бесполезна.

Хаджар ответил не сразу.

— У меня есть план.

Лэтэя выругалась.

Но Хаджар был верен себе.

Он слишком устал.

Устал от легких путей.

Хаджар медленно перебирал струны Ронг’Жа. Мелодия лишь едва просыпалась на границе его сознания и он пытался ухватить её, чтобы помочь прийти в этот мир.

Над головой опять светили звезды.

Странно — раньше он не любил ночь. Да и сейчас не мог сказать, что наслаждался холодным светом запутавшихся и заблудившихся в черном бархате огней, но…

Ночью было спокойней. С севера приходили холодные ветра. Они остужали его шрамы. Как на плоти, так и на душе.

Отряд, после столкновения с Древним Завром, сделал марш-бросок и переместился на расстояние, немыслимое простыми смертными. Так что и называть его не имело никакого резона.

Хаджар просто вспоминал несколько морей, что они обогнули и гор, что успели перейти за эти неполных четыре дня.

Путь, который у простого смертного занял бы четверть века, они проделали за всего четыре дня.

Интересно, делало ли это его в меньше степени человеком?

— Боюсь, теперь они вряд ли захотят сидеть рядом с тобой, мастер.

Хаджар поднял голову. Рядом с ним, покачивая бутылкой из мутного стекла, стоял Адагей. Он зубами вырвал бутылку из горлышка и опустился на соседнее полено, заменявшее стул.

Отряд встал на ночной привал, чтобы позволить скакунам, не отличающимся особой скоростью восстановления запаса энергии, пополнить силы. Да и самим адептам требовалось помедитировать или, кому-то, банально отоспаться.

Вот только если прежде повозка Лэтэи и Хаджара стояла в кругу остальных дилижансов и скакунов, то теперь они находились на отшибе. И каждый раз, когда Хаджар встречался с кем-то взглядом, то адепты мгновенно прятали свой где-то среди собственных сапог и спешили отойти в сторону.

Он их не винил.

Никто не любил монстров.

Вне зависимости, какие шкуры те носили.

— А ты? — спросил Хаджар, продолжая перебирать струны Ронг’Жа.

Лэтэя пребывала в это время в глубокой медитации. Будучи столь молодой, она не могла себе позволить упустить самое цветущее время для развития, когда все усилия окупались стократ. Ведь чем дольше жил адепт на этом свете, тем сложнее ему прогрессировать.

— Я много видел в своей жизни, Безумный Генерал… так ведь тебя прозвали на твоей родине?

Хаджар кивнул.

Адагей протянул ему вино, но тот снова отказался.

Просто не хотелось.

— Как знаешь, — пожал плечами калека и снова приложился к горлышку. — Я тоже слышал пару песен о тебе… думаю, теперь услышу больше.

Хаджар отложил в сторону Ронг’Жа и вытянул перед собой ладонь. Одно усилие воли и из пространственного артефакта на ней оказался маленький осколок янтаря с запертым внутри язычком пламени.

— Знаешь, что это?

— Можно? — Адагей протянул руку.

— Пожалуйста.

Калека аккуратно взял нечто, оставленное после своей гибели Диким Завром. Он некоторое время внимательно разглядывал осколок, пока не вернул обратно.

— Это осколок души.

— Осколок души?

Адагей кивнул и отхлебнул еще вина. На этот раз куда больше, чем прежде. Он вытер рот рукавом, нисколько не заботясь о своем статусе богатейшего купца.

— Когда я был моложе и чуть более, — он похлопал себя по ноге. — чуть более целым, то достаточно побродил по Чужим Землям и ближайшим регионам.

— Представляю, — кивнул Хаджар.

Адагей с самого начала производил впечатление воина, которому не чужды сон на холодной земле и крыша из ливневого облака.